— И при этом хочет получить половину акций!
— Если за ним стоит Беллами, мистер Фрисби, именно половиной мы и должны пожертвовать.
— Но это же золотая жила!
— Насколько я понял — медная.
— Я в том смысле, что теряю очень много.
— Крайне неприятно, сэр.
— Как вы сказали? — тихо переспросил мистер Фрисби.
— Я сказал, крайне неприятно, сэр.
— Вот именно, — подтвердил мистер Фрисби. — Вы очень точно сформулировали.
Мистер Роббинс грустно и нежно посмотрел на свою шляпу.
— Если вам необходимо приобрести в собственность эту «Мечту», — сказал он, — я не вижу другого пути, кроме как принять предложение мистера Хоука. Он, несомненно, владеет этой шахтой и контролирует ее. Если вы пожелаете, я могу присутствовать на встрече, в которой я был бы счастлив участвовать, но ничем другим помочь не могу.
— Сможете, — сказал мистер Фрисби. — Вы хотя бы не дадите мне двинуть этого негодяя стулом по башке и попасть на виселицу за убийство.
Дверь открылась. Появился секретарь.
— Мистер Хоук! — объявил он басом.
И добавил, будто делая приписку карандашом к основному тексту:
— И мистер Беллами.
На пороге возник тандем Хоук-Беллами. Оба были явно в приподнятом настроении. Мистер Хоук изменился до неузнаваемости. Он ничем не напоминал того вертлявого человечка, который служил мистеру Фрисби много лет.
— Доброе утро, Пат, — бросил мистер Хоук.
— Доброе утро, мистер Фрисби, — сказал его спутник.
— Ну что же, — произнес мистер Хоук, — вы прекрасно выглядите.
— Как поживаете, Беллами? — осведомился мистер Роббинс.
— Прекрасно. А вы?
— В добром здравии, благодарю вас.
— Великолепно, — сказал мистер Беллами.
Он сел. Дж. Б. Хоук тоже сел. И мистер Роббинс сел. Мистер Фрисби уже сидел.
Совет начался.
Когда публика читает в газетах о том, что две финансовые компании договорились о слиянии, она даже отдаленно не представляет себе, какая кропотливая работа предшествует этой договоренности. Поэтому нижеследующее описание события, которое произошло в кабинете мистера Фрисби, вряд ли будет излишним.
Дж. Б. Хоук начал с вопроса о том, как идет у него игра в гольф. Мистер Фрисби вместо ответа обнажил зубы в улыбке, напоминая шакала, угодившего в капкан, на что мистер Хоук заметил, что у него самого наметился значительный прогресс по части первого удара, но попасть в лунку ему все еще нелегко. Он не уверен, в чем конкретно заключается трудность — то ли правая пережимает, то ли левая слабовата, но попадает он в одном случае из семи.
— Вот, к примеру, позавчера в Оксли… — сказал мистер Хоук.
Деловые люди умеют ясно выражать свои мысли. Дж. Б. Хоук не оставил у слушателей никаких белых пятен в представлении о том, что произошло позавчера в Оксли. Они будто сами там побывали.
Когда он закончил рассказ, мистер Беллами упомянул о похожем случае, имевшем место в позапрошлое воскресенье в Чизлхерсте.
— Очень забавная игра, — сказал мистер Беллами.
— Двух мнений быть не может, — сказал мистер Хоук.
— О гольфе можно говорить часами, — сказал мистер Беллами.
— Что правда, то правда, — сказал мистер Хоук. — Очень забавная игра. Часами можно о ней говорить.
В этот момент мистер Фрисби процедил сквозь зубы что-то нечленораздельное и сломал карандаш.
Ненадолго воцарилось молчание.
Возвращаясь к разговору, мистер Хоук попросил прервать его, если собеседникам известна эта история; но знают ли они про двух ирландцев?
И он со всеми подробностями пересказал эту историю, приправляя, где нужно, диалог сильным шведским акцентом. Закончив рассказ, он от души рассмеялся и передал слово следующему докладчику.
Им опять стал мистер Беллами. Преодолевая приступы смеха, вызванного анекдотом друга, мистер Беллами сказал, что припомнил похожий анекдот, где фигурировала парочка шотландцев, Дональд и Сэнди. Он извинился за то, что не может точно воспроизвести выговор, но по мере сил попытался это сделать, превратив северных бриттов в монстров, говорящих на диковинной смеси кокни и африкаанс. Самого мистера Беллами рассказ очень позабавил, и мистера Хоука тоже. Мистеру Фрисби показался особенно оскорбительным смех мистера Хоука. Ничего противнее и быть не могло.
Мистера Фрисби ни один из анекдотов не рассмешил. Мистера Роббинса тоже. Мистер Роббинс взял шляпу, погладил ее ладонью, пристально рассмотрел, будто взвешивая шансы появления из нее кролика, и положил на место — с почтительностью многомудрого человека. Мистер Фрисби, бросив на мистера Хоука взгляд, исполненный чрезвычайного презрения, взял лежавшую на столе отстегнутую манжету и начертал на ней:
«ДЖ. Б. ХОУК — КРАСНОРОЖИЙ РАЗБОЙНИК»
Между тем рассказчики обменивались между собой тошнотворно-ласковыми взглядами.
— Ну, вы отмочили, Макс, — сказал Хоук.
— И я чуть не лопнул от смеха от вашей истории, Дж. Б., — сказал Беллами.
— Мне вчера рассказали уморительную штуку про двух евреев, — сказал Хоук.
— Это какую? — сказал Беллами.
— Скажите, если слышали, — предупредил Хоук.
Как раз в этот момент мистер Роббинс из компании «Роббинс, Роббинс, Роббинс и Роббинс» неохотно оторвал взгляд от шляпы, откашлялся, многозначительно прочищая горло, и произнес:
— Э… джентльмены.
— Да, — с готовностью отозвался Дж. Б. Хоук, понимая, что свершается переход ко второму кругу формальностей, — давайте вернемся к нашим баранам.
Некоторое время все молчали.
Первым нарушил молчание мистер Фрисби.
— Интересно, — задумчиво сказал он.
— Что именно? — живо спросил мистер Хоук.
— Да так, пустяки, — ответил мистер Фрисби. — Ваш инициал «Б» — это сокращенно что?
— Бернард, — с оттенком гордости ответил мистер Хоук.
— Неужто? — удивился мистер Фрисби. — А я думал — Бандит.
— Гм, — произнес мистер Хоук.
— Джентльмены, джентльмены! — воззвал мистер Роббинс.
— В самом деле, джентльмены! — поддержал его мистер Беллами.
— Совещание окончено? — обратился мистер Хоук к своему поверенному.
Мистер Беллами отрицательно покачал головой.
— Логическим завершением служит либо физическое Действие, либо банкет.
— Вот как? — переспросил мистер Фрисби вставая. — Не знал. Тогда приступим.
— Джентльмены, джентльмены, джентльмены, джентльмены! — воскликнул мистер Роббинс, как будто все четыре Роббинса заговорили одновременно.
Опять все умолкли.
— Так мы ни до чего не договоримся, — укоризненно проговорил мистер Хоук.
— Верно, — сказал мистер Роббинс, глядя на мистера Фрисби, как любящий отец на провинившегося сына.
— Прошу вас, джентльмены, — вставил мистер Беллами, — давайте попытаемся избежать того, что можно назвать словесной дуэлью.
— А также личными выпадами, — подхватил мистер Роббинс— Недружественными актами. Конфронтация, как правильно заметил мистер Хоук, ни к чему хорошему не приведет.
— По правде сказать, нам и идти-то никуда не надо, — с вернувшейся к нему прежней живостью добавил мистер Хоук. — То есть мы уже пришли. Понятно, что я имею в виду? Толковать-то не о чем. Все ясно, как Божий день. Я владелец «Мечты Сбывается», так? Нет, скажите, да или нет? Ежели кто не согласен, пусть объяснится. Пускай выложит все начистоту. Вот скажите мне, — обратил он свой вопрос непосредственно мистеру Фрисби, — вы ведь не собираетесь оспаривать мой статус? Нет ведь? Ну тогда давайте перейдем прямо к индейке.
— Какой индейке?
— Американская поговорка, — пояснил мистер Беллами. — Означает — давайте сконцентрируемся на нашем… э… казусе.
— Весьма характерное речение, — заметил мистер Роббинс.
Мистер Фрисби, умевший проигрывать, не стал уклоняться от сути вопроса.
— Вы завладели «Мечтой Сбывается», как какой-нибудь Капитан Кидд или Джесси Джеймс.
— Позвольте! — воскликнул мистер Роббинс.
— Вы можете владеть «Мечтой», но не сможете производить добычу без моего транспортера. Вам придется перевозить руду по горам на мулах.
— Мой клиент, — заявил мистер Беллами, — в курсе дела. Абсолютно. Поэтому он и предлагает вам это присоединение.
— Слияние.
— Это присоединение или слияние.
— Думаю, что я тоже могу быть совершенно откровенен, дорогой Фрисби, — сказал мистер Роббинс— Так вот, по моему мнению, моему тщательно взвешенному мнению, альтернативы предложению мистера Хоука у вас нет.
Резкий звук нарушил молчание, последовавшее за этим заявлением. Это чихнул мистер Фрисби, и на этом чихе завершилась, так сказать, художественная часть совещания. Далее инициатива перешла к юристам, и беседа продолжилась в деловом, довольно скучном ключе. А поскольку никакой историк не пожелал бы испортить чистые страницы хроники абракадаброй, которую несут адвокаты, встречаясь друг с другом, дальнейшее описание события мы тоже опустим.
