Джентльмен и леди путешествовали из Тонбриджа в направлении той части сассекского побережья, которая расположена между Гастингсом и Истбурном. Дело вынудило их свернуть с тракта на почти непроезжий проселок. На крутом подъеме, слагавшемся наполовину из камней, наполовину из песка, карета опрокинулась. Случилось это сразу же за единственным господским домом вблизи проселка. И кучер, едва они указали ему, куда ехать, немедля предположил, что нужно им именно туда, и сердито насупился, когда был вынужден проехать мимо. Он без конца ворчал, и пожимал плечами, и жалел своих лошадок, и нахлестывал их с горячностью, возбудившей бы невольное подозрение, а не опрокинул ли он карету нарочно (тем более что она не принадлежала его хозяину), если бы дорога не стала еще хуже, едва указанный дом остался позади, и кучер с умным видом знатока объявил, что дальше никакие колеса не справятся, кроме тележных. Падение кареты оказалось менее сокрушительным, чем могло бы, так как лошади брели шагом, а проселок был узким. И когда джентльмен выкарабкался наружу, а затем помог выбраться своей спутнице, и он и она вначале, казалось, отделались потрясением и несколькими синяками. Однако затем выяснилось, что джентльмен вывихнул ступню, и, ощутив это, через минуту-другую был вынужден прервать выговор кучеру и поздравления своей супруге и себе. Не в силах более стоять, он опустился на откос.
— Что-то тут не так, — сказал он, прижимая ладонь к лодыжке, — но ничего, моя дорогая (с улыбкой подняв на нее глаза), это не могло произойти в лучшем месте, знаете ли. Добро из худа. Пожалуй, лучшее, чего можно пожелать. Скоро нам придут на помощь. Вон там, думается, я найду излечение. — И он указал на виднеющийся на некотором расстоянии за деревьями коттедж, романтично расположенный на лесном холме. — Ведь, конечно же, это то самое место.
Его супруга горячо надеялась, что он не ошибается. Она стояла вне себя от ужаса и тревоги, не способная что-нибудь сделать или посоветовать, но затем почувствовала первое истинное облегчение, увидев несколько человек, поспешающих им на помощь.
Опрокинувшуюся карету заметили с луга, примыкавшего к дому, мимо которого они проехали, и к ним направлялся крепкий красивый мужчина, несомненно джентльмен, который в этот час был среди своих косцов, и трое- четверо наиболее сильных из них, которых он позвал с собой, не говоря уж об остальных работниках, а также женщинах и детях, следовавших за ними в отдалении.
Мистер Хейвуд (так звали владельца поместья) поздоровался очень учтиво, весьма озабоченный случившимся с ними, но и несколько удивленный, что кто-то рискнул поехать по такой дороге в карете. Он предложил им всемерную помощь. Его любезные предложения были приняты с благодарностью, и пока двое косцов помогали кучеру поднять карету, путешественник сказал:
— Вы чрезвычайно любезны, сэр, и я ловлю вас на слове. Моя нога, надеюсь, повреждена несерьезно, однако в подобных случаях всегда разумно безотлагательно заручиться мнением хирурга, а поскольку дорога в настоящее время не позволяет мне добраться до его дома самому, я буду глубоко признателен вам, если вы пошлете кого-нибудь из этих добрых людей за хирургом.
— За хирургом, сэр! Боюсь, в здешних местах хирурга не найдется, но, полагаю, мы отлично обойдемся без него.
— Нет, сэр, если он в отъезде, у него же есть партнер, и он заменит его не хуже, или даже лучше. Я даже предпочту его партнера. Кто-нибудь из этих добрых людей, я уверен, может быть у него через три минуты. Мне нет нужды спрашивать, вижу ли я там его дом — (он поглядел в сторону коттеджа) — ведь за исключением вашего собственного, мы не видели тут ни единого дома, который может быть жилищем джентльмена.
Мистер Хейвуд был весьма изумлен и ответил:
— Как, сэр! Неужели вы думали найти в этом коттедже хирурга? У нас в приходе нет ни хирурга, ни его партнера, уверяю вас.
— Прошу прощения, сэр, — ответил путешественник. — Сожалею, если покажется, будто я вам возражаю, но из-за размеров прихода или по какой-то иной причине вам может быть неизвестно... Погодите... Или я ошибся адресом? Разве это не Уиллингден?
— Да, сэр, это, несомненно, Уиллингден.
— В таком случае, сэр, я могу предъявить доказательство, что в вашем приходе хирург есть, известно ли вам это или нет. Вот, сэр. — Он извлек бумажник. — Если вы окажете мне любезность взглянуть на эти объявления, которые я собственноручно вырезал из «Морнинг пост» и «Кентиш газетт» вчера утром в Лондоне, полагаю, вы убедитесь, что я говорю не наугад. Это объявление, сэр, о расторжении партнерства, врачебного, в вашем собственном приходе: обширная практика, незапятнанная репутация, солидные рекомендации. С целью открыть собственную практику. Тут все подробно изложено, сэр! — И он протянул мистеру Хейвуду две маленькие овальные вырезки.
— Сэр, — сказал мистер Хейвуд с добродушной усмешкой, — покажи вы мне все, что газеты напечатали по всей стране за последнюю неделю, вы не убедили бы меня, будто в Уиллингдене практикует хирург. Поскольку я живу тут с рождения — мальчиком и мужчиной — вот уже пятьдесят семь лет, полагаю, я должен был бы знать про такого медика. По меньшей мере, посмею сказать, что практика у него никак не обширная. Хотя, конечно, если джентльмены в дорожных экипажах начнут часто сворачивать на этот проселок, хирург не прогадал бы, обзаведись он домом на вершине этого холма. Но что до коттеджа, там, могу заверить вас, сэр, что, хотя он на таком расстоянии и выглядит нарядным, по правде он, как и все жилища в этом приходе, состоит из двух половин и что одну занимает мой пастух, а другую — три старухи. — При этих словах он взял вырезки и, прочитав их, добавил: — По-моему, у меня есть объяснение, сэр. В этих краях имеются два Уиллингдена, и ваше объявление подразумевает другой, то есть Грейт-Уиллингден, или Уиллингден-Эбботс. Он находится в семи милях отсюда, по ту сторону Бэттла в низине Уилда. А мы, сэр, — с порядочной гордостью, — к Уилду не относимся.
— Да уж, не к низине Уилда, не сомневаюсь, сэр, — сказал путешественник шутливо. — Мы взбирались на ваш холм добрых полчаса. Что же, сэр, полагаю, вы правы, и я допустил глупейший промах. Все в такой спешке. Объявления попались мне на глаза только в последние полчаса нашего пребывания в городе, среди суматохи, которая неизбежна, когда приезжаешь туда на краткий срок. Не успеваешь закончить дела, знаете ли, а карета уже у дверей. Ну, и удовлетворившись самым кратким наведением справок и обнаружив, что мы будем проезжать всего в миле-двух от какого-то Уиллингдона, я удовлетворился этим... Моя дорогая, — обратился он к жене, я крайне сожалею, что вверг вас в такую переделку. Но о моей ноге не тревожьтесь. Она совершенно не болит, если ею не шевелить. И, едва эти добрые люди сумеют поднять карету и повернуть лошадей, разумней всего нам будет вернуться на тракт и отправиться в Хейлшем, а оттуда домой, ничего больше не предпринимая. Два часа от Хейлшема до дома. А там — наше собственное лекарство. Немножко нашего бодрящего морского воздуха скоро поставит меня на ноги. Поверьте, моя дорогая, это как раз недуг для моря. Соленый воздух и погружение приведут все в порядок. Я уже ощущаю это.
Тут мистер Хейвуд вмешался, самым дружественным образом уговаривая их и думать не сметь о продолжении пути, пока лодыжка не будет осмотрена и они не подкрепятся. Он со всей сердечностью настаивал, чтобы они воспользовались его домом для того и другого.
— У нас всегда большой запас, — сказал он, — всех обычных средств от растяжений и ушибов. И, ручаюсь, моей жене и дочерям будет большим удовольствием оказать помощь вам и вашей супруге, насколько это в их силах.
Сильная боль при попытке пошевелить ступней принудила путешественника признать, что немедленная помощь куда желательнее, чем он полагал вначале. И он обратился к жене с несколько иными словами:
— Что же, моя дорогая, думаю, так для нас будет лучше. — Вновь обернувшись к мистеру Хейвуду, он продолжал: — Прежде чем мы примем ваше гостеприимство, сэр, и чтобы рассеять неблагоприятное впечатление, какое может оставить у вас моя нелепая погоня за химерой, разрешите мне представиться. Моя фамилия Паркер. Мистер Паркер из Сэндитона. Эта дама — моя супруга, миссис Паркер. Мы едем домой из Лондона. Мое имя, быть может... хотя я отнюдь не первый в моей семье, владеющий землей в приходе Сэндитон... Но мое имя может быть неизвестно на таком расстоянии от побережья, но сам Сэндитон... о Сэндитоне слышали все, о наилучшем морском курорте, самом новом и расцветающем морском курорте из всех, какие существуют на берегах Сассекса. Наиболее взысканном природой и обещающем быть наиболее избранным людьми.
— Да, про Сэндитон я слышал, — ответил мистер Хейвуд. — Каждые пять лет слышишь о том или ином местечке, возникающем у моря и входящем в моду. Просто чудо, что хотя бы половина их может заполняться. Откуда берутся люди, располагающие достаточными деньгами или временем, чтобы ездить туда! Вредные для страны; неизбежно поднимающие цены на провизию и лишающие бедняков пропитания, как, смею сказать, вы убеждаетесь, сэр.
