– Хорошо. Пять минут.
Они немного постояли молча, прежде чем Алисон убрала карточку обратно в карман.
– Ладно. Я лучше пойду, – сказала она, поднимаясь и оглаживая юбку тренированным профессиональным жестом. Проходя мимо Стивена, она не смогла поднять на него глаза.
– Алисон?
Алисон остановилась в дверях и повернулась к нему. Глаза ее были мокрыми и красными.
– Ты ошибаешься, – сказал Стивен спокойным уверенным тоном. – Я знаю, ты привыкла оказываться правой, но на этот раз ты ошибаешься. Я хорош в этом – на самом деле, очень, очень хорош. И я собираюсь доказать тебе это – тебе и Софи – и сделать так, чтобы Софи мной гордилась. Причем скоро. Будь готова, потому что, клянусь тебе, сейчас это может случиться в любой день.
Алисон посмотрела на него долгим взглядом, покачала головой и сказала:
– Надеюсь, ты прав, Стивен. Правда надеюсь. – Потом она повесила голову, отвернулась и закрыла за собой дверь.
Они с Норой договорились встретиться у «Бургер кинга» на вокзале Виктория в шесть часов – в месте, которое он помнил со вчерашнего вечера. Прямо как в кино, он возвращался на место преступления.
Съемки неизбежно затянулись, и когда Стивен наконец вывалился, совершенно отупевший, из студии, было пять тридцать. Как по заказу, небеса разверзлись, выпустив здоровенные маслянистые капли серого дождя, которые жгли ему глаза. Опьяненный собственным могуществом, Фрэнк настоял, чтобы компания наняла машину для доставки главного актера в театр, но Стивен очень долго не мог найти ее на парковке, и к тому времени, когда плюхнулся на заднее сиденье, он уже весь вымок. Стивен попросил водителя отвезти его на вокзал Виктория и скорчился на сиденье; с него ручьем текла дождевая вода, и он отчаянно скреб лицо зажатой в кулаке биоразлагаемой втулкой от рулона туалетной бумаги, пытаясь убрать остатки грима, нанесенного до мехового капюшона в виде головы белки. Взглянув на свое отражение в зеркале заднего вида, Стивен заметил, что в центре лица у него вдруг появилось идеально круглое родимое пятно. Он скатал остатки туалетной бумаги в плотный влажный шарик и скреб себя до тех пор, пока она не раскрошилась ему на колени. Глубоко дышать не получалось, и грудь у него спирало: либо от стресса из-за всего случившегося в этот день, либо от начинающегося воспаления легких.
Через полчаса они подъехали к вокзалу Виктория. Телефон Норы оказался выключен, и Стивен испугался, что может не встретиться с ней, но когда привстал, чтобы выйти из машины, водитель обратился к нему:
– ‘Звините, сэр?
– Мм?
– М’жно ваш автограф? – Он протянул Стивену ручку.
Стивен тупо уставился на ручку в водительской руке. Так вот что это за чувство, подумал он. Его раньше никогда не узнавали, но, возможно, у водителя были дети – поклонники Белки Сэмми. Или, может, это из-за его обреченного Курьера-Астматика, или Человека из банка, или Второго Мальчика по Вызову, Третьего Бизнесмена, жертвы ограбления. Возможно, Алисон ошиблась, и кто-то заметил его Бенволио в конце концов. «Можно ваш автограф?» Он посмотрел на выжидающую улыбку водителя. Это было первое доброе слово, сказанное ему за весь сегодняшний день. Стивен скромно улыбнулся и уселся обратно:
– Конечно, буду более чем счастлив. Для кого его подписать?
– Простите, сэр?
– Автограф. Для кого его подписать? Для ваших детей или как?
– Просто ваше имя, сэр. Это для накладной.
Стивен кивнул, взял ручку и папку, расписался на счете и поспешил прочь от машины искать Нору.
Идея встречи на вокзале всегда выглядела романтичной, как будто в ней сохранялось меланхолическое черно-белое очарование, словно эпизод из старого кино. Но вокзалы с тех пор сильно переменились, и стоящая у «Бургер кинга» Нора выглядела затравленной и встревоженной. Она стояла, прислонившись спиной к той самой телефонной будке, откуда Стивен звонил вчера вечером, поверх черного платья на ней было длинное черное пальто с поднятым воротником. Нора беспокойно озиралась на толпы мокрых хмурых пассажиров, не убирая с лица прилипшую влажную челку. Неподалеку школьный духовой оркестр играл «In the Bleak Midwinter», вдалбливая его в голову всем окружающим.
– Извини, опоздал, – выдохнул Стивен.
– Все нормально. – Нора умудрилась выдавить улыбку. – Спасибо, что пришел.
Она обняла его за шею одной рукой и прижалась щекой к щеке. На секунду его окатило тревогой, что фигурка Джоша может по-прежнему валяться в мусоре на полу телефонной кабины позади Норы, но, к счастью, вчера вечером там подмели. Стивен повернул голову, чтобы взглянуть на Нору. Она казалась измученной: глаза красные, от нее несет виски, а на носу – он это заметил, поскольку ее лицо было всего в дюйме от его, – начинает формироваться маленькое красное пятнышко. Стивен ощутил неодолимое, всепоглощающее желание наклониться и поцеловать ее и был поражен и восхищен, когда Нора внезапно твердо взяла его лицо в ладони, притянув еще ближе, внимательно его изучая. С мощным, словно удар животом о воду, приливом радости он понял, что она сама собирается поцеловать его. Какой-то глубоко закопанный рефлекс заставил его быстро облизать губы в предвкушении. Положи руку на теплый изгиб красивой спины, наклонись и…
– Что за ерунда у тебя с лицом? – спросила она.
– С лицом?
– С лицом. Оно все коричневое с красным.
– Правда? – переспросил он, яростно протирая лицо мокрым рукавом пальто.
– Ты выглядишь так, будто тебя долго били по носу.
– Нет, не били. Во всяком случае, пока…
– Что это значит?
– Ничего, ничего, это грим. – И он начал тереть щеки обеими ладонями одновременно, немного застряв в образе. – Это для той штуки с полицейским-снайпером, где я снимался сегодня. Ну, такой камуфляж. Понимаешь, обычные крутые дела…
Она пригляделась повнимательнее, ухватилась за что-то, дернула и показала – толстая синтетическая черная нить.
– Это… это ус?
– Не-е-ет, – грустно рассмеялся он, забирая у нее нить и бросая на пол. Лучше сменить тему. – Как ты себя чувствуешь?
– О, ну знаешь, учитывая, что мой брак распадается под прожекторами прессы, достаточно хорошо.
– Ты с ним говорила?
– Нет. Ну, коротко. Я велела ему валить куда подальше и оставить меня в покое, правда, не совсем этими словами. – Она улыбнулась, и повисла краткая пауза. – Эй, а ты не опоздаешь на спектакль?
– Вовсе нет. Итак, у тебя есть адрес, вот ключи. Следующий поезд идет с седьмой платформы через три минуты, потом возьмешь такси от станции Клэпхем-Джанкшен, хорошо? Прямо до дверей. Там могут болтаться какие-нибудь дети, выкрикивать оскорбления и все такое, но не пытайся им отвечать, просто игнорируй, они того не стоят.
– Хо-ро-шо.
– Тебе нужны деньги на такси?
– У меня есть деньги.
– Когда доберешься, просто закрой дверь, положи ноги повыше и расслабляйся, посмотри какое-нибудь старое кино. Там на полке диски и кассеты. Я вернусь где-нибудь через три-четыре часа. Пользуйся всем, что найдешь, не то чтобы там много можно найти. Не трудись искать холодильник, его нет. Был, но умер, и скоро я достану новый, но молоко на подоконнике, а внизу есть заведение с жареными цыплятами, если ты наберешься дерзости и рискнешь. Там еще делают копченые ребрышки, хотя, боюсь, качество их неизвестно. Честно говоря, на твоем месте я бы воздержался. Я привезу что-нибудь, когда приеду.
– Спасибо за все, Стивен. Ты звезда.
– Ну, не звезда… – запротестовал он, но Нора обхватила его поперек груди, даря опьяняюще нежное объятие, и они так постояли секунду – Стивен вдыхал запах шампуня и дыма от ее мокрых волос и сырой шерсти от пальто.
После событий долгого ужасного дня это ощущалось как истинное блаженство. Он закрыл глаза и тоже обнял ее. Школьный духовой оркестр теперь издевался над «Jingle Bells», и даже при этом Стивен был бы счастлив так и стоять, но вокзальные часы уже показывали восемнадцать двадцать пять.
Он прижался губами к ее макушке и сказал:
– Мне пора идти. Что-нибудь передать Джошу?
– Передай ему, чтобы развлекался сам с собой.
– А кроме этого?
– Больше ничего.
– Ладно, передам.
Она отпустила его и посмотрела на него снизу вверх:
– Не надо. На самом деле ты мог бы вообще ничего ему не говорить? Ни что мы общались, ни где я сегодня ночую? Не то чтобы я пытаюсь его наказать или что-то вроде того – ладно, не только это. Просто в данный момент я не особенно хочу его видеть или с ним разговаривать. Ты же знаешь, каким убедительным он может быть – эти телячьи глазищи, надуется еще, и весь такой страстный и искренний, и, ну, я бы хотела позлиться на него еще некоторое время. Пусть это будет наш секрет.
– Хорошо. Наш секрет. – Потом Стивен сжал ее ладони, повернулся и побежал против волны желающих уехать обратно к станции метро.
