а Эмбер уже надела шерстяную накидку и сандалии, приготовившись к дальнему путешествию.
– Уже пора, приготовься, Бекки, – прошептала она, дрожа от волнения в ожидании новостей. – Назира может вернуться в любую минуту, чтобы забрать нас отсюда.
– Послушай меня, дорогая сестричка, – сказала Ребекка и положила руку на ее плечо. – Ты должна собраться с силами и постараться понять меня. Я не пойду с вами. Ты отправишься одна вместе с Пенродом Баллантайном.
Эмбер окаменела, изумленно уставившись на сестру, но не видела ее глаз в тусклом свете. А когда нашла в себе силы заговорить, ее голос дрожал от волнения:
– Не понимаю тебя.
– Я не могу пойти с вами, – твердо повторила Ребекка. – Я должна остаться здесь.
– Но почему, Бекки? Почему?
Вместо ответа Ребекка взяла ее руку и прижала к своему животу.
– Чувствуешь что-нибудь?
– Ты немного поправилась, и что? – спросила озадаченная Эмбер. – Как это может тебе помешать? Ты должна пойти с нами!
– Эмбер, у меня будет ребенок.
– Нет, не может быть! Не верю! Это просто невозможно! Я люблю тебя и не смогу без тебя жить!
– А у меня будет ребенок, – снова повторила Ребекка. – Мой ребенок! Бастард Османа Аталана. Ты знаешь, что такое бастард?
– Да, – только и смогла вымолвить Эмбер, не находя слов для дальнейших возражений.
– А тебе известно, что будет со мной в Англии, если я вернусь туда с арабским бастардом?
– Да, – прошептала Эмбер почти неслышно. – Но его могли бы как-то удалить, разве не так?
– Ты хочешь сказать, что я должна убить своего ребенка? – содрогнулась от гнева Ребекка. – А ты могла бы убить свое дитя, дорогая?
Эмбер неуверенно покачала головой.
– В таком случае не требуй этого от меня.
– Тогда я останусь с тобой, – решительно заявила Эмбер.
– А ты видела, в каком состоянии находится сейчас Пенрод? – спросила Ребекка, прекрасно понимая, какой это сильный аргумент для сестры. – Ты уже однажды спасла ему жизнь, кормила и поила его, когда он был на грани смерти. Если бросишь его сейчас, он погибнет. Ты должна выполнить свой долг.
– Но как же ты? – слабо запротестовала Эмбер.
– Со мной все будет в порядке, обещаю! – Ребекка крепко обняла сестру, мгновенно переходя на строгий тон, не терпящий возражений. – А теперь слушай: ты должна взять с собой дневник отца, в котором есть и мои заметки. Как только вернешься в Англию, отдай его адвокату Себастьяну Харди. Я написала его имя на первой странице дневника. Он знает, как нужно поступить с ним. – Она протянула Эмбер толстую книгу. Та быстро положила ее в сумку и крепко-накрепко перевязала веревкой, чтобы можно было нести на плече.
– Я не хочу оставлять тебя здесь!
– Знаю, дорогая, но долг превыше всего, и ты должна его выполнить.
– Я всегда буду любить тебя, до конца жизни.
– Не сомневаюсь и сама буду любить тебя так же сильно и долго.
Они крепко обнялись и сидели так, пока их не потревожила внезапно появившаяся Назира.
– Пойдем, Захра. Якуб и Абадан Риджи ждут на берегу.
Говорить больше было не о чем. Сестры обнялись на прощание, и Назира за руку вывела Эмбер из жилища с сумкой на плече. И только оставшись совершенно одна, Ребекка позволила себе разрыдаться во весь голос, бросившись на ангареб и уткнувшись лицом в подушку. И грудь ее разрывалась от невыносимой боли.
Но боль исчезла, когда она ощутила в животе странное движение. Этот толчок новой жизни привел ее в чувство и наполнил необъяснимой радостью. Она обхватила руками живот и прошептала:
– Ты единственное, что у меня осталось. – И Ребекка легла на бок и уснула вместе со своим ребенком.
Парусная фелука стояла на якоре вблизи илистого берега чуть ниже старой мечети. Это было древнее торговое судно с прогнившими бортами и отвратительным запахом гнилой рыбы. Его владелец надеялся поправить свои дела и купить новую посудину на огромные деньги, предложенные ему только за то, чтобы он пересек реку. Правда, сумма сама по себе свидетельствовала о большом риске, поэтому он явно нервничал, поглядывая на берег.
Настойка опия кружила голову и туманила мозги, но Пенрод по крайней мере не ощущал боли. Он лежал на палубе вместе с Якубом, чтобы не привлекать внимания случайных свидетелей. Якуб все время пытался сказать ему что-то важное, но Пенрод плохо понимал суть его слов. От настойки сознание путалось, затмевая смысл сказанного.
Потом он смутно осознал, что кто-то торопливо приближается к судну в кромешной темноте, с трудом поднял голову и посмотрел через борт. На берегу стояла Назира, а Эмбер спешила по трапу с большой сумкой на голове.
– А где Ребекка? – вяло спросил Пенрод, напрягая зрение, чтобы лучше разглядеть покрытый мраком берег.
Эмбер ловко запрыгнула на борт, а Назира повернулась и растворилась во тьме.
– Куда побежала Назира? – снова спросил Пенрод.
Эмбер бросила на палубу узел со своими вещами и склонилась над ним.
– Пенрод! Слава Богу! Как вы себя чувствуете? Давайте, я посмотрю ваши руки. У меня есть специальная мазь, которая поможет быстро залечить ссадины и порезы.
– Подожди, пока мы не доберемся до того берега, – проворчал Пенрод. – Куда ушла Назира? – повторил он свой вопрос. – И почему нет Ребекки?
Но ни Эмбер, ни Якуб ничего не ответили. Более того, Якуб кивнул владельцу судна и стал вместе с ним поднимать парус. Ночной бриз быстро наполнил воздухом льняное полотно, и фелука отчалила от берега.
Они плыли намного быстрее, чем можно было ожидать от старой развалины. Острый нос резво рассекал встречные волны, орошавшие их мельчайшими брызгами. Напротив Хартума судно врезалось в берег с такой скоростью, что чуть было не сорвало киль. Эмбер и Якуб помогли Пенроду сойти на берег и быстро повели его по темным безлюдным улицам разрушенного города. Вскоре они вышли к воротам заброшенной фабрики Райдера Кортни, где их уже ждал арабский мальчик-бедуин с несколькими верблюдами. Передав в руки Якуба поводья, он тут же растворился в ночной темноте. Скаковые верблюды были уже
