– Ох, ох, ох! – вздохнул Уленшпигель. – Стало быть, такова наша горькая участь: слезы людей и насмешки судьбы.
Скрепленным смертью
И кровью,
Когда бы не Шельда, —
повторили насмешливо духи.
И тут чья-то сильная рука схватила Уленшпигеля и швырнула в пространство.
Когда Неле упала и протерла глаза, то она уже ничего не увидела, кроме солнца, встававшего в золотистом тумане, травы, тоже залитой золотом, и спящих чаек, оперение которых желтил солнечный луч. Но чайки скоро проснулись.
Устыдившись своей наготы, Неле быстро оделась и прикрыла Уленшпигеля. Она стала его трясти, но он лежал неподвижно, как мертвый. Ужас объял ее.
– Неужели я отравила моего любимого волшебным снадобьем? – воскликнула она. – Тогда мне лучше не жить на свете! Тиль! Тиль, проснись! Он холоден, как мрамор!
Уленшпигель не просыпался.
Он спал ночь, день и еще одну ночь. Неле, обезумев от горя, бодрствовала над любимым своим Уленшпигелем.
Утром Неле услышала звон колокольчика и увидела шедшего с лопатой крестьянина. За ним шли со свечами бургомистр, двое старшин, священник из села Ставениссе и псаломщик, державший над ним зонтик.
Направлялись они, по их словам, соборовать доблестного Якобсена, который страха ради примкнул было к гёзам, но, как скоро опасность миновала, вернулся умирать в лоно святой римско-католической церкви.
Они остановились возле плачущей Неле и распростертого на траве Уленшпигеля, которого Неле прикрыла его одеждой. Неле опустилась на колени.
– Что ты делаешь возле мертвого тела, девушка? – спросил бургомистр.
– Молюсь за моего милого – его убило молнией, – боясь поднять на бургомистра глаза, отвечала Неле. – Теперь я осталась одна в целом свете и тоже хочу умереть.
– Слава Богу! Гёз Уленшпигель умер! – задохнувшись от радости, воскликнул священник. – Рой скорее могилу, мужик, только, перед тем как опускать его, не забудь снять с него одежду.
– Нет, нет! – крикнула Неле и встала с колен. – Не снимайте с него одежду – ему будет холодно под землей!
– Рой могилу! – приказал священник крестьянину с лопатой.
– Ну что ж! – давая волю слезам, сказала Неле. – Червей здесь быть не может: почва песчаная, в ней много извести, и мой любимый останется невредим и прекрасен.
И тут она, как безумная, припала к Уленшпигелю и, рыдая, покрыла поцелуями и омочила слезами его тело.
Бургомистр, старшины и крестьянин преисполнились к ней сострадания, а священник с восторгом повторял:
– Слава Богу! Великий гёз умер!
Крестьянин вырыл могилу, положил туда Уленшпигеля и засыпал песком.
А священник стал читать над могилой заупокойную молитву. Все опустились на колени.
Неожиданно песок зашевелился, и из него, чихая и мотая головой, вылез Уленшпигель и схватил священника за горло.
– Инквизитор! – крикнул он. – Ты живьем закопал меня в землю, когда я спал. Где Неле? Ты и ее закопал? Кто ты такой?
– Боже праведный! Великий гёз воскрес! – возопил священник и пустился бежать, как заяц.
Неле приблизилась к Уленшпигелю.
– Поцелуй меня, моя ненаглядная! – сказал он.
Затем он посмотрел вокруг: крестьянин и псаломщик, побросав лопату, свечи и зонтик, улепетнули вслед за священником, а бургомистр и старшины, заткнув от страха уши, охали, лежа на траве.
Уленшпигель подошел и встряхнул их.
– Никому не удастся похоронить Уленшпигеля, дух нашей матери Фландрии, и Неле, сердце ее! – сказал он. – Фландрия тоже может уснуть, но умереть она никогда не умрет! Пойдем, Неле!
И он ушел с Неле, распевая десятую свою песенку, но когда он спел последнюю – этого не знает никто.
Примечания
Легенда об Уленшпигеле
(«L?gende d’Ulenspiegel»)
Первый русский перевод «Легенды об Уленшпигеле» принадлежит А.Г. Горнфельду, который опубликовал его под псевдонимом Ю.Б. Коршан в 1915 г. в журнале «Русские записки» (№ 1—6). В том же году вышел в свет перевод В.Н. Карякина (в приложении к журналу «Голос минувшего» и – в 1916 г. – отдельно, «Современные проблемы», М.).
В полном виде перевод А.Г. Горнфельда впервые вышел в горьковской серии «Всемирная литература» (Петроград, 1919). После этого «Легенду» переводила М.И. Зотина (Жургазобъединение, М., 1937). Для детей «Легенду» пересказал Н.А. Заболоцкий (Детиздат, М., 1936).
В 1961 году был опубликован перевод «Легенды», выполненный Н.М. Любимовым (Гослитиздат, М., 1961). Этот перевод, просмотренный и выверенный переводчиком по новейшему научному изданию оригинала («La L?gende et les aventures h?ronques, joyeuses et glorieuses d’Ulenspiegel et de Lamme Goedzac au pays de Flandres et ailleurs». Edition d?finitive ?tablie et pr?sent?e par Joseph Hanse, Bruxelles. La Renaissance du Livre, 1959), был переиздан в «Библиотеке всемирной литературы»; он же предлагается читателю и в настоящем издании.
Историческую основу романа Костера составляют события Нидерландской революции и предшествовавших ей лет.
Под именем Нидерландов в XVI в. разумелось не государство, которое сейчас носит это название, а гораздо более обширная страна, включавшая территории современных Нидерландов (Голландии), Бельгии, Люксембурга и некоторых областей Франции. Нидерланды того времени состояли из семнадцати провинций (в прошлом самостоятельных герцогств или графств): Фландрии, Брабанта, Геннегау (Эно), Артуа, Намюра, Люксембурга, Лимбурга, Турне, Мехельна, Французской Фландрии, Голландии, Зеландии, Утрехта, Фрисландии, Гельдерна, Гронингена, Оверэйсселя.
Объединение Нидерландов произошло в рамках крупного, но недолго просуществовавшего государства – герцогства Бургундского, которое в XV в. простиралось широкой полосой между Францией и Германией. Еще тогда, в этот так называемый бургундский период, сложились основные политические учреждения и традиции страны, сохранявшиеся и в начале XVI в., когда Нидерланды вошли в состав обширной державы германского императора Карла V из династии Габсбургов. Царствовавший и над Испанией, Карл V, отрекаясь от престола, разделил свои владения между сыном и братом, и Нидерланды – в то время самая густонаселенная область Европы, с развитой промышленностью, игравшая важную роль в мировой торговле, – оказались подчиненными феодальной Испании. Испанский король Филипп II пытался, не считаясь ни с историческими традициями, ни с насущными экономическими потребностями страны, превратить ее в бесправную часть своей феодально-абсолютистской монархии. Экономические притеснения, национальный гнет и религиозные преследования привели в 1566 г. к взрыву, знаменовавшему собой долголетнюю эпопею революционной борьбы. Она закончилась выделением семи северных провинций в самостоятельное государство – республику Соединенных провинций (Голландию); во Фландрии и других южных провинциях (территория нынешней Бельгии) революция была подавлена.
В. Смирин
...в количестве восемнадцати человек... – Издание «Легенды» 1869 г. иллюстрировали 18 художников.
Птица Минервы. – В античной мифологии сова – птица богини Минервы, покровительницы ремесел, наук и искусств.
Дамме – городок близ Брюгге (Фландрия).
...ведь по меньшей мере двадцать глав в твоем произведении принадлежат мне... – К этим словам в издании 1869 г. (где впервые появилось «Предисловие совы») сделано следующее примечание (написано де Костером, но названо «примечанием издателей»): «Это утверждение вполне верно. Поэт позаимствовал из небольшой фламандской книжечки... озаглавленной „Het aerdig leven van Thyl Ulenspiegel“ („Земная жизнь Тиля Уленшпигеля“), главы 6, 13, 16, 19, 24, 35, 39, 41, 43, 47, 48, 49, 53, 55, 57, 59 и 60 первой книги своего сочинения. Номера глав, набранные здесь курсивом, обозначают, что главы эти – скорее создание автора, нежели пересказ. Впрочем, и все они подверглись значительной обработке, за исключением 62, 63 и 64. Остальные – с главы 65 и до конца сочинения – полностью принадлежат г. Ш. де Костеру, как, следовательно, и книги II, III, IV, V, которые целиком созданы воображением автора. Мы должны, однако, указать на два исключения: 1) проповедь брата Корнелиса Адриансена (с. 250 и сл.) заимствована по частям из сборника 1590 г. Автору пришлось свести воедино несколько отрывков из речей этого необузданного проповедника, чтобы можно было, избежав беспрестанных повторений, правильно нарисовать картину разнообразия сект XVI в.; 2) рефрен „Песни гёзов“ (с. 288) заимствован из песни тех времен, изложение исторических событий, например, рассказ о погроме собора Богоматери в Антверпене (с. 260 и сл.) и „Песня о предателях“ (с. 526 и сл.) основаны в главнейших чертах: первый – на достоверном сообщении почтенного хрониста Ван Метерена; вторая – на источниках неоспоримой подлинности из Королевского архива в Брюсселе».
Сборник «проповедей брата Корнелиса Адриансена» (которого Костер считал историческим лицом) – анонимный памфлет конца XVI в.; Ван Метерен (1535—1612) – автор капитального сочинения по истории Нидерландов, которым Костер широко пользовался.
