— Останови здесь, оста! — сказал Полещук водителю, когда «Фиат» стал приближаться к его дому.
Он протянул таксисту фунтовую банкноту, вылез из машины, огляделся и пошел к подъезду. Сегодня вторник, вспомнил Полещук, никого из наших быть не должно. И это весьма кстати. Пойду, пожалуй, навестить Агеева, может, борщом Маруся угостит…
4 израильских самолета: 2 типа «Фантом» и 2 типа «Скайхок» были сбиты вчера средствами ПВО ОАР во время двукратной попытки совершить налеты на позиции египетских войск в центральном секторе Суэцкого канала к западу от местечка Фаид. Три израильских пилота были захвачены в плен после того, как они приземлились на парашютах на западном берегу канала. Два других израильских самолета взорвались в воздухе.
Об этом, согласно сообщению агентства МЕН, заявил представитель командования вооруженных сил ОАР.
(Каир, 1 июля, ТАСС)
Озеров после разговоров с коллегами нашел-таки нужного ему человека в конторе соседей, но Иван Феоктистов, плотный черноволосый мужчина с намечавшейся лысиной и щеточкой усов под крупноватым носом, работающий под крышей представительства ССОД (Союз советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами), простодушно поглядывая на собеседника, продолжал темнить. Беседа, по понятным им обоим причинам, не складывалась.
— Может, еще пивка, Иван Сергеевич? — спросил Озеров, выливая остатки «Стеллы» в стакан Феоктистова.
— Не откажусь, — ответил Феоктистов. — Эх, еще бы воблочки нашей сюда, да постучать ею об стол! А, Валерий Геннадьевич?
Озеров кивнул и, поймав глазами бармена, улыбчивого смуглолицего египтянина в белой рубашке с галстуком-бабочкой, постучал пальцем по пустой бутылке.
— Кяман бира? [Еще пива? — ег. диал. ] — уточнил бармен на всякий случай и, услышав короткое утвердительное «айва», открыл дверцу холодильника.
Кафе «Шабака» в Гелиополисе было достаточно тихим и снаружи не особо приметным заведением. Не считая круглых окон, имитирующих иллюминаторы корабля. Довольно просторное помещение было декорировано рыбацкими сетями с прикрепленными к ним морскими звездами, ракушками и чучелами рыб. В центре зала высилась, упираясь в потолок, деревянная мачта со штурвалом в нижней части. Едва слышно работал кондиционер.
Кафе недавно открыли, и Озеров не ошибся в выборе места — посетителей здесь почти не было. Тройка местных юношей, сидевших в дальнем правом углу, явно не имела отношения к мухабарат — глаз Озерова в этом смысле был наметанным — они болтали о чем-то своем, не обращая никакого внимания на остальных посетителей. Да и куда можно было пригласить Феоктистова? От встречи на конспиративной квартире он наотрез отказался, а других вариантов просто не имелось. Не общаться же на каирской улице под палящим солнцем! Кафе было самое то, тем более, что представитель ССОДа, по слухам, имел слабинку: любил выпить, особенно, на халяву. Даже пару раз залетел по этой теме. Но, как сообщили коллеги, товарищ весьма непрост: неплохо владеет арабским, отлично играет под простоватого парня и себе на уме…
— Пиво без водки — деньги на ветер! — как бы про себя сказал Феоктистов, глядя на бармена, наполнявшего его стакан пенистой янтарного цвета жидкостью. — Или наоборот.
— Гат итнэн водка! [Принеси две водки! — ег. диал. ] — сказал бармену Озеров, добавив фразу про лед и закуску.
— Фудка мафишь, йя устаз [Водки нет, профессор — ег. диал. ] — промолвил бармен. — Могу предложить виски, джин или бренди.
Озеров вопросительно посмотрел на Феоктистова.
— Давай скотч, — сказал тот бармену. — Ялла!
— Другое дело, — улыбнулся Феоктистов, закуривая. — Это по-нашему! А вы, Валерий Геннадьевич, как я вижу, пиво не очень уважаете?
— Предпочитаю другие напитки, — сказал Озеров. — Хотя в хорошей компании могу и холодненьким пивком побаловаться. Особенно в жару…
Появился бармен с подносом, на котором стояли два стакана с виски на два пальца от дна, блюдечко с соленым арахисом, такое же — с ломтиками соленой моркови и лед в пузатом бокале. Феоктистов и Озеров замолчали, глядя, как он расставляет все это на столике. Наконец бармен склонился в поклоне, еще раз пожелал господам приятного вечера и ушел.
— Ну что, Иван Сергеевич, за дружбу между конторами! — сказал Озеров, поднимая стакан с виски.
— Дружба дружбой, а табачок врозь! — улыбнулся Феоктистов, позвенел льдинками в стакане, чокнулся с Озеровым и выпил виски залпом. — Смешные порции, — сказал он с сожалением, запивая виски пивом. — Совсем смешные… Сколько там: грамм 30–40?
— Иван Сергеевич, закажу еще, не проблема, — сказал Озеров. Он вспомнил те же слова "табачок врозь", сказанные резиденту Иванову по поводу контактов с соседями, подумал о стереотипе мышления, и пригубил стакан с виски. — Хотелось бы продолжить тему дружбы между конторами. Как вы на это смотрите?
— Если честно, то отрицательно, — ответил Феоктистов. Он кинул в рот несколько ломтиков моркови, пожевал и добавил:
— Вы же прекрасно знаете, Валерий Геннадьевич, что нас за это по головке не гладят. Скорее наоборот — гнобят за такие контакты. Полагаю, я не открыл вам Америку. Или вы попытаетесь меня разубедить? Ну-ну… Только закажите еще скотч, может, получится.
— Попытаюсь, — сказал Озеров и подозвал бармена. — Двойной виски!
Феоктистов закурил и бросил взгляд в дальний угол, где негромко галдели и яростно жестикулировали египетские юноши. Судя по отдельным, доносившимся оттуда словам, они обсуждали недавний футбольный матч с командой Алжира. Зазвучала музыка, и голос Ум Кульсум немного приглушил разговор египтян. Так-то оно лучше, подумал Феоктистов, если я слышал их, то они, возможно, могли слышать наш разговор. Впрочем, не факт, мы, вроде, негромко говорили… Он повернулся к Озерову и с улыбкой спросил:
— Не ваши парни?
— Обижаете, Иван Сергеевич! Так грубо мы не работаем. У нас с вами конфиденциальная встреча.
— Шучу, — осклабился Феоктистов. — Не принимайте всерьез, Валерий Геннадьевич. Ну, может, выпьем? Чтобы вам легче было меня вербануть…
— Избави Бог! — сказал Озеров. — Как вам такое в голову пришло? Я хотел предложить вам только взаимовыгодное сотрудничество. Впрочем, действительно — давайте выпьем!
Они выпили.
— Как понимать — взаимовыгодное? — спросил Феоктистов, шелуша в тарелочке арахис. — Мне-то, какая выгода? И вообще что нужно от меня вашей конторе?
Иван Сергеевич Феоктистов лукавил. Конечно, он понимал, что Озеров не собирается его вербовать, это было бы просто смешно и нелепо, к тому же он, 35-летний майор ПГУ, слишком дорожил своей «крышей» в ССОДе, чтобы рисковать, плотно контактируя с соседями. Больше года в Египте и не на канале, где можно лишиться жизни (цинковые гробы в Союз не часто, но отправляют), а в Каире со всеми прелестями столичной, по меркам Арабского Востока, жизни. К тому же — залет по пьянке, едва не выслали, спасла удачно и вовремя проведенная вербовка «кадра» из местных офицеров. Поверили, что это была, так сказать, производственная необходимость. Но, на карандаш резидента все-таки попал… Этот Озеров не прост, подумал Феоктистов, интересно, что нужно сейчас военной разведке? В любом случае надо поторговаться…
