палатки, думая о предстоящей переправе. Вода в реке упала, отступив от берегов и обнажив косу. На перекате выглянули громадные валуны, и их лениво лизали накатывающие волны. По всему берегу разбрелись лошади. Только Серый и какой-то рыжий незнакомец стояли на виду. Присмотревшись, Антон узнал жеребца, который рвался в загон, когда коневоды пригнали им лошадей.
– Надо же, добился своего! – невольно вырвалось у парня.
Подошел Огонёр. Он отдохнул и выглядел заметно посвежевшим. Можно было подумать, что за его плечами не было длинного перехода по тайге.
– Сегодня будет хороший погода. Переходить надо вот здесь, – старик показал на два больших валуна, лежавших на берегу перед устьем Хатыстыра. – Может, тут будет маленько глубже, чем на перекате, зато не так опасно. Пойдем, я тебе дам хороший верховой лошадка, – позвал он парня. – Сашка сказал, что ты один остался без своего коня.
Когда подошли ближе, Антон узнал Тойона. Старик погладил его по шее и, словно пропел:
– Доробо, Тойон! [15] Я так давно тебя не видел. Мой хороший лошадка, ты сапсем похудел.
Признав своего, конь потянулся к старику и стал тереться о руку.
– Тебя здесь не обижали? Нет, я знаю, ты в обиду себя не дашь, – сказал он с гордым видом, – ты очень умный лошадка. Тебя надо любить, тогда ты будешь хорошо работать. Я знаю…
Так, поглаживая лошадь, он еще долго говорил с ней по-якутски. Потом покормив овсом, старик надел на неё седло и быстро сел. Тойон, степенно потоптавшись на месте, послушно пошел вперед. Проскакав галопом до болота, старик вернулся назад и спешился. Антон был поражен: конь, который всю дорогу ерепенился, легко подчинился старику. Это было сродни какому-то волшебству, которым владел этот опытный коневод.
– Садись! – позвал он парня. – Сейчас Тойон пойдет.
Когда солнце вышло из-за горы, а вода в реке снова начала прибывать, геологи благополучно перешли на противоположную сторону. Старик остался один. Долгим взглядом провожал он растянувшийся караван, быстро уходивший вниз по реке. К вечеру перегонщики были уже на базе.
Глава 42
Песни у костра
После бани геологи собрались за длинным столом, накрытым по случаю встречи.
Над столом был натянут брезент, перекинутый через длинную жердь и закрепленный на четырех длинных растяжках. Посередине стола стояла большая сковородка с жареной олениной, в мисках лежал соленый ленок и копченый хариус, свежеиспеченный хлеб горкой возвышался над двумя бутылками водки. Возле каждого стояла эмалированная кружка и миска с дымящейся кашей.
Предвкушая застолье, геологи оживленно разговаривали, вдыхая запах жареного мяса, забивавший все остальные. Антон сидел с Алексеем Кузьминым и рассказывал, как они с лошадьми перевалили через горную гряду системы Большого хребта и попали в бассейн Курунг-Юряха.
– Представляешь, почти поднялись на перевал и только я подумал, что мы уже покорили горную вершину, как мой передовик кубарем полетел вниз и потянул всю связку. Думал, после такого кульбита разбился конь вдребезги, а он как ни в чем не бывало встал на ноги и пошел дальше. Вот цирк! С лошадьми, знаешь, как в нашей жизни, нельзя расслабляться, постоянно надо быть в тонусе.
Посочувствовав Антону по поводу тяжелого перегона, Алексей поделился воспоминаниями о том, как после его отъезда из Северного дежурная Фрося пожаловалось коменданту, и из-за него их чуть не выселили из общежития.
– Пришлось Стрельникову идти на поклон к заму начальника экспедиции и доказывать, что ты не верблюд. Вот зараза толстая, – выдавил он из себя, почем зря ругая дежурную геологического общежития.
Дым от горевшего рядом костра налетавшими порывами легкого ветра временами накрывал сидевших и отгонял комаров. Утихомирив коллег, слово взял начальник отряда, еще не отошедший после парной с купанием в горной реке. На раскрасневшемся лице появилась улыбка.
– Наконец наш отряд воссоединился – мужики в полном составе пришли на базу, – начал он уверенно, как говорил всегда с подчиненными. – Все волнения и переживания, можно считать, позади. А поволноваться нам пришлось изрядно: сами были на взводе да еще напрягало экспедиционное начальство. Шеф уже собрался на поиски. Можно сказать, вертолет стоял с раскручивающимися винтами. Но, слава богу, все обошлось. Сегодня на вечерней связи Николай Петрович сказал, что идет сдавать билет, но обязательно прилетит на «Оборонный». Так что, придется нам туда ещё вернуться.
По команде Стрельникова наполнили кружки, и все потянулись за закуской.
– Поднимем бокалы за наших перегонщиков – настоящих мужчин, прошедших с лошадями по тайге не одну сотню километров, и пожелаем им побыстрее отойти после тяжелого перехода и включиться в работу, – чокнулся он с Дубовиком и всеми геологами.
– Пока вы гнали лошадей, у нас накопилась куча разной корреспонденции. А кому-то прилетели даже письма с родины. Как я понимаю, от небезразличных к ним людей.
Покопавшись в пухлом рюкзаке, Стрельцов вытащил стопку разных журналов и два почтовых конверта. У Антона заколотилось сердце.
«Вот если бы мне! Но это исключено, – как будто сказал кто-то другой. – Не надо тешить себя напрасными иллюзиями: из дома до осени ничего не придет, а Татьяна…»
От мыслей о девушке, как от легкого морского бриза повеяло теплом.
– Нашему заслуженному лошаднику, уважаемому Александру Федоровичу Дубовику жена передала посылку и это письмо. – Стрельников помахал конвертом над головой. – Заморские фрукты и скоропортящиеся продукты пришлось употребить в пищу, а пузырек и ваш любимый шоколад мы сохранили до встречи.
Он отдал письмо и пакет с бутылкой коньяка. На лице Дубовика засияла счастливая улыбка.
«А я ругал Пашку за то, что он не забежал к жене за посылкой, – подумалось ему в этот момент, – не забыл…»
– А это письмо пришло нашему молодому коллеге, почетному перегонщику и кандидату в доктора геолого-минералогических наук Антону Викторовичу Демину, – навеличивая Антона, загадочно улыбнулся Стрельников. – Принесла его неизвестная молодая дама прямо к вертолету. К сожалению, она не представилась, и на письме нет обратного адреса, но я, думаю, оно пришло из Селеняха. Когда мы загружались, рядом с нашей вертолетной площадкой сел Ан-2, прилетевший оттуда. Все пассажиры двинулись к зданию аэровокзала, а одна женщина с медицинским чемоданчиком направилась прямо к нам. Только я подумал, что эта
