значит, и я тоже должен.
- Кун Веймин тебя, видимо, пожалел. Каких-то пятнадцать ударов!
Мэй обиделась на то, что мы ей ничего не рассказали, хотя и признала, что не стала бы участвовать в подобной авантюре.
- Да и вообще, чего ты переживаешь? На любом уроке с Идущим к Истоку я получаю гораздо больше ударов, — продолжал упорствовать Тедань.
- Одно дело — тренировка, а тут порка!
- И что? Думаешь, отец меня никогда не бил? И палками, и молотилом, один раз и вовсе колыбелькой запустил. Хорошо хоть там сестренки не было.
- Но это же будет прилюдно! — я не понимал, почему Тедань относится к наказанию так легкомысленно.
- Послушай, Шен, — Тедань поднялся с серьезным лицом. — Я до сих пор читаю хуже других учеников. Не самый умелый копейщик. Ничего не понимаю в магии. Я засыпаю на уроках о Ки. До сих пор не научился говорить на языке черепах. Вот это стыдно. А получить при всех заслуженное наказание — не стыдно. Спорим, что я ни разу не крикну? А все потому, что ты будешь бить, как маленькая девочка.
Я еще немного поуговаривал его, а потом Мэй сказала, что уже пора созывать народ, и тихонько шепнула мне на ухо:
- Подумай, для кого это наказание.
Смысл ее слов я смог понять лишь в тот момент, когда в первый раз замахнулся палкой. Все ученики из Южного округа смотрели не на ухмыляющегося Теданя, а на меня. Они знали, кто из нас провинился, и знали, что синеголовый получает наказание незаслуженно. И более того, его палачом будет тот, на ком и лежит вся вина. Из учителей были лишь сам Кун Веймин, Ясная Мудрость и Старшая сестра.
Удар!
Тедань, прости меня, пожалуйста. Я не должен был тебя втягивать.
Удар!
Иногда я спрашивал себя, как люди могут идти на заведомую подлость? Ради чего? Даже когда я умирал с голоду, у меня и в мыслях не было пойти воровать.
Удар!
А если бы я отказался, что бы сделал Кун Веймин? Выгнал бы меня? Или Теданя? Вряд ли.
Удар!
Скорее всего, он бы назначил другого. Но если в себе я уверен, если я знаю, с какой силой бью, то тот другой мог бы бить сильнее. А значит, пусть лучше это буду я.
Удар!
Смешно, если у всех подлецов и воров такие же мысли: «Пусть лучше сопру я, такой хороший и замечательный, чем кто-то другой, плохой и мерзкий».
Удар!
Сквозь мутную пелену на глазах я вдруг заметил, что Ян и Уко стояли к нам спиной. Они отвернулись.
Уд…
Да пошло оно все к Дну Пропасти! Я швырнул палку на землю.
- Я отказываюсь! Пытки и наказания может назначать только суд. Тедань ни в чем не виноват! Если нужно, выпорите меня.
Раздались сухие похлопывания. Кун Веймин, откинув длинные рукава, небрежно аплодировал.
- Шесть ударов. Немного больше, чем я ожидал, — затем повернулся к остальным ученикам. — Как думаете, зачем вы здесь? Не здесь, на плацу, а здесь, в Академии. Чему я вас учил целый год? О чем говорил?
Он резко развернулся ко мне.
- Ты! Знал, что наказание несправедливо, и все равно согласился его исполнить. Хорошо, что вовремя прекратил, иначе бы сильно упал в моих глазах. Надеюсь, в следующий раз ты остановишься до первого удара.
Далее он перешел к поднявшемуся Теданю.
- Ты слишком глуп и слишком добр. Почему не остановил его перед побегом? Почему согласился лечь под удары? Где твоя хваленая честность и отвага?
Затем снова посмотрел на учеников.
- Если император при вас вынесет неправильное решение, вы также промолчите. Ибо будете бояться. Бояться его гнева, бояться показаться смешными, бояться попасть в немилость. Но зачем нужны такие советники? Император может вместо вас поставить кукол-неваляшек, которые будут кланяться и соглашаться с любым его решением. Я не хочу тратить время на неваляшек. Уко, Цянь, нельзя отворачиваться от того, что ранит ваши глаза и сердца. Но вы хоть как-то выразили свой протест и так достучались до Шена!
Кун Веймин сделал небольшую паузу, а потом сухо сказал:
- Все ученики Южного округа получают задание. До начала приемных экзаменов вы должны написать законопроект, касающийся тех людей, что вы видели во время прохождения практики: крестьяне, землевладельцы, прислуга или армия. Это должна быть полноценная работа, в которой будет изложен сам закон, его подробное толкование, расчет последствий для страны, в том числе и денежных. Вы должны описать, как закон будет приводиться в действие, какими чиновниками, как вы будете проверять исполнение закона и как карать за его несоблюдение. Представьте, что вы должны представить документ самому императору!
Когда все разошлись, я все еще стоял на том же самом месте и никак не мог успокоиться. Меня переполнял одновременно и гнев, и стыд, и отвращение к себе. Как он смеет? Зачем он ставит нас в такие условия? Чего он пытается добиться? Он хочет заставить нас угадывать его желания? Или полагает, что сможет вытравить послушание, вбиваемое родителями и чиновниками с самого рождения?
Даже сказки, которые нам читают с детства, говорят о самопожертвовании ради императора, страны и семьи. Будь послушен! Живи согласно традициям! Не высовывайся! Только один прославленный сказочный герой ДеньНочь вышел за рамки, уготованные с рождения. Кем бы он стал, если бы жил, как полагается? Крестьянином, солдатским сыном с уродливой внешностью, пахал бы землю и видел со стороны соседских дочерей лишь отвращение. Но именно его необычное лицо, у которого одна половина темная, а другая — светлая, заставило решиться на уход из родной деревни: после череды неудачных лет с засухой и потопами крестьяне решили, что это проклятье Пропасти, наведенное через ДеньНочь.
- Шен, пошли уже.
Я резко вскинул голову. Рядом стоял Тедань с невозмутимой миной.
- Какой закон будешь писать? Я вот хочу написать закон для чиновников высшего ранга, — как ни в чем не бывало сказал он. Словно бы и не я его бил. — Только ты мою идею не воруй! Я вот думал, почему это чиновники мало думают о людях и слишком много о всяких пустяках? Почему берут взятки? Это потому что они все время смотрят друг на друга и соревнуются в роскоши. Кто богаче оденется, у кого выше дом, у кого красивее вазы и все такое… И если убрать все это, то им не на что будет тратить деньги. Им
