старый Бьёрн не побоялся в грязи увязнуть, зато полную корзину подберёзовиков приволок. Он и завтра пойдёт. Он сказал, что после таких дождей грибов в лесу пропасть должна повылазить.
Старый Бьёрн, живший одиноко в крохотном домишке на краю села, был величайшим авторитетом во всём, что касалось грибов, ягод, рыб и птиц – того, что растёт, летает и копошится в траве. Каждой былинке, каждой букашке знал он название, не книжное конечно, а простое, деревенское: "копытник, мышиный горох, гонзик, козий корень, бабий колпак, кукушкины слёзки, перекаляка, топтыжкина свирель, гусиные лапки, сивая борода, баробыльник…" Если уж он говорит, что "грибы должны повылазить", значит они непременно повылазят.
И взрослые наконец сдались. Конечно, не без оговорок. Не без того, чтобы тридцать раз напомнить – того нельзя, этого нельзя, а уж этого – чтоб и думать не смели! Ребята не спорили, знай, кивали головами, как болванчики. Потом пришлось ждать, пока в лесу станет хоть чуточку посуше. Но солнышко припекало, непролазные лужи без края и берега на глазах превращались в крохотные водяные зеркальца, и, наконец, желанный день настал.
Нагруженные тяжеленными корзинками, в которые до самого верху были утрамбованы свёртки с бутербродами и пирожками, в сотый раз дав обещание в незнакомые места не соваться, воду незнамо откуда не пить, гнёзд не разорять, ребята вышли из деревни.
Едва рассвело. Высокая трава казалась белой от росы. Где-то в бездонном небе звенели невидимые жаворонки. В чьём-то хлеву мычала корова. Далеко-далеко пропел пастуший рожок. Жизнь была прекрасна.
Корзинки с припасами приятно оттягивали руки – где-то в пути устроят привал, а к вечеру доберутся до охотничьего шалаша и там заночуют.
Ребята не заметили, как пересекли скошенное поле, миновали посадки, где тонкими прутиками стояли юные сосёнки, перешли по шаткому мосточку через первую канаву с тёмной стоячей водой, над которой роились злющие комары, перескочили через вторую, узкую словно щель и, наконец, углубились в лес.
Вроде ничего особо не изменилось, но дышалось здесь иначе.
– А куда мы грибы будем класть? – Корзины под завязку забиты.
– Разберёмся – были бы грибы.
– Нам до грибных мест ещё ого сколько шагать.
– А что мы так скучно идём? Давайте песни орать! И Ильзе завопила во всю глотку:
"Я хочу вам рассказать, рассказать, рассказать,
Как три девицы шли гулять, шли гулять, вот!"
И вся компания подхватила:
"Шли они лесочком,
Лесочком тёмным, лесочком тёмным,
И повстречались со стрелочком,
Да со стрелочком молодым, молодым! .."
Они орали песню за песней, пока не охрипли, с этими песнями холм оказался не так высок, овраг не так глубок. И вот, наконец, под ногами запружинил уже успевший подсохнуть мох. Сгрузив корзины в центре заросшей пёстрым разнотравьем поляны, пошли носиться вперегонки, прыгать с деревьев, раскачиваться на сучьях, вопить словно дикари, – уж откуда снова голос прорезался? Наконец так устали, что повалились на землю рядом с корзинами. Тут и пригодились пироги с бутербродами и баклаги с водой.
Когда после привала снова двинулись в путь, корзинки чуть не вдвое полегчали. Да и в баклажках воды поубавилось.
Наконец добрались и до дубовой рощи, что подковой разрослась по широкому и пологому горбу над осыпавшимся оврагом. Столетние великаны стояли каждый особняком и не подпускали к себе молодой поросли. Неохватные стволы были покрыты толстыми наплывами коры. Тяжёлые кроны опирались на могучие корявые ветви. Мощные корни выбирались из-под мха и травы грубыми узлами и снова уходили в самую глубь земли. Здесь сладко пахло земляникой и грибами, но, увы, ни земляники, ни грибов, ни даже жёлудя завалящего ребята не нашли.
К оврагу лес сбегал светлым березняком, а вглубь уходил густым осинником. Но ни в березняке, ни в осиннике, ни в молодых еловых посадках по ту сторону оврага не то, что грибов – духу грибного не было.
Шукали, искали, всё вокруг палками переворошили – увы, ни мокрухи, ни синюхи, ни трухлявой сыроежки.
Поначалу ребята здорово расстроились, носы опустили, а потом присели на пенёчки, умяли ещё по парочке пирогов, подумали немного и сами себе удивились – а чего ради расстраиваться? Они что, ради грибов в лес пошли? На самом-то деле, грибы – это так, чтобы взрослые не цеплялись. Ну, нету грибов, и не надо. И без них в лесу неплохо. Вот до шалаша доберутся, костёр разведут. Каши наварят. Настоящей, с дымком. Зря они что-ли мешочек с крупой тащили? На то и расчёт был, чтобы в лесу кашу варить. Вот только ручей найдут и сварят, потому что в баклагах не так много воды, чтоб на кашу изводить. И хватит под каждый куст заглядывать, каждой ёлке кланяться, шут с ними, с грибами.
– Да, шут с ними, с грибами! Будем шишки с ёлок сшибать.
Но тут раздался радостный вопль Метте – Грибы! Сюда! Я нашла грибы!
И действительно, выступая плотными шляпками над опавшей хвоей, меж еловыми корнями, словно позеленевшие от времени старинные медяки, лежали ядрёные рыжики. Не один, не два – густой россыпью, хоровод за хороводом.
Глаза у ребят зажглись охотничьим азартом. Какое там – "грибы в лесу не главное"! Попробуй их сейчас от этих грибов оторви! И пошла-поехала работа – только ножи замелькали.
– Вы мои красавцы! Рыжички мои! Настоящие! Сколько вас! А пахнет-то как!
– Не наступи, здесь гриб! Куда тебя несёт!
– Гляди, целых три! Ой, а тут ещё шляпка торчит! И ещё!
– У меня аж с чайное блюдце!
– Зато у меня крохотулечные, как пуговки!
Каждый набрал чуть не полкорзины, аккуратно сдвинув припасы, чтобы ненароком не помять добычи. И никому не пришло в голову жаловаться на тяжесть корзин.
– Здесь, вроде, всё собрали. Дальше пойдём или опять привал устроим?
– Надо бы ещё поискать, удача одна не ходит.
Друзья покружили рядышком, нашли несколько червивых сыроежек и пару красавцев мухоморов и решили перебраться через канаву и пошарить в соседнем ельнике.
И действительно, в сумрачном старом ельнике, у распластанных на земле огромных тёмно-зелёных лап, совершенно не прячась, стояли боровики. Один к одному. Ровненькие, словно нарисованные. А когда ребята приподняли тяжеленные, чуть не вросшие в землю хвойные лапы, то ахнули – под глухими шатрами белые стояли целыми семейками – к пузатому папаше лепились пузанчики-ребятишки в нарядных круглых шапочках.
В азарте ребята всё глубже и глубже забредали под переплетение еловых крон, и не заметили, как потеряли тропу.
– А, ничего, подумаешь, не заблудимся. Вот сейчас солнце из-за облаков выйдет, как-нибудь сообразим, где запад, где восток.
Но солнце, как назло, не хотело выходить из-за облаков, и густой бородатый мох одинаково облеплял серые стволы со всех сторон. И муравейника, как ни искали, ни одного поблизости не попалось. А других примет ребята вспомнить не смогли.
– Ну и ладно. Сейчас выберемся из этих зарослей – на открытом
