– На дорогу смотри, кретин!
Водитель зло надавил на клаксон. Ослик, до того момента молчавший, внезапно заорал, разевая свою пасть насколько было возможно. Разноликая толпа вокруг тут же откликнулась, залопотала на зубодробительной смеси итальянских и арабских наречий. Кто-то всунулся через открытое окошко, получил в зубы от водителя и заорал еще громче.
Ягер возвел очи горе. Почувствовал, как дурная кровь прилила к лицу.
Ослик орал, водитель выдавливал из клаксона противные, почему-то хрипящие звуки, толпа возмущенно гомонила.
– Не желаете ли купить халат? Недорого… – Всунулась в окошко чья-то усатая харя.
– ИАААА!!!! – Серый ослик сопротивлялся тянущим его неизвестно куда поводьям.
– Убери осла! Осла убери, идиот! Убери, тебе говорю, сеньор спешит!! – Водитель вылез из автомобиля и, дико жестикулируя, пытался объяснить что-то человеку в полосатом бурнусе. – Убери, тебе говорю… А мне плевать! Убери, и все! Кто ишак? Сам ишак! Дорога для машин, а не для ослов… По крайней мере, не для таких ослов, как ты! А я на…
– ИАААА!!!
– АААА! – Серый ослик воспользовался тем, что его хозяин ослабил натяжение поводьев, и укусил водителя за ляжку. – Я тебя закопаю, недоносок!!! И твоего сраного осла! И всю семью! И всю семью твоего осла…
Ягер закрыл глаза. Втянул в себя воздух, замер на секунду, а затем плечом открыл дверь, при этом сбив на землю приставучего торговца халатами.
«Вальтер» в руке перекричал всех, включая осла. Две маленькие свинцовые дуры улетели в белое небо.
– Молчать, недоноски!!! Все прочь с дороги! Стреляю без предупреждения!
Удивительно, но посреди всеобщего замешательства именно ослик сориентировался правильно. Он опустил голову и целенаправленно потрусил вперед, теперь уже таща за собой оторопевшего хозяина. Вторым понявшим, к чему идет дело, был водитель. Он мигом вскочил внутрь и спустя мгновение уже мчался по запруженным улицам, рискуя кого-нибудь задавить.
На заднем сиденье сидел взбешенный координатор по делам военнопленных и прятал пистолет в кобуру.
Стрелять Людвиг Ягер собирался именно в такой последовательности: сначала осла, потом водителя и уж затем всех, кто не успеет убраться подальше. Не пришлось.
У странного города Триполи очень странные улицы.
Порт встретил Ягера всеобщей суматохой, что естественно для такого места. Однако сегодня неразбериха, царившая здесь, была особенно интенсивной. Все обозримое пространство было покрыто черными мундирами итальянской портовой службы. Человеческий гомон, лязг металла, крики, свистки и объявления по громкоговорителю совершенно не соответствовали средневековой атмосфере города. Казалось бы, в чем разница? Та же самая суматоха, крики, гудки автомобилей, крики ослов («вот бестолковое животное!»)… Но какое-то другое настроение властвовало в городской суете. Необъяснимо другое.
Сравнивая эти два разных мира – порт и город, – Людвиг понял, что в пропитанных морской солью людях есть что-то временное. Как будто даже что-то нереальное, как если бы призраки внезапно обрели плотность. На время. Сейчас они есть. Сейчас они плотные, наглые, покрытые потом и солью черти в черной форменной одежде, а потом раз! – и нету. Моряк и суша – очень временный союз. Хотя некоторые и считают наоборот… Но, видимо, они ошибаются. Просто союз моряк – море еще более временный.
– Жди меня у ворот, – велел Людвиг водителю, который вышел размяться, растирая укушенную осликом ногу.
Шофер кивнул и, вздыхая, полез внутрь. Машина зачихала, но завелась.
Глядя ей вслед, Ягер испытывал легкое раздражение, которое положено испытывать любому нормальному немцу при виде любой иностранной техники.
«Скопище недоразумений», – помнится, подводил черту под разговором о любой иномарке Генрих Шульц, который до войны работал автомехаником в Кельне. Ягер лично давал ему рекомендацию на вступление в Партию.
«Когда это было? – спросил себя Людвиг. И сам же ответил: – В Берлине. Берлин – это не «где», это – «когда».
Он быстро зашагал к причальному пирсу, куда обычно прибывали все немецкие транспорты. Идти было не близко, но на территории порта пользоваться личным транспортом было запрещено.
Мимо с громкой руганью промчались итальянские матросы, судя по форме, с военного корабля. За ними, не слишком торопясь, следовал какой-то гражданский чин из числа администрации порта, толстенький макаронник.
Когда он поравнялся с Людвигом, тот спросил по-итальянски:
– Почему такая суматоха? Обычно тут тише… Чин хмуро покосился на Ягера, но нехотя ответил:
– Мины.
– Мины? – не понял Людвиг.
– Да, чертовы мины. На рейде подорвался наш буксир. Дерьмовый буксир. Он тащил на себе груз. Дерьмовый груз. И подорвался. На дерьмовой мине.
– И поэтому такая суматоха? Из-за буксира?
– Нет, – еще более хмуро ответил чин. – На буксир всем наплевать. Тем более что он уже на дне. А вот дерьмовый груз…
В этот момент его толкнул плечом пробегавший мимо матрос. Казалось, толстяк только этого и ждал, чтобы взорваться невероятной, сложной и крайне выразительной руганью.
«Что хорошо делают итальянцы, так это сквернословят, – думал Ягер, проталкиваясь дальше. Это было делом не особенно хитрым, поскольку находилось не много людей, которые не уступали ему дорогу. – Хотя некоторые утверждают, что русские ругаются более изощренно. Интересно было бы проверить…»
Через несколько метров его снова догнал тяжело отдувающийся толстяк-портовик.
– Совсем распустились, дерьмовые мерзавцы! – грозно рыкнул он себе под нос.
Людвиг ничего на это не ответил, внутренне согласившись.
– Кстати. – Ягер остановился. – Самолет, гидросамолет, уже прибыл? И где сейчас пассажиры?
– Вам нужен этот дерьмовый самолет? – удивился портовик. – Эта лягушачья этажерка?
– Нет, – терпеливо ответил Людвиг. – Мне нужны пассажиры.
– Они уехали, – уверенно сказал толстяк, делая энергичный жест рукой. – Я лично оформлял им документы. Четверо. Какой-то затюканный очкарик и капитан. И еще двое. А их дерьмовый самолет стоит у третьего пирса. Если вам нужен…
Людвиг развернулся и кинулся к воротам.
– Гидросамолет отправляется назад к утру завтра… – кричал ему вслед портовик. Людвиг еще расслышал, как он добавил вполголоса: – Дерьмовый самолет.
Войдите в это селение и питайтесь там, где пожелаете…
Коран. Корова 55(58)
– Вы, наверное, хорошо знаете город? – спросил капитан у Юлиуса, устраивавшегося поудобнее на деревянной скамье в кузове грузовичка.
– Разумеется… – рассеянно сказал Юлиус. – Замечательный город… Если бы не война, то… Он выразительно махнул рукой.
