2
Исабель заглянула в дверной проем и издали обследовала тележки с обедом. Никто не обратил на нее внимания, только двухлетняя Лола кинула быстрый взгляд в ее сторону. Тоненькая, как все детеныши бонобо, она висела на Бонзи, ухватившись за ее шею и грудь, и то хватала материнский сосок губами, то позволяла ему выскользнуть.
Бонобо лениво развалились в сооруженных из одеял гнездах и смотрели «Грейсток: Легенда о Тарзане, повелителе обезьян».
Бонзи к построению гнезда относилась педантичнее всех, использовала она всегда ровно шесть одеял, складывала их в форме водоворота и подворачивала так, чтобы внешний край получился толстым и мягким. Исабель, которая сама была склонна к педантизму, любила наблюдать за тем, как Бонзи, прежде чем похлопать себя по груди раскрытыми ладонями и дать знак Лоле «иди ко мне, малыш», старательно укладывает и подтыкает одеяла.
Джелани и Макена голова к голове лежали на своих одеялах, в поисках воображаемых насекомых они длинными пальцами лениво обследовали физиономии и грудь друг у друга. Когда Джон Клейтон, седьмой граф Грейсток, обнял мисс Джейн Портер и полупрозрачная ночная сорочка соскользнула с ее плеч, они приподняли головы и томно поцеловались.
Сэм лежал на спине, положив руки под голову и закинув ногу на ногу, и покачивал ступней. Он только что закончил объедать арбузную корку и теперь выковыривал из зубов остатки сладкой мякоти. Мбонго устроил свое гнездо в противоположном углу комнаты. Его рюкзак увеличился в объеме, и он плотно обернул его одеялом, чтобы Сэм не заметил ничего подозрительного. Дело в том, что Мбонго, едва получив свой мяч, сразу его проколол и поэтому «позаимствовал» мяч у Сэма. Мбонго сверкал впечатляющего вида клыками и нервно поглядывал то на Сэма, то на укрытое под флисовым одеялом сокровище, потом он приподнял уголок одеяла, заглянул под него и сразу поскорее снова «замаскировал» раздувшийся рюкзак. Он так радовался своему секрету, что было ясно: пройдет еще немного времени — и Сэм все поймет.
Исабель не хотела мешать просмотру фильма и тихо, без слов, по одной укатила пустые тележки из комнаты в кухню. Там она выбросила из пластиковых мисок остатки фруктов и овощей в мусорное ведро, в то время как девятнадцатилетняя Селия, интерн с волосами цвета маджента, складывала их в стопки. Наконец, когда Исабель помыла руки, Селия спросила:
— Ну и как прошел визит больших гостей?
— Хорошо, — ответила Исабель. — Много разговоров, много фотографий. У фотографа была цифровая камера, так что частично я их просмотрела.
— Знакомые лица?
— Они из «Филадельфия инквайер». Кэт Дуглас и Джон Тигпен. Заканчивают серию репортажей о человекообразных обезьянах.
Селия фыркнула.
— Женщина-кошка и Мужчина-хрюшкен! Вот это да! Ну а как обезьяны к ним отнеслись?
— Я только Джона пропустила. Женщина оказалась простужена, так что я отослала ее к лингвистам.
— Дэвид и Эрик были в лаборатории? В Новый год?
— У них там появился новый анализатор диапазона, с ним никакой Новый год не сравнится.
— И как все прошло?
Исабель улыбнулась, глядя на тарелку, которую держала в этот момент в руках.
— Скажем так — теперь я у них в долгу. Эта женщина способна стать настоящей проблемой.
— Ха! А Мужчина-хрюшкен владеет языком жестов?
— Его зовут Джон. Нет, не владеет. Я переводила ему их ответы. — Исабель выдержала паузу и добавила: — Почти все.
Селия приподняла одну из украшенных пирсингом бровей.
— Мбонго назвал его «грязный плохой туалет», — пояснила Исабель. — Пришлось это немного перефразировать.
Селия рассмеялась.
— И чем же он это заслужил?
— Игра в «Охоту на монстров» прошла просто ужасно.
Селия вертела в руках пластиковую тарелку и разглядывала ее под разными углами, пытаясь определить — помыта она или вылизана.
— Мужчина-хрюшкен и не мог хорошо играть через стекло.
— Все было гораздо хуже. Но мы показали ему, как это делается, — сказала Исабель. — «Охоту на монстров», «Ужасную щекотку», «Поиски яблок» — все показали. Фотограф был счастлив.
— Питер сегодня приходил?
«Вот так поворот», — подумала Исабель и украдкой взглянула на Селию.
Девушка смотрела на раковину, уголок губ чуть приподнялся в усмешке. Видимо, за прошедшие сутки в какой-то момент доктор Бентон стал для интерна Питером.
— Нет, я его не видела, — осторожно ответила Исабель.
Накануне на новогодней вечеринке Исабель, что было совсем на нее не похоже, быстро «вышла из строя». Виной тому были ужин (четыре крохотных кубика сыра) и три крепких коктейля. «Это «Гленда Бенда»!» — пояснил хозяин вечеринки и муж Гленды, передавая ей бокал с ледяной голубой жидкостью. Обычно Исабель не пила — на самом деле в этот вечер она, чтобы не идти в гости с пустыми руками, купила свою первую бутылку водки, но это была первая после смерти Ричарда Хьюза вечеринка коллектива Лаборатории по изучению языка человекообразных обезьян, и все старались изобразить веселье. Это было мучительно. Исабель пыталась держаться, но, когда она забрела в туалетную комнату и увидела в зеркале свое раскрасневшееся от алкоголя лицо, впечатление было сильнее, чем предполагаемый ужас от маски гориллы в «Охоте на монстров». Она увидела раннюю версию собственной матери. Исабель не привыкла пользоваться косметикой и умудрилась размазать по щеке губную помаду. Волосы, которые раньше были аккуратно зачесаны назад, распались на отдельные пряди. Чтобы не пасть еще ниже, она выплеснула остатки третьей «Гленды Бенды» в раковину, смыла голубоватые кубики льда водой из крана. Питер, который был не только преемником доктора Хьюза, но еще и женихом Исабель, обнаружил ее в коридоре. Босая, она медленно оседала по стене на пол, а туфли на высоком каблуке болтались в руке. Увидев Питера, она расплакалась.
Он присел на корточки и приложил ладонь к ее лбу. Взгляд у него был озабоченный. Потом ушел наверх и вернулся с мокрой холодной салфеткой. Этой салфеткой он промокнул ей лицо.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — спросил он позже, помогая ей сесть в такси. — Давай я поеду с тобой.
— Все в порядке, — заверила она и тут же высунулась из машины.
Ее вырвало. Водитель с тревогой наблюдал за происходящим в зеркало заднего вида. Питер поддернул брюки и осмотрел свои ботинки, потом пристально посмотрел на Исабель. Брови его сошлись к переносице, лоб наморщился. Он помолчал и пришел к решению.
— Я еду с тобой, — заявил он. — Подожди, только за пальто схожу.
— Нет, правда все в порядке.
Исабель порылась в сумочке в поисках платка. Ей было не по себе от того, что он видит ее такой.
— Оставайся, — настойчиво попросила она и махнула рукой в сторону вечеринки. — Со мной все будет хорошо. Оставайся и позвони в новом году.
— Ты уверена?
— Абсолютно, — она шмыгнула носом, кивнула и расправила плечи.
Он какое-то время молча смотрел на нее, а потом сказал:
— Пей больше воды. И прими тайленол.
Исабель кивнула. Даже под действием алкоголя она видела, что он колеблется — целовать ее или нет. Она сжалилась и захлопнула дверцу, прищемив при этом подол своего платья, и махнула водителю, чтобы тот ехал.
Исабель и представления не имела, что происходило на вечеринке после ее отъезда. Вечеринка не была романтической, но определенная траектория все же чувствовалась. Завуалированная печаль, неисчерпаемые запасы алкоголя плюс недовольство некоторых назначением Питера создавали странную и непредсказуемую атмосферу. Питер работал в лаборатории всего год, и некоторые считали, что этот пост должен занимать человек, связанный с проектом гораздо дольше.
Прошло уже около двадцати часов, а Исабель все еще мутило. Она прислонилась животом к раковине и еще раз украдкой взглянула на Селию. Несмотря на то что стоял январь, девушка, как ни странно, ходила в оранжевом вязаном жилете, через который просвечивал ярко-красный лифчик, и весь ее роскошный татуаж от плеча до кисти был выставлен напоказ. Исабель бы нисколько не удивило, если бы Селия предприняла на вечеринке маневры определенного свойства. Немного танцев, немного флирта, возможно, даже попытка под конец одарить Питера полуночным поцелуем.
Исабель вздохнула. Они с Питером еще не обнародовали свои отношения, и она не могла рассматривать это как что-то личное. Прошло всего несколько дней с тех пор, как Питер сделал ей предложение. Этому предшествовал лишь краткий период ухаживаний. Никогда еще Исабель не сдавала свои позиции так быстро и так бесповоротно, но по разным причинам, включая его жестокую битву за опеку над детьми с бывшей женой и беспокойство по поводу того, как это воспримут коллеги, Питер считал, что до тех пор, пока они не съедутся, не стоит афишировать отношения. Кроме того, и Селия, конечно, об этом не знала, Питеру она не нравилась.
Селия перестала очищать раковину от овощных шкурок.
— Что? — спросила она и оглядела свою руку.
