- Хватит, ты, волосатое насекомое, - оборвал Шпиг. - Что ты пытаешься сделать? Пэт напугать? Что с тобой случилось?
- Напугать Пэт? - повторил Оранг. - Ты знаешь, я бы не хотел ее пугать.
Шпиг уже хотел сострить в ответ. Пэт перебила его.
- Не надо, Шпиг, - сказала она. - По-моему, Оранг или болен, или с ним что-то случилось. - Что такое, Оранг?
- Нет, я не болен, - без всяких эмоций ответил Оранг. - По-моему, кажется, я хочу есть, но я не хочу больше уток. Я позову миссис... Забавно, я не могу вспомнить ее имя. Она экономка...
Шпиг и Пэт ничего не знали о странной потере чувств, постигшей трех человек в Нью-Йорке. Не знали они и того, что люди эти вследствие их необычной потери эмоций могли убить так же легко, как дикое животное, и чувствовали бы после этого столь же мало раскаяния.
На первый взгляд, Шпиг и Оранг были злейшими врагами. Но лишь на первый взгляд. В душе они были самыми лучшими друзьями. Шпиг подошел, встал рядом с химиком и провел своей тонкой рукой по лохматой голове Оранга.
- Может, тебя по голове стукнули, Оранг? - предположил он. - Никто тебя не бил? Хотя ран не видно...
- Да нет, ничего не случилось, - сказал, не повышая голоса, Оранг. Вспомнил... Я заплатил за дохлых уток. И я должен их закопать... Вы с Пэт хотели остаться?... Хотя... да, я думаю, вряд ли вы пожелаете возвращаться в город на ночь глядя. Уже вроде бы поздно. Я бы позвал экономку, но я что-то не помню ее имя...
Шпиг толкнул Пэт.
- Это выглядит серьезно, - прошептал он. - Я не думаю, что он нас разыгрывает. Случилось что-то неладное. Оранга явно кто-то здорово стукнул. Я пойду посмотрю. А ты позови миссис Малаткос.
Хабеас Корпус неподвижно стоял в углу. Свинья смотрела так, как будто ждала, что кто-то войдет через дверь из темноты. Если Оранг не помнил, чтобы видел кого-нибудь там, в темноте, по дороге домой, то Хабеас Корпус, судя по всему, явно кого-то заметил.
Оранг механически выполнял указания Пэт. Он смыл засохшую кровь с ладоней и рук. На зов пришла миссис Малаткос. Она вошла, возбужденно бормоча. Шпиг вернулся и взял тонкую черную трость, которую всегда носил с собой. Черная трость внутри скрывала острый как бритва клинок из лучшей стали. Острие этой шпаги было покрыто темным химическим веществом. Маленького укола было достаточно, чтобы мгновенно лишить человека сознания.
- Я думаю позвонить Доку, - предложила Пэт. - Он должен узнать об этом. Я его не видела несколько дней. Наверно, он сейчас чем-то занят.
Пэт стучала по рычагу старомодного телефона в летнем коттедже Оранга. Через несколько секунд она вернулась на кухню. Ее привлекательное лицо побледнело.
- Шпиг, телефон не работает! - с волнением сказала она. - Когда я взяла трубку, гудок был нормальным. Вдруг я услышала чей-то мужской голос. Вероятно, это был местный разговор. Человек сказал: "Первый готов. Мы закончим раньше, чем Док Сэвидж узнает, что..." Дальше какой-то треск. И все замерло. Я потрясла трубку, но телефон молчал. Может быть, кто-то услышал, как я вклинилась в разговор.
Миссис Малаткос ломала свои толстые руки.
- Этот Джон Скроггинс был плохой человек, - истерично забормотала она на ломаном языке. - Его глаз был злой. С этими утками он сошел с ума, ужасно. Он нехорош, этот Джон Скроггинс.
Пэт сказала:
- Но это, кажется, что-то намного серьезнее, чем ссора из-за уток. Голос в трубке не был похож на голос местного человека, который занимается разведением уток. Он звучал скорее как голос человека из города. Ты думаешь, Шпиг, они имели в виду Оранга?
Оранг, вымыв руки, стоял как столб. Хотя большой химик был одним из самых некрасивых на свете людей, тем не менее он же был одним из самых умных. Но в этот момент он не проявлял ни малейшего интереса к тому, что происходит.
- Вы остаетесь? - спросил он Пэт, будто не обсуждал этого раньше. Миссис... ну, экономка покажет вам комнаты. Она принесет нам поесть. Я хочу есть. Не хотите холодной утятины? Я не люблю утку...
Шпиг сказал вполголоса Пэт:
- Ты права, это серьезно. С Орангом что-то сделали. Надо связаться с Доком. Здесь должен быть другой телефон у этого птичника. В любом случае, он, вероятно, позволит мне позвонить.
- А, возможно, и нет, - сказала Пэт. - Ведь, возможно, это он говорил по телефону.
- Хорошо, скоро я все узнаю об этом, - заявил Шпиг, помахивая тростью. - А ты пригляди за Орангом, пока я не вернусь. Я скоро приду и...
Хабеас Корпус оборвал его речь. Он вырвался на улицу и исчез в ночи.
ГЛАВА б НОЧНЫЕ ПОИСКИ ШПИГА
Ночь над Шиннок-Хиллз была непроглядно темной, без единого огонька, какая бывает только в сельской местности в туманную погоду. Шпиг слышал топот Хабеаса Корпуса по дорожке, петляющей по холму.
Она вела прямо к краю грязного утиного пруда Джона Скроггинса.
Шпиг не знал, что для того, чтобы добраться до хижины птичника, ему придется пройти по вязкому берегу пруда. Все еще в своем щегольском костюме, юрист шел и время от времени ругался. Преследуя свинью, он освещал себе путь лучом аккумуляторного фонарика.
Юрист слышал топот свиньи и очень хотел знать, не ведет ли она его навстречу той же опасности, которая подстерегла Оранга.
Впереди - ни огонька. Хижина птичника стояла в полной темноте. Один раз Шпиг подумал, что он видел едва заметный свет на вершине холма, но решил, что это ему просто показалось.
Хабеас Корпус мог чувствовать опасность, но свинья, по-видимому, была слишком свиньей, чтобы помнить, что ее испугало, ибо Хабеас Корпус направился прямо к своему любимому утиному пруду. Неожиданно утки громко закрякали. Сдавленно захрипела одна, другая.
- Черт бы побрал это животное! - пробормотал Шпиг.
Шпиг не заметил препятствия. Он споткнулся, взмахнул руками и выронил фонарик. Шпиг со всего маху упал в грязную топкую жижу.
Свинье повезло, что она была проворным существом.
Если бы Шпиг поймал ее в следующие две-три минуты, Хабеас Корпус наверняка превратился бы в кусочки мелко порубленного бекона.
Утка с криком вырвалась от свиньи и упала на берег.
Перепуганная птица полубежала, полулетела вверх по холму. Утка рвалась к зловещего вида безобразному, безлюдному дому на вершине. Но Шпиг этого не знал.
Все еще рассказывая миру о том, что бы он сделал со свиньей, облитый грязной жижей, Шпиг выбрался из пруда. Он использовал слова, которые не слышал еще ни один суд. Потеряв фонарик, юрист мог теперь идти только на шум, который производила гоняющаяся за утками свинья.
Вдруг Хабеас Корпус, казалось, потерял интерес к уткам и остановился так резко, что Шпиг налетел прямо на него.
- Я из тебя сейчас свиные отбивные сделаю! - прошипел он.
