Ознакомительная версия.
Роскошный просторный зал, заполненный респектабельными посетителями, тускло освещался от настольных бра, имел два яруса, опоясывающие небольшую открытую площадку. Они заказали столик на втором ярусе, откуда просматривался весь зал. Говорили на французском, вполне смахивая на парочку парижан. Впрочем, на долго лингвистического запала не хватило, и после того, как они сделали заказ, Анна, наклонившись в его сторону, перебрасывалась по-русски, несмотря на возражения Александра.
Он быстро сдался, находясь под властью чувств, которая сейчас только и нагнетала мысли о том, как не потерять её насовсем, после этого жестокого момента, когда он вынужден расстаться с ней. Снова он ощущал себя изменником, прежде всего к самому себе, терявшего нечто, чего ему судьба никогда больше не предоставит. Стоило ему каким то чудом избежать гибели в сибирском лагере, чтобы на него свалилась любовь принцессы, от которой он должен был отказаться?
«Хотя, всё это мимолётная любовная забава. Насколько внезапно нахлынувшая, настолько быстро и растворившаяся, - думал Александр. - Для неё это просто прихоть, а для меня – соблазн мелочного тщеславия».
Тем временем, он терпеливо слушал истории из её краткой, но уже насыщенной биографии, пока она не ощутила эту невидимую стену снисходительного внимания.
- Похоже, тебе это всё не интересно? - с упрёком и удивлением спросила она.
Он взял её за руку, взглянул прямо в глаза.
- Анна, как бы мне не было больно это произносить, но нам лучше расстаться.
Её взгляд стал более осмысленным.
- Я почувствовала эту фразу ещё до того, как мы посетили этот ресторан, - ответила она, отведя от него взгляд, но, не освобождая своей руки.
Теперь то ревность по настоящему обожгла сердце Александра. До этого момента он ощущал себя в превосходящем статусе того, кто покидает, а ни кого покидают. Но после её жеста всё поменялось местами - оставляла она его. Анна совсем не выглядела потрясённой, и вряд ли она скрыла бы чувства, если бы они чего-то стоили. Воспылав к нему интересом, мотивированным влечением к интригам, серьёзной страсти в ней так и не вспыхнуло. Он не оправдал её честолюбивых устремлений.
Она отдёрнула руку, он разжал свою, чтобы освободить её.
- Конечно, это не трудно, наверное, понять, - она подняла на него сверкающие глаза.
Вдруг, Анна, казалось, готова была разрыдаться, или разразиться тирадой за обман, или за прикосновение к иллюзии, едва не доросшей до реальности.
- Такая скорая развязка существовала изначально, - добавила она, борясь с собой.
-Я опасен для тех, кто рядом со мной. Возможно, мне придётся скрываться всю жизнь. Наши отношения в открытую повредят твоей репутации. Хотя, мы можем продолжать отношения втайне.
Она отрицательно кивнула головой.
- Тайные связи. Этого точно не будет, - проговорила она язвительно.
-Тебе нужно немедленно вернуться к своим, по причине безопасности. Но я буду звонить тебе, - вырвалось у него каким то хвастливым, гаснущим голосом.
- Но ведь тебе нужен надёжный паспорт, - вдруг вспомнила она озабоченно.
- Он пока не готов, а мне, похоже, как можно скорее нужно покинуть страну, и вообще Европу.
- Ещё день назад ты так не торопился, - не отступала она, что несколько льстило Александру, облегчая приступ ревности и отчаяния.
- Со вчерашнего дня кое-что изменилось. Я не могу тебе сейчас всё рассказать, но в ближайшее время ты сама всё узнаешь. И чем быстрее ты убедишь общественность, что в семействе первого лица государства всё в порядке, тем скорее наступит ясность.
Лицо Анны вспыхнуло румянцем, что напоминало затишье перед эмоциональным всплеском, и риск привлечь внимание её вряд ли беспокоил.
- Я не терплю, когда от меня скрывают то, что меня касается, - сдерживала она себя, напоминая педагога, который отчитывает провинившегося ученика. - Я хочу немедленно всё знать.
Отпираться было уже нелепо.
- Полиция схватила людей, которые готовили на нас, а точнее, прежде всего на тебя, покушение.
Она на секунду замерла.
- Почему об этом, до сих пор, не растрезвонила пресса? - резко спросила она.
- Думаю, по разным причинам. В том числе и из-за того, что операция полностью не закончена. Цепочка заговорщиков может оказаться длинной. Но когда всё всплывёт, пресса потребует твоего появления, иначе, это удар по авторитету твоего дяди, а значит и страны.
- Но как ты узнал об этом за моей спиной? - сухо продолжала она свой допрос.
- У меня есть свои информаторы, как никак, а я всё же шпион.
Анна снова задумалась.
- Так ты знал обо всём с самого начала, а меня использовал как приманку? Не очень благородный поступок, - произнесла она с гневом, но скорее делая усилие, чтобы не впасть в досаду.
- Нет, это совсем не так. Всё произошло по ходу дела. Ты была в безопасности, а террористам подставили агентов, слава богу, они живы. Это долгая история, в двух словах её не объяснишь.
В эту секунду Визант понял, что оправдания сейчас не ко времени. Пора было уносить отсюда ноги. Инстинктивно он оглянулся в зал, неестественная неподвижность посетителей по соседству с их столиком, говорила, что на них обращают внимание. Они забылись и громко говорили по-русски, а Визант ещё и произнёс слово террористы, понятное без перевода, и его достаточно было, чтобы всполошить обывателя. Особенно он обратил внимание на двух барменов, которые потупили взгляд, почувствовав, как он озирается. Видимо, всё же полиция объявила их в розыск, разослав портреты во все общественные заведения.
Сомнений не оставалось. Анна была известной личностью, и её перекрашенная причёска брюнетки не замаскировала бы истинной внешности от пристального взгляда. А уж его то портретами совсем недавно запугивали обывателей со всех экранов и газетных полос, а мушкетёрская бородка и дымчатые очки могли скорее привлечь внимание.
Настороженные посетители, не говоря уже о бдительных служащих ресторана, не замедлят сообщить в полицию. Нельзя было терять ни секунды. Александр, собрав волю в кулак, уже не обращал внимания на гневные импульсы Анны, призванные низвергнуть его.
- Нам нужно уходить, немедленно. Нас узнали, - тихо и без суеты произнёс он. - Полиция может здесь оказаться с минуты на минуту.
- Ну, мне то она как раз и не страшна. Даже, напротив, ты ведь сам меня упрашивал, чуть ли не сдаться им, - ядовито пикировалась она. - Ты, негодяй, но я желаю тебе удачи.
Она принялась за принесённое блюдо, уже не обращая внимания на него, или вообще на что-то, будто внешний мир для неё вовсе не существовал.
После краткого романтического увлечения наступил также быстро и первый серьёзный конфликт, не подвластный их чувствам. Анна излучалась если не ненавистью, то презрением, хотя не могла не осознавать безвыходность его положения, что всё же притягивало её к нему.
Ознакомительная версия.
