Зачем вселенная толкнула нас друг к другу? Ведь все мы не случайны на этой земле. Мы появляемся в жизни друг друга, чтоб выполнить какую-то миссию. Но ты и я зачем? Этот ответ я тоже найти не могу.
Из моей оставшейся половины течет кровь. Это естественный процесс при живой ране. Только вопрос: мертвой она станет? Или будет кровоточить до конца моих дней? Мне страшно.
Как ты? Я не знаю. Я очень хочу знать, но мне остается только надеяться, что хорошо. Ты не в курсе моих метаний и мучений, а значит, у тебя свои заботы. Решай их. Обо мне не думай. Никогда не думай. Забудь, сотри, переступи… Если ты еще так не сделал. Ты же сам говорил, что умеешь так.
Я не умею. Но учусь. У тебя. Ты всегда был хорошим учителем, а я – хорошей ученицей. Я многому у тебя научилась. С тобой рядом я могла быть собой… волшебной, космической, чокнутой… Сейчас я стала «обычной». Опять обычной. От этого меня мутит. Я разучилась быть «обычной», а научить теперь меня некому.
Я не знаю, правильно я сделала или нет. Но мне больно… очень. Наверное, это было единственное, что я могла сделать. Пусть через боль, через преодоление. Я принесла себя в жертву… Только вопрос: кому? Себе, наверное. Я вечная жертва обстоятельств.
Одна проблема… Я продолжаю с тобой говорить. Все время. Вслух или про себя, днем или ночью. Это доводит меня до исступления. Справиться с этим я не могу… Это выше моих сил.
Прости меня… Мы сами создаем себе трагедии и варимся в них. Я создала, но я не варюсь… я погибаю. Я не знала, что отрывая тебя, разорву себя… Меня больше нет. Я осталась в той половине, которую оторвала… В твоей половине. Я исчезла.
Без китов ей никак
Впускаешь людей в свой океан, выворачиваешь душу наизнанку, за руку держать пытаешься, боль себе их взять хочешь, слезы с лица стираешь, улыбку надвое делишь, а они взамен убивают твоих китов. Молча, неожиданно. Вставляя нож где-то в области хребта, медленно прокручивают его до рукояти. Что при этом чувствуют, понять сложно, но факт остается фактом. Почему так происходит – объяснения не найти. Но так было всегда. Жизненный цикл: сильнейший съедает слабейшего. Естественный отбор. Хорошую теорию Дарвин выдвинул, с одной промашкой – не про животных она.
Сын Божий тоже в эту мясорубку попал. Нож в спину от Иуды не ждал, за одним столом ел, но как ни крути, а нож оказался в нужном месте, где-то в области хребта. Сзади. В спину. Неожиданно.
Христос простил предателя, но он Сын Божий, ему по сроку службы прощать положено было. А простым смертным как быть? Слабым обычным людям. Тоже прощать?
Хорошо… Пытаешься по пути Господнему идти, с обидой, в глотку вцепившейся, борешься. В мешок ее прячешь, в мусорный бак несешь. Боль, разрывающую на куски, в узел вяжешь, в огонь бросаешь. Мысли вечные, изнутри съедающие, из головы алкоголем травишь. Спиртом мозг пропитываешь, чтоб заглушить все чувства сразу. Не слышать, не видеть, не думать, не чувствовать…
Но вот вопрос: с китами что делать? Бедные твари в недоумении корчатся от боли, в глаза тебе жалобно смотрят, ответа ждут. А сказать нечего, слезы с глаз смахиваешь и молчишь. Такова их участь. Такова жизнь. Естественный отбор. Кто кого и когда предаст неизвестно, но всегда кто-то будет предан – это априори, закон, правило. Просто вопрос времени.
Этих огромных тварей в тебе становится все меньше. Пытаешься спасти, сохранить, тянешь ножи обратно, затыкаешь рваные раны, из которых потоком хлещет кровь, но… Бесполезные действия. При всей видимой величине и силе киты слабы, от предательства они гибнут. Нож в спине – серьезная рана. Не заживает, не рассасывается, спасти от нее невозможно. Как опухоль, расползается по телу, кровоточит, гниет, губит.
С каждым годом ран становится все больше, затыкать не как. Бинты и вата тут бессильны. В панике понимаешь, что не спасти. Китов своих не спасти, а как жить без них дальше?
На счету каждого вошедшего в твою жизнь – смерть этого несчастного. Ни одного не осталось, все вымерли. Одно тело осталось, как решето израненное. Из отверстий кровь сочится. Смотришь, миришься, забиваешь. Чего париться? Недолго осталось. С пустой дырявой душой долго не живут. Без китов ей, душе, никак…
Аура
А знаете, идите вы все лесом! Грубо? Ну, простите. Просто деликатность на нуле. Так надоело ею, деликатностью, пользоваться. Объективность включать. Понимать всех. Переживать, волноваться. Обидеть бояться. Что ж я, самая лысая? Нет. Копна вроде по пояс. Так что как все хочу. На себя и для себя. Дура закончилась, стерва включилась. Сколько можно глотать и вытирать плевки ваши? Я ж на салфетках так обанкрочусь. Уже не знаю, с какой стороны тереть. Или захлебнусь так сглатывать постоянно. Все, глоталка сломалась, честно. Перекрыло ее, монолитом бетонным. Не глотается больше. Так что извините, но вам не сюда.
А что вы так удивились? Нет, ну я, конечно, понимаю, что дуру рядом иметь всем удобно. Такая себе карманная полость для слива. Лишнюю влагу из организма всегда слить можно или отходы переработанные. Чего церемониться? С ней можно, дура же! Все поймет, все примет, глотнет и вытрет. Зашибись вариант удобный. А то, что дура живая, ну у нее эмоции, чувства, как у живых есть, так это вообще пусть не парит. Все переварит… Все глотнет…
Но у дур есть один огромный недостаток – они имеют свойство заканчиваться. Что так удивленно смотрите? Не знали? Глаза навыкате, рот вон как расперло, слюны под завязку собралось, слово выговорить не можете, а сплюнуть-то уже и некуда. Извините, понимаю, сложно вам теперь придется. Но вы по сторонам посмотрите, может, найдете еще такую. Хотя вряд ли, разочарую: один экземпляр был, музейный экспонат, вымирающий вид динозавра, так сказать. Так что не обессудьте, но шансы у вас на нуле, еще одну такую не найти. Давитесь своей слюной неизрасходованной теперь сами. Все себе и все в себя. Ну, это же ваш жизненный принцип?!
Что так уставились? В двери топчитесь, мнетесь. Что-то мямлите: «Что с тобой случилось? Ты так изменилась. А как же дальше?»
Я изменилась?! Да что вы?! Где? В каком месте?! Че, плюнуть некуда? Или вам теперь душевного общения не хватает? Аль проблемы накопились, слить надо? Сорри, вы теперь не по адресу.
А где вы были, когда я к вам стучала? Что ж вы ставни плотненько перед носом захлопывали? Да мне-то много и не надо было, запросы невелики. Но чисто по-человечески, понимаете?
Знаете, отдавать, конечно, очень хорошо, но иногда, если честно и взять хочется. «Делай добро и бросай его в воду» – отличный принцип, но у дур тоже человеческое срабатывает… Если уж не обраточку, то, как минимум, и не пинок под зад. Дура дурой, но как ни крути живая все-таки. Тоже споткнуться, упасть, ошибиться может, не каменная. Но вы же не знали! Как же, как же, понимаю… Вы же думали, дур не поддерживают, с колен не поднимают, с ними вообще, как правило, не церемонятся. Мимо проходят. Не цацы, сами справятся. Но незнание законов от ответственности не освобождает. Законы человечности для всех равны… На дур они тоже распространяются.
Так что ж вы сейчас, извините, приперлись? Я уже сама встала, с коленей грязь очистила, слюну вашу стерла. Как видите, пряменько стою, уверенно. У вас же дела свои были, заботы, перепады настроения… забыли, что ли? Вам же некогда было обо мне подумать, поддержать, поднять. Чего сейчас глазками хлопаете? Чего-то ждете? Общения легкого захотелось. Простите, закончилось. Исчерпалась, так сказать, легкость и простота. Это же у вас все просто, а у дур, знаете ли, сложно все очень. Извините, дура закрыта. На вечный переучет закрыта. Переучет ценностей.
Мне сейчас от вас уже ничего и не надо. Мне тогда вы нужны были, когда встать не могла. А сейчас спасибо… сама, все сама. Быстро учусь, на лету схватываю.
Ну вот. Теперь у вас агрессия включилась. Кричать начали, браниться. Я понимаю, что лучшая защита – нападение, но вы не напрягайтесь, не надо защищаться. Я вас не обвиняю, у меня к вам ни вопросов, ни претензий. Это же вы тут руками машете! Но зря стараетесь… Я вас не слышу. Разговаривать лень. Вы теперь для меня пу-сто-та. Что ж, я к вам с душой нараспашку, а вы, простите, задницей ко мне? Красиво конечно, но нечестно как-то. Так что извините, сами так научили, я ж говорю, ученица я хорошая.
Да что ж такое?! Опять: «Почему так изменилась?»
Словами, понимаю, объяснять бесполезно, может, спину показать? Там же шрамов ножевых столько, что нормальные не живут с таким количеством! А вы говорите, изменилась. Тут подохнуть надо было бы, а не измениться, ну, если начистоту. Но, как говорил классик, не дождетесь. Я пока раны эти зализывала, знаете, сколько передумала, пересмотрела, сама себе на все вопросы ответила?
Скажу вам, предательство, по сути, – вещь ценная. Это сразу дышать нечем, а потом действительность в реальных цветах видится. Красиво. Это вам не через розовые очки по сторонам пялиться… В одном тоне все видеть. Тут такой спектр по глазам бьет, что дух захватывает, и сила неимоверная появляется. Так что я теперь скала, камень. Захочу – растопчу и проглочу. Вот так.
