Ситт загадочно улыбнулся:
— Не так долго, как мог бы. У тебя очень насыщенная жизнь и яркие эмоции. Я терпелив.
Они помолчали. Было жаль ситта, вынужденного жить взаперти, но и самой жить под неусыпным вниманием не хотелось.
— Сделай лицо попроще! Не буду я подсматривать за тобой! Расслабься.
Не смотря ни на что, Ирасмус находился в приподнятом настроении и охотно отвечал на вопросы. Так, он рассказал про Синий Камень на Пикаре и Красные Камни на Сафо. По коридору Великого Пути раньше проходили молодые ситты, инициируя в себе силу, учась путешествовать от одной планеты к другой. Центральный Синий Камень — это карта мира, сосредоточие всех энергий. Красные Камни на Сафо — поддерживают установленный ситтами порядок и поглощают разрушительную энергию, но время от времени, нужно отдавать ее ситтам — универсальным поглотителям всех видов энергий. Но ситтов осталось очень мало, потому и забросили далекие от своего дома планеты.
— У людей короткая память. Они забыли, что когда-то мы уже помогали. Вы, как дети — хотите все и сразу, тут же забывая наказы взрослых. Вот мы и ушли в сторону…
— А ты не знаешь, как там мои дети? — воспользовалась моментом Надина, — Я теперь беспокоюсь не только о Никки, но и о Китане, и Карпе, и…вообще… — пожав плечами, она беспомощно улыбнулась. — Если можешь…
Но ситт не стал ничего уточнять. Он прикрыл глаза и вдохнул полную грудь воздуха, втягивая невидимые потоки энергий, несущие информацию обо всем и обо всех.
Узкое лицо ничего не выражало, застыв неподвижной маской, однако, через пару секунд, ситт словно поперхнулся и изумленно уставился на Надин.
— Что? Ирасмус? — забеспокоилась девушка, почувствовав неладное.
Ситт замотал головой, но продолжал смотреть на нее со странным выражением.
— Ирасмус! Что-то с Ники? С ребятами?
Ситт досадливо поморщился:
— Только не волнуйся. Тебе нельзя так переживать…
Надин приподняла брови, удивляясь, с каких пор ее переживания стали заботить ситта, питающегося ими же? Что-то изменилось?
— У меня уже передоз от твоих страхов… — осклабился Ирасмус, — Хочется чего-нибудь сладенького… — и припечатал. — Мужика тебе надо.
От возмущения Надин хватала ртом воздух и не знала, что сказать. Внезапный переход от волнения к негодованию, позабавил ситта еще больше:
— Я сказал «сладенького», а не «кисленького». Перестань пыхтеть!
— А чем тебя Джед не устраивал? Мы как раз к сладенькому переходили!
— А я перед сном сладкое не люблю! И вам не советую. — продолжая загадочно улыбаться, отмахнулся ситт и, обвиняюще ткнув длинным пальцем в сторону Надин, ехидно продолжил. — А кто-то… не будем говорить кто… собирается старой девой остаться и меня на диету посадить!
— Вот зачем ты опять эту тему поднял? — устало опустилась рядом девушка. — Я только отвлеклась…
— Появились новые обстоятельства… Скоро сама узнаешь.
— Ирасмус! — потеряв терпение, снова завелась Надин. — Хватит говорить загадками. У меня нервы не железные. Что с ними?
— Да все с ними в порядке! Твой Ник на Туране, учится и с нетерпением ждет мамочку. Китан — уже оклемался и встретился с отцом и братом, рыщущим в поисках твоей капсулы. Что еще? Ах, да… Серж и дедуля Карпа освобождены и доставлены на адмиральский корабль, где очень продуктивно пообщались с Кэпом…
— К-как, уже? Это сколько же я сплю? — удивилась Надин.
— Вторые сутки, спящая красавица! Ничего, тебе полезно отдохнуть. И, так и быть, удовлетворю твое любопытство. Ничего твоему бывшему Кэп не сделал. Поговорил по-мужски… на правах бывшего жениха его нынешней супруги и будущего поклонника бывшей… Объяснил, как тот был не прав, заставив жену с ребенком жить впроголодь, не озаботившись их благополучием, если его самого похитят. А дедуля Карпа оказался с секретом! Именно его разыскивал Кэп на Сафо три года назад, но Гриббон опередил. Пери Уот и есть тот «зрячий», способный находить спрятанное или невидимое обычным зрением. Ситты сжалились над находящимся при смерти неизвестным воином и вылечили его. Не сумев вернуть зрение, открыли «третий глаз», чтобы он смог полноценно жить. Пери Уот никогда не хотел явно использовать дарованную способность и переехал в заброшенную деревеньку на Сафо, прикинувшись обычным стариком. Даже Карп ничего не подозревал. Так что у всех все хорошо, спи дальше! — и ситт резко замолчал, насупившись и уставившись в даль невидящим взглядом. В его огромных, почти прозрачных глазах отражалось перевернутое небо, почему-то сияющее множеством звезд.
— Ирасмус, расскажи о себе? — дотронувшись до его руки, попросила Надин. Внезапные перепады настроения ситта должны иметь логическое объяснение… Может быть, дело в его прошлом?
— Знаешь, Надин… я очень долго был один и забыл, что значит семья. А ты так легко принимаешь всех, проникаешься чужими проблемами и предлагаешь свою помощь… У тебя самое большое сердце. Мне легко дышится рядом, как будто я дома…
— Я с радостью буду твоим домом, пока ты не наберешься сил. У всех должен быть дом и семья. Иногда приходится искать их или строить самому, но они обязательно будут — так уж устроен человек. Ой, прости, — улыбнулась Надин, разряжая обстановку, — У ситтов, вероятно тоже! Расскажешь?
Ирасмус помолчал. Сколько времени он был лишен возможности просто поговорить, поделиться мыслями и планами? Ситты — телепаты, им не нужны слова, достаточно открыться и дать почувствовать свое состояние, но Ирасмус сотни лет не ощущал никого рядом.
— Воспоминания приходят хаотично. Я плохо понимаю, кого вижу и как давно это было… Видимо, я очень древний ситт… Я видел своих детей от младенчества до старости. — Ирасмус повернулся к Надин с замешательством, — Или это были уже дети моих детей? Не помню… Но мое сердце наполнялось нежностью к крохам и печальным ожиданием скорейшего воскрешения после их смерти. Я гордился ими, как и они мною… Я видел лица прекрасных женщин, чувствовал их любовь и страсть, перешедшие в дружеское участие и равнодушие… Ситты не испытывают ненависти, которую рождает непонимание. Когда один теряет любовь, он сам помогает второму пережить и принять новый выбор, — боль испытывают оба.
Ирасмус снова замолчал и подергал себя за тоненькую зеленую косичку, заплетенную у виска:
— Стал рассказывать тебе и вспомнил… В прошлой жизни я решил не просыпаться, потому кристалл моей души и не впитывал энергию…
— А п-почему ты так решил? — в тревоге заглядывая ему в лицо, шепотом спросила девушка.
— Я устал. Все пережито по многу раз, и рождение и смерть, и любовь, и разлука, и радость, и горе…Все!
