Тэд опустился на песок и принялся руками разгребать яму.
— Пусть она даст обильные всходы, — сказал он, бросая ассигнацию на дно ямы.
Джо опустился рядом с Тэдом.
— Вот единственное оружие, охранявшее нашу экспедицию. — С этими словами он бросил в яму пистолет. — Теперь эта чертова штука вряд ли нам пригодится.
— И пусть он не дает всходов, — добавил Тэд.
Лори, смущенно улыбаясь, доставал что-то из складок своего наряда.
— Мой талисман лучше ваших. Он нам пригодится еще разок. — В его руках блеснула фляжка с виски.
Тэд взял ее и бросил в яму.
— Нет, не пригодится. Вы подумали о том, что скажут добрые жители этом планеты, если от нас будет разить водкой?
Умоляющий взгляд Лори встретил стальные глаза Тэда и Джо. С прошлым было покончено.
С трудом свороченный камень увенчал могилу.
— Теперь в путь, — сказал Тэд.
И три фигуры двинулись на восток, где в сумеречном небе уже появились первые звезды. А между ними была и их путеводная звезда — Марс.
Глава VII,
О ТОМ, КОГО ПРИЮТИЛ ДОБРЫЙ СВЯЩЕННИК
Одни лишь шарики пыли на дороге напоминали о прошедшем дожде. Необычный в это время года, он не напоил земли, но жара к вечеру спала.
Священник поселка, преподобный Иеремия Джонс, сидя в кресле-качалке на веранде своего дома, беседовал с мистером Питсом, владельцем мелочной лавки для индейцев, единственным белым, кроме священника, живущим в этой дыре.
— Вчера и Новом Вифлееме только и говорили, что об этом взрыве, — рассказывал Питс, цедя из стакана.
— Мы спали и ничего не слышали, — сказала миссис Джонс. — Может быть, стороной прошла гроза?
— Разговор был об этом взрыве, — повторил Питс. — Роб слушал радио и клянется, что в приемнике не было никаких разрядов, когда на западе вспыхнуло зарево и послышался глухой удар. Миссис Тортон, жена налогового инспектора, тоже видела вспышку. Она пила чай, и стакан подскочил на блюдце.
— Мы уже спали, а у этих дикарей ничего не узнаешь, — пробурчал священник. — Но мне думается, что это все же была гроза.
— У миссис Тортом стакан подскочил на блюдце, — упрямо твердил Питс. — В Новом Вифлееме все очень обеспокоены. Не станут же делать ядерные испытания у нас под боком?
— Милосердному богу виднее, что это могло быть, — сказал мистер Джонс.
— А что, если это упал их новый спутник? — миссис Джонс подняла глаза от вязания и испуганно взглянула на мужа.
— Милосердному богу виднее, но зачем же спутнику так взрываться? Кроме того, я, признаться, никогда не верил во все эти штуки, придуманные газетами, чтобы пугать добрых люден.
— Как летающие тарелки, о которых когда-то так много болтали, — робко вставила миссис Джонс.
— Напрасно говорите. — Мистер Пите отставил стакан и наклонился к собеседнику. — Они управляются по радио.
— И начинены атомами? — воскликнула миссис Джонс, опуская руки.
— Об этом я читал давно, но помню, там было подробно все сказано об этих штуках. Отец Патрик еще тогда упомянул об этом в проповеди. Это только вы, мистер Джонс, со своими дикарями забыли, что вы белый человек.
Отец Иеремия побагровел и стал придумывать достойный ответ, но в это время внимание его привлек неясный шум.
— Опять у них драка, — сказал он, всматриваясь туда, где в конце ряда глинобитных хижин виднелась растущая куча мальчишек и доносился собачий лай. — Пойду разберусь, в чем дело.
— Посидел бы спокойно, там обойдутся без тебя, — остановила его жена.
— Пойду разберусь. Я им все же отец, — сердито сказал преподобный Иеремия и, отодвинув стул, спустился с веранды.
В конце улицы царило необычное оживление. Детвора, одетая в пестрые лохмотья, и тощие собаки с любопытством глазели на что-то, чего мистер Джонс не мог разглядеть. То, что он увидел, пройдя сквозь расступившуюся толпу, было до того необычно, что преподобный отец прирос к земле.
Три нечеловеческие фигуры стояли у входа в хижину. Странного покроя комбинезоны из какой-то полупрозрачной муаровой и, казалось, флуоресцирующей ткани облегали их тела. Израненные, покрытые пылью ноги были обуты в сандалии из легкой металлической сетки. Сквозь шарообразные стеклянные колпаки виднелись лысые головы и изможденные, лишенные бровей и всякой растительности лица.
Женщина вынесла из хижины глиняный кувшин. Один из странных люден, отвернув свой колпак, достал из прореза костюма изогнутою металлическую трубку и стал жадно втягивать в себя воду. То же сделали остальные.
Наконец мистер Джонс сумел выдавить из себя нечто вроде «э… э» и шагнул вперед.
Необыкновенные люди заметили его и залопотали на каком-то щелкающем, птичьем языке.
— С кем имею честь? — с достоинством осведомился мистер Джонс.
Пришельцы снова залопотали и несколько раз смешно подпрыгнули. Один из них поднял руку к небу, издав свистящий звук.
Преподобный Иеремия снова выдавил из себя «э… э», подыскивая подходящую к данному случаю фразу.
— Was wollen Sic? Schprcchen Sie deutsch? — наконец выпалил ой. — Usted comprendes espanol?[1] Что вы хотите?
Ему снова послужило ответом неясное щебетание. Роясь в скудном запасе иностранных слов, мистер Джонс вдруг пришел к блестящей догадке. Сдерживая нервную дрожь, отец Иеремия расплылся в улыбке и стал знаками приглашать незнакомцев следовать за собой. Странная процессия, окруженная сбежавшимися со всего селения детьми и вертящимися между их ног собаками, двинулась к дому.
Взойдя на веранду, мистер Джонс застал лишь жену, убиравшую со стола бутылки. При виде вошедших она вздрогнула, и бутылка, выпав из ее рук, издала жалобный звон.
— Успокойся, Сара, — сказал священник. — Эти джентльмены наши гости, кто бы они ли были. Долг христианина велит нам покормить и приютить путников.
Вслед за пятящейся женой отец Иеремия вошел в комнату, оставив гостей на веранде. За закрытой дверью был слышен быстрый шепот и треск вертящеюся телефонного диска. Спустя некоторое время миссис Джоне в сопровождении мужа появилась с подносом в руках.
Гости сидели кучкой на полу в углу веранды. Хозяин пригласил их к столу, отодвинув стулья, но они, казалось, не поняли приглашения. Тогда мистер Джонс сел, потом встал, показывая, что нужно сделать то же.
Тот из пришельцев, который казался старше, встал и неуверенно подошел к столу, потом взгромоздился с ногами на стул и улыбнулся. Остальные последовали его примеру. Три фигуры, как странные птицы, возвышались вокруг стола. Миссис Джонс жестами приглашала есть.
Незнакомцы потянулись к тарелкам и стали беззастенчиво нюхать их содержимое. Они совершенно отказались от ветчины с бобами, лопоча что-то по-своему. Живо расправились с яйцами, а потом, понюхав хлеб, накрошили его в стаканы с фруктовым соком и стали втягивать эту смесь через свои трубки.
