– Пойдемте, Катерина, – повернулся к ней Мейсон. – Чего вы ждете?
Баксли сделал движение, словно пытаясь загородить ей дорогу, но Катерина Эллис увернулась, проскочила мимо него и бросилась к двери.
Джордан не предпринимал попыток остановить ее.
– Черт побери, Джордан! – взорвался Баксли. – Хватайте ее! Держите!
Мейсон обнял Катерину за талию, девушка встала между ним и Деллой Стрит. Адвокат снова повернулся к Баксли и Джордану.
– Теперь мисс Эллис находится под моей защитой, – заявил Мейсон.
Баксли целенаправленно двинулся к двери.
– Вы не увезете ее отсюда! – крикнул он.
– Хотите поспорить? – спросил Мейсон.
– Джордан, сделайте что-нибудь! Черт подери, сделайте хоть что-нибудь! – взмолился Баксли.
– Мистер Джордан считает, что удача в настоящий момент не на его стороне, – заметил Мейсон.
Джордан сделал шаг назад и что-то прошептал Баксли.
– Пойдемте, Кит, – повернулся Мейсон к своей клиентке.
Адвокат проводил Деллу Стрит и Катерину Эллис до своей машины.
– Я не могу уехать отсюда, мистер Мейсон, – сказала Катерина. – У меня с собой ничего нет – даже зубной щетки. Я...
– Вы уезжаете, – заявил Мейсон. – На кон поставлены гораздо более важные вещи, чем зубная щетка. Я вижу, что сумочка у вас при себе.
– Да, я не выпускала ее из рук на протяжении всей схватки.
– И что это была за схватка?
– Словесная.
– Что вы сказали?
– Ничего, кроме того, что вы мне велели. Я утверждала, что не брала никаких денег и буду отвечать на вопросы только в присутствии своего адвоката, потому что не виновна ни в каком преступлении и считаю, что они не имеют права допрашивать меня. Я повторяла все это снова и снова.
– Молодчина! – похвалил Мейсон.
– Она трясется, как лист на ветру, – заметила Делла Стрит, обнимавшая Катерину Эллис за плечи.
– Знаю, – кивнул Мейсон. – Сейчас мы направимся туда, где сможем поговорить.
– Куда? – поинтересовалась Катерина. – В ваш офис?
– Это слишком далеко. К первому приличному отелю. Вы там разместитесь, а мы займемся тем, что доставим ваши вещи. Вы работаете сегодня вечером, Кит?
– Нет. Я сказала мистеру Мэдисону, что переезжаю, и он дал мне выходной, чтобы обустроиться.
– Ладно, давайте искать отель, – решил Мейсон. – Мне кажется, что на главном бульваре расположено несколько приличных.
Мейсон помог Делле Стрит и Катерине Эллис сесть в машину и обратился к своей клиентке, которая расположилась на переднем сиденье:
– По дороге я буду давать вам указания. Слушайте внимательно и запоминайте.
Мейсон закрыл дверцу справа, обошел автомобиль, занял место за рулем, завел мотор, и они тронулись.
– Не исключено, Катерина, – начал адвокат, – что у нас практически не осталось времени, чтобы подробно все обсудить, потому что они могли позвонить в полицию и нас сейчас остановит патрульная машина. Любые заявления, сделанные мне, как вашему адвокату, или мисс Стрит, или в присутствии мисс Стрит, моего секретаря, являются конфиденциальными. Я просил вас не делать никаких заявлений в присутствии других лиц, потому что мы трое знаем, что вы виновны в совершении действий, которые не должны были совершать. Ваше любопытство пересилило. Вы заглянули в шкаф, чего не имели права делать. В ту секунду, когда вы дотронулись до коробки из-под шляпы, вы стали уязвимы. Что заявляет ваша тетя? Сколько денег пропало?
– Сто долларов.
– Что? – в удивлении переспросил Мейсон.
– Сто долларов, – повторила Кит Эллис.
– Из коробки, которая была буквально набита деньгами?
– Мистер Мейсон, происходит что-то странное. В коробке их больше нет. Она пуста.
– А что с другими коробками, которые тоже находились на полке?
– Ни одной не осталось.
– И, когда у нее, возможно, украли несколько сотен тысяч долларов, ваша тетя заявляет, что пропало только сто?
– Да.
– Черт побери! – пробормотал Мейсон себе под нос.
– Сегодня во второй половине дня к ней зашел Стюарт Баксли. Она пригласила его поужинать. И меня тоже. У меня создалось впечатление, что она пытается взять на себя роль Купидона. Она отправилась к себе в комнату и оставила нас минут на десять-пятнадцать. Затем внезапно она закричала, что ее обокрали. Баксли бросился наверх, чтобы посмотреть, что случилось. Я последовала за ним. Она стояла у открытой дверцы шкафа, показывала на пустую полку и повторяла: «Меня обокрали». В конце концов, Стюарт ее успокоил и... вы можете догадаться, в каком я была состоянии. Я запаниковала.
Мейсон притормозил и повернулся к Кит Эллис.
– Продолжайте, – попросил он.
– Стюарт поинтересовался, сколько денег пропало, и она сразу же ответила, что сто долларов. Она сегодня утром положила сотню в коробку из-под шляпы, а теперь эта коробка пуста.
– А о других коробках она что-нибудь говорила?
– Ничего.
– Что ответил Баксли?
– О, старина Баксли! – взорвалась Катерина Эллис. – Очевидно, он невзлюбил меня с тех пор, как я появилась здесь. Конечно, именно он первым намекнул, что я находилась дома и у меня была возможность залезть в шкаф и взять деньги.
– А сколько времени вы находились дома?
– Меня отпустили с работы на вторую половину дня. Большую часть этого времени я делала покупки, а затем вернулась домой и стала собирать вещи. Когда пришла тетя София, она пригласила меня поужинать. Я согласилась.
– Что произошло потом?
– Затем тетя София сообщила мне, что Стюарт Баксли придет к нам на ужин.
– Вы раньше с ним встречались?
– Да, мельком.
– Что вы о нем знаете?
– Практически ничего.
– Он утверждает, что он – друг семьи.
– Он не может быть другом семьи, потому что семьи, как таковой, нет. Теперь нет – после того, как мои родители погибли в автокатастрофе. И я не думаю, что они были с ним знакомы. Мой отец никогда не писал писем, и, в общем, тетя София – это для нас было просто имя. Я обычно писала тете Софии письма где-то раз в две недели – коротенькие записки с информацией о том, чем я занимаюсь, потому что мне не хотелось, чтобы она чувствовала себя одинокой. Она мне всегда отвечала и часто добавляла в конце, что очень ценит, что я ее не забываю, и что для нее много значат эти весточки. Она сообщала о незначительных вещах: например, о музыке, которую слушала по радио и которая произвела на нее впечатление. На самом деле, она практически ничего не писала о себе, и я абсолютно уверена, что она никогда не упоминала Стюарта Баксли.
– Вы долго с ним общались? – спросил Мейсон.
– Нет. Поговорили минут десять-пятнадцать, пока тетя София находилась наверху. Я подумала, что он скрытен.
