что не успели под новое время перестроиться… А он стоит у себя в роскошном кабинете, смотрит на молодняк, который только за вход по два косаря платит (это ещё без товара), и, как старая бабка, думает, что они все тут — наркоманы и проститутки.
— Ничего не как старая бабка, хайло своё заткни. И вообще, у нас с тобой уговор. Хочешь что-то сказать — говори прямо, а мысли мне нашёптывать не смей.
— Да я же в шутку, ты чего. Смешно же: сам построил этот вертеп, можно сказать, моими руками, а теперь ему ещё и не нравится что-то. Ты ещё скажи, что душа болит.
— Даже если и болит, это меня больше не колышет. Теперь мои душевные терзания — это твоя головная боль, шеф.
— Ну… Это да. Я сейчас по своим делам свинчу. К тебе когда новый кандидат на собеседование придёт? Не хочу веселье пропускать.
— Через полчаса должен. Я тебя призову, если что.
— Ну давай.
Мыслям в голове тут же стало просторно, будто Зеленин до этого стоял посреди людного вокзала: отовсюду доносились обрывки фраз, гудки поездов и объявления по громкоговорителю, и вдруг шум смолк, хотя за тонким стеклом продолжали ухать басы. Внезапно захотелось убежать отсюда, обнять внуков (если бы они у него были), а потом купить на базаре пряжу, повязать на голову платочек, сидеть вот так на лавке и вязать, вязать… И просидеть так до конца своих дней, вместе с другими ба…
— Шеф, заманал.
— Всё, больше не буду.
И захохотал так, что у Зеленина уши заложило.
Мордоворот-охранник заметил перемену в лице у патрона и сразу достал из кармана фляжку:
— Дядь Саш, будете?
— Да, Борь, от души.
Зеленин понятия не имел, что Боря там с джином мешает, но после двух-трёх глотков всегда отпускало.
«Ключ к очищению последствий одержимости — равное сочетание элементов. Возьмите одну часть сушёного земляного червя, одну часть перетёртых стрекоз, одну часть ферментированных молок и одну часть толчёного кремня. Если высшим силам будет угодно, тинктура на этой смеси поможет…»
«Книга Заплат»
Зеленину стало хорошо, и в этот раз он точно знал, что ему хорошо на самом деле, а не потому что кто-то насы-лает на него искусственное блаженство, чтобы у эффективного сосуда крыша не поехала раньше времени.
— Борь, — Зеленин подозвал к себе охранника. — Вот вас ведь ко мне шеф приставил. Так чего ты мне мозги-то прочищать помогаешь?
— Ну так, дядь Саш… Вы к нам по-человечески, и мы к Вам, ну… по-своему. Или Вы думаете, мы там совсем конченные, что ли?
— Да нет, конечно. Понятия какие-то должны быть. Иначе все друг другу глотки перегрызут — и всё, конец. Короче, спасибо. Сегодня можете пораньше уйти. Сейчас Игорёк придёт, мы его испытаем — и давайте по домам.
Охранник широко улыбнулся и показал большой палец.
— А, Борь, и это… дурацкий вопрос. Но чисто интересно — у шефа не спросишь, он на смех подымет. У вас там это… есть что-то типа зоны?
— У нас Яма есть, дядь Саш. Кто спёкся — попадает туда. Выберешься по головам, притом что тебя все назад тащат, — живи дальше. Ну, или там гнить будешь.
— Ну да, что-то типа зоны. Принцип такой же.
В двери кабинета Зеленина постучали.
— Заходи.
Зеленин на секунду закрыл глаза, а когда открыл, взгляд его был уже немного другим.
— Этого, что ли, собеседовать будем? Что, думаешь, он сдюжит? Вроде хилый какой-то…
— Может, и хилый, но дурь толкать умеет. Он из моих ребят первый придумал спортивные школы снабжать: там нагрузки будь здоров, а тут приходит человечек и говорит: «Хочешь расслабиться?» И там, оказалось, много кто хочет.
— Ну, значит, мозги есть. Полезно. Посмотрим, в общем. Давай, рули сам. Я просто посмотрю.
Парень в белом пиджаке и пёстрой рубашке, расстёгнутой так, чтобы было видно тяжёлую золотую цепь, коснулся солнцезащитных очков — думал снять их, а потом решил, что надо себя крутым показать, а в тёмных очках, понятное дело, ты круче, чем без.
— Здравствуйте, дядя Саша. Вызывали?
— А то, — кивнул Зеленин. — Ты, Игорёк, хорошо работаешь. Продаёшь больше остальных, не крысишь. Я же всё подмечаю. А верных и полезных людей надо награждать. И повышать по службе.
— Дядь Саш, меня, если чё, и так всё устраивает.
— Ну и что, теперь до пенсии думаешь таблетки подросткам толкать?
— Ну не… Я открыт к предложениям! Я к тому, что, если что, я не жалуюсь. Но если надо — Вы скажите, что делать. Я готов!
— А мне кажется, он хлипковат. Юлит, вон.
— Они все юлят. Боятся потому что. Тебе ли не знать.
Игорь, очевидно, не понимал, к чему ведёт его патрон. Волновался, потел и утирал пот со лба.
— Я, Игорёк, хочу наше с тобой сотрудничество перевести на новый уровень. Ответственности будет больше, но и бабок тоже. На порядок. И не только бабок. На вот, держи пробник, — Зеленин вытащил из ящика стола таблетку в пакетике с зип-локом.
— Ну, дядь Саш, это несерьёзно. Вы же знаете правило: ты или толкаешь, или употребляешь, — возразил Игорь. — Одно из двух. Если сам начинаешь торчать, то в бизнесе ты не жилец. Сами же понимаете.
— Игорёк, это не дурь. Это БАД. Работу мозга улучшает. Ты не подумай, будто я тебя тупым считаю. Ты у меня парень умный, но с этой штукой вообще гений будешь. Придумаешь, как нам товар в каких-нибудь школах олимпийского резерва толкать. Мы ж тогда вообще озолотимся.
— Ну, если БАД…
— Да ешь уже колесо, ты пацан или нет? — наседал Зеленин.
Довод про пацана подействовал. Игорь вытащил таблетку, проглотил. Первые секунды прислушивался к организму. Потом подумал: может, это прикол такой? И это на самом деле слабительное, и его сейчас пронесёт. А дядя Саша будет над ним угорать… А может, это отрава? Может, Зеленин узнал про нал в красном чемодане, который Игорь у матери дома прячет? Или…
А потом мир вокруг погас, и всё стало совсем по-другому, как будто на телеке канал переключили. С новостей на музыкальный клип. Игорь летел среди сияющих потоков неизвестно чего, пахло как на природе перед грозой. Сам он почему-то был голый, но его это совсем не напрягало. Кто-то трогал его, но было приятно. Из сияющих потоков возникали очертания роскошных девчонок — они строили Игорю глазки и заразительно смеялись, только их смех не просто звучал, а разлетался вокруг искристой пылью. Игорь вдохнул немножко этой пыли и… его пробрало. Он почувствовал, что может всё. Понял,
