Чарльз Диккенс - Наш общий друг. Том 2

Мистер Венус поблагодарил и принял приглашение.

— Удивительное дело, чего только люди не прячут, — в раздумье произнес мистер Боффин. — Просто удивительно.

— Вы имеете в виду деньги, сэр? — заметил Вегг, умильно поглядывая на Боффина и опять толкая своего друга и брата.

— Да, деньги! — сказал мистер Боффин, — И бумаги.

Мистер Вегг опять повалился иа Венуса в тихом восторге, Затем, придя в себя, опять чихнул, чтобы скрыть евои чувства.

— Апчхи! Вы сказали, и бумаги тоже, сэр? Их тоже прячут?

— Прячут, а потом забывают, — сказал мистер Боффин. — Да вот и книготорговец, что продал мне «Кунсткамеру»… где у нас «Кунсткамера»? — Он мигом опустился на колени и с увлечением начал рыться в книгах.

— Не помочь ли вам, сэр? — спросил Вегг.

— Не надо, я уже нашел: вот она, — сказал мистер Боффин, обтирая пыль рукавом. — Том четвертый. Я знаю, что он мне читал как раз из четвертого тома. Поищите-ка здесь, Вегг.

Сайлас взял книгу и начал ее перелистывать.

— Любопытная окаменелость, сэр?

— Нет, не то, — сказал мистер Боффин. — Вряд ли это могла быть окаменелость.

— Мемуары генерала Джона Рейда, по прозвищу «Круглый Нуль», сэр? С портретом.

— Нет, и не он, — сказал мистер Боффин.

— Замечательный случай с человеком, проглотившим крону, сэр?

— Чтобы спрятать ее? — спросил мистер Боффин.

— Нет, что вы, сэр, — отвечал Вегг, заглянув в книгу, — кажется, это вышло случайно. Ага! Вот оно, должно быть, «Необыкновенная находка завещания, пропадавшего двадцать один год».

— Вот это самое! — воскликнул мистер Боффин. — Читайте.

— «Чрезвычайно интересное дело, — прочел Сайлас Вегг, — разбиралось на последней сессии суда присяжных в Мэриборо, Ирландия. Вкратце оно сводится к следующему. В марте тысяча семьсот восемьдесят второго года некий Роберт Болдуин составил завещание, в котором отказал ныне спорную землю детям своего младшего сына. Вскоре после этого он одряхлел, выжил из ума, окончательно впал в детство и умер восьмидесяти с лишком лет от роду. Ответчик, его старший сын, тогда же заявил, что отец уничтожил завещание, и так как оно не отыскалось, этот сын и вступил во владение землями, о которых идет речь, и дело оставалось в таком положении ровно двадцать один год, причем вся семья была уверена, что отец умер, не оставив завещания. Но через двадцать один год умерла жена ответчика, и вскоре после этого он, в возрасте семидесяти восьми лет, женился на молодой женщине, что немало встревожило обоих его сыновей. Свои чувства они выражали так грубо, что рассердили отца; тот составил завещание, обойдя в нем старшего сына и, в припадке гнева, показал это завещание младшему, который тут же решил украсть его и уничтожить, чтобы сохранить наследство для брата. С этой целью он взломал отцовский стол, где нашел завещание, но не отцовское, которое искал, а дедовское, о котором семья давно забыла и думать».

— Вот! — сказал мистер Боффин. — Видите, что люди прячут и забывают или хотят уничтожить и тоже забывают! — И он прибавил с расстановкой: — И-зу-ми-тель-но!

Он обвел взглядом всю комнату, и Вегг с Венусом тоже обвели взглядом всю комнату. А потом Вегг уже один уставился на мистера Боффина с таким выражением, словно хотел наброситься на него и потребовать жизнь или тайну его мыслей.

— Однако пора и кончать на сегодня, — помахав рукой, сказал мистер Боффин после некоторого молчания. — Остальное до послезавтра. Поставьте книги на полку, Вегг. Думаю, мистер Венус не откажется вам помочь.

С этими словами он засунул руку за пазуху и с трудом вытащил оттуда какой-то предмет, который был слишком велик и сначала не поддавался. Каково же было изумление друзей-заговорщиков, когда этот предмет, появившись, наконец, оказался довольно стареньким потайным фонарем!

Совершенно не замечая эффекта, произведенного появлением фонаря, мистер Боффин поставил его себе на колени и, достав коробку спичек, неторопливо зажег в нем свечу, задул горящую спичку и бросил ее в камин.

— Хочу пройтись по двору и вокруг дома, Вегг, — объявил он. — Вы мне не нужны. Я с этим самым фонарем сделал в свое время сотни… нет, тысячи таких обходов.

— Но я не могу, сэр, никоим образом не могу, — учтиво начал было Вегг, но тут мистер Боффин, который поднялся с места и направился к двери, остановил его:

— Я уже сказал, что вы мне не нужны, Вегг.

Вегг сделал вид, словно только теперь сообразил, что именно от него требуется. Ему не оставалось ничего другого, как выпустить мистера Боффина и запереть за ним дверь. Но едва тот очутился за порогом, мистер Вегг стиснул Венуса обеими руками и произнес задыхающимся шепотом, словно его душили:

— Мистер Венус, надо за ним идти, надо за ним следить, нельзя выпускать его из виду ни на минуту!

— Но почему же? — спросил Венус, тоже задыхаясь.

— Приятель, вы могли заметить, что я был немножко взвинчен сегодня вечером. Ведь я кое-что нашел.

— Что же вы нашли? — спросил Венус, вцепившись в Сайласа обеими руками так, что они застыли в нелепой позе, схватившись словно два гладиатора.

— Сейчас уже некогда вам рассказывать. Он, должно быть, пошел искать. Сейчас же надо идти следить за ним!

Выпустив друг друга из объятий, они подкрались к двери, тихонько ее открыли и выглянули наружу. Ночь была облачная, и черные тени насыпей делали двор еще темней.

— Если он не дважды мошенник, зачем ему потайной фонарь? — шептал Вегг. — Нам было бы видно, что он там делает, если бы с ним был простой фонарь. Тихонько, вот сюда.

Оба осторожно крались за мистером Боффином по тропинке среди мусора, утыканной по краям осколками битой посуды. Они слышали характерный шум его шагов и треск шлака под его ногами.

— Наизусть знает всю свалку, — прошептал Сайлас, — ему и фонарь не нужен, черт бы его взял!

Однако Боффин приоткрыл фонарь в ту же самую минуту и осветил им первую насыпь.

— То самое место? — спросил Венус шепотом.

— Горячо, — ответил Сайлас так же тихо. — Очень даже горячо. Я так и думал, что он за этим пошел. Что это такое у него в руке?

— Лопата, — отвечал Венус. — А работать лопатой он умеет раз в пятьдесят лучше, чем мы с вами.

— А если он будет искать, да не найдет, тогда что нам делать, приятель? — задал вопрос Вегг.

— Прежде всего подождем, что у него выйдет, — сказал Венус.

Совет оказался кстати, потому что Боффин снова прикрыл фонарь, и насыпь осталась в темноте. Через несколько секунд он снова приоткрыл фонарь, и стало видно, что он стоит у подножия другой насыпи, постепенно поднимая фонарь все выше и выше, так, чтобы можно было рассмотреть всю насыпь.

— Вряд ли это и есть то самое место, — сказал Венус.

— Нет, теперь опять холодно, — ответил Вегг.

— Мне пришло в голову, — прошептал Венус, — может, он смотрит, не копал ли тут кто-нибудь без него.

— Тише! — остановил его Вегг. — Теперь холодно, еще холоднее! Совсем замерз!

Это восклицание было вызвано тем, что мистер Боффин опять прикрыл фонарь, потом опять открыл, и стало видно, что он стоит возле третьей насыпи.

— Как, он лезет на насыпь? — сказал Венус.

— И лопата с ним! — заметил Вег.

Проворной рысью, словно лопата на плече подгоняла его, будя старые воспоминания, мистер Боффин поднимался по «извилистой дорожке» на ту самую насыпь, которую он описывал Сайласу Веггу в тот первый вечер, когда они начали разрушаться и падать. Вступив на эту дорожку, он прикрыл фонарь. Оба друга последовали за ним, низко нагнувшись, так, чтобы их фигуры не были заметны на фоне неба, когда он снова засветит свой фонарь.

Венус шел впереди, таща на буксире Вегга, чтобы помочь ему, если его непослушная нога застрянет в какой-нибудь яме. Они как раз вовремя заметили, что Золотой Мусорщик остановился перевести дух. Разумеется, они тоже остановились в тот же миг.

— Это и есть его собственная насыпь, — переведя дыхание, прошептал Вегг, — вот эта самая.

— Да ведь они все три его собственные, — возразил Венус.

— И он так думает, но только привык считать своей вот эту, потому что она с самого начала была ему оставлена; ее одну он унаследовал по завещанию.

— Когда он засветит фонарь, — сказал Венус, ни на минуту не спуская глаз с темной фигуры Боффина, — нагнитесь пониже и держитесь ближе ко мне.

Тот опять двинулся вперед, а они опять пошли за ним. Взобравшись на верхушку насыпи, он приоткрыл фонарь — но не совсем — и поставил его на землю. На верхушке насыпи был воткнут кривой, облезлый шест, видимо простоявший там уже много лет. Близко к этому шесту стоял фонарь, освещая нижнюю часть шеста и небольшой клочок земли, а далее тоненький и яркий луч света уходил в пространство, ничего не освещая.

— Не собирается же он выкапывать шест! — шепнул Венус, когда они присели пониже, прижавшись один к другому.

— Может, он выдолблен и чем-нибудь набит, — прошептал Вегг.