Ознакомительная версия.
– Может быть, это неприятно, но необходимо: мы должны идти строем, как школьники на экскурсии. Вы, мисс Джесмин, будьте добры, идите рядом со мной впереди. Мисс Мэйнуеринг с младшей сестрой будут следовать за нами, а вы, Сара, пожалуйста, замыкайте шествие.
– О господи, – воскликнула Поппи, – я хотела идти с мисс Джесмин, я об этом мечтала все это время: и когда тяжело работала – смывала сажу, и когда меня называли Сара-Джейн и Сара-Мэри. «Ничего, – думала я, – зато я буду гулять по Лондону рядом с мисс Джесмин». – Ладно, мисс Слоукум, я пойду сзади. Зато никто не помешает мне разглядывать витрины. Надеюсь, вы проведете нас по веселой улице, где можно будет увидеть множество новых чепчиков и шляп.
– Я пойду рядом с тобой, Поппи, – заявила Джесмин. – Мисс Слоукум очень добра, но я не хочу идти ни с кем, кроме тебя. Мисс Слоукум, пожалуйста, идите впереди с Примроз и Дэйзи, а мы с Поппи пойдем сзади и, даю слово, будем хорошо себя вести.
В таком порядке маленькая компания тронулась в путь, и вскоре скучный район, где был расположен «Пенелоп Мэншн», оказался позади. Они вышли на Оксфорд-стрит, затем на Бонд-стрит и наконец пошли по Пиккадилли по направлению к Гайд-парку.
Примроз всегда умела держать себя в руках, но Джесмин и Поппи, забыв о своем обещании хорошо себя вести, то и дело весьма эмоционально восклицали. Джесмин была почти так же взволнована видом новых чепчиков, как и ее подружка. Витрины магазинов удивляли и восхищали ее. Бедная мисс Слоукум вынуждена была буквально оттаскивать девочек от витрин, иначе бы она их потеряла. В конце концов она предложила – и сама изумилась значительности и щедрости своего предложения – всей компанией поехать на омнибусе в собор святого Павла. Поппи взмолилась, чтобы ей и Джесмин разрешили ехать на крыше, но эту идею добрая леди с ужасом отвергла. Наконец она втащила своих юных питомиц в вагон омнибуса, следующего в Сити, и только там с облегчением перевела дух. Про себя она поклялась, что никогда больше не станет слушать свое доброе сердце, из-за которого она оказалась в столь затруднительной ситуации.
– Здесь, Поппи, надо вести себя торжественно, – шепнула Джесмин, когда они вошли в собор. – Мы должны забыть о красивых чепчиках, и о тех дивных, узких жакетиках, и о тех муслиновых платьях. Мы должны забыть, что воображали себя богатыми и способными все это купить. Может быть, и можно подумать об одной-двух витринах, но лучше вовсе забыть обо всем суетном. Я всегда мечтала оказаться здесь. Ах, Поппи!
Джесмин сжала руку подруги, ее взволнованное лицо побледнело. Великолепие огромного собора, торжественная тишина и покой, чувство отдохновения от внешнего шума и суеты – все это потрясло ее до глубины души. Глаза Джесмин наполнились слезами. Она была близка к тому, чтобы заслужить самый большой штраф – заучивание наизусть «Аналогии» Батлера.
Все бродили по собору, осматривали памятники, пошли на Галерею Вздохов. Джесмин вдруг почувствовала страшную усталость.
– Иди с Дэйзи, Поппи, – сказала она подружке. – Я немного отдохну здесь.
Она присела на скамью, затем опустилась на колени и закрыла лицо руками.
Джесмин молилась совсем недолго, но так пылко и усердно, что, возможно, ее молитва была услышана. Она ощутила прилив сил, в душу вселились мир и покой. Величие собора не подавляло больше, оно успокаивало и укрепляло.
«Я верю, что Бог поможет нам, – сказала она себе. – Не опрометчиво ли мы поступили, приехав сюда? Примроз тоже думает об этом, а ведь она такая умная и взрослая».
Джесмин огляделась, надеясь увидеть своих, но их нигде не было видно. Она пошла искать сестер и мисс Слоукум. Нечаянно девочка уронила зонтик, и джентльмен, какое-то время с интересом за ней наблюдавший, поднял его и подал ей. Это был молодой человек лет двадцати пяти с открытым и приятным лицом.
– Вы здесь впервые? – спросил он, глядя на нее добрыми глазами.
– О да, – ответила Джесмин и, чувствуя его интерес к себе, прибавила: – Здесь так красиво!
– Очень, – сказал ее собеседник и участливо спросил: – Вы одна здесь или потеряли своих компаньонов?
Джесмин улыбнулась.
– Я не одна, просто пока не могу найти своих. Со мной две сестры, они тоже пришли сюда в первый раз. И еще наша подруга, и леди, которая была так добра, что стала нашим гидом.
– Понимаю, – ответил незнакомец, – вот совпадение – я тоже не один. Я привел сюда мальчика – показать ему собор. Он пошел на Галерею Вздохов, я его жду. Возможно, ваши друзья тоже там. Если вы не против, я мог бы, пока мы оба ждем, показать вам этот прекрасный собор и кое-что рассказать о нем.
Так Джесмин познакомилась с Артуром Ноэлем, ставшим впоследствии одним из близких друзей сестер Мэйнуеринг. Мистеру Ноэлю понравилось прелестное личико Джесмин, а она нашла в нем внимательного слушателя и собеседника. Прежде чем мисс Слоукум и девочки присоединились к ним, мистер Ноэль узнал кое-что о честолюбивых планах Джесмин и надеждах Примроз. Девочка даже поведала ему по секрету о мужественном решении сестер не вздыхать, не жаловаться и не лить бесполезных слез. Он слушал с пониманием, хотя и усомнился, что план Примроз действительно хорош. Эта случайная встреча оказалась удивительным совпадением, подтверждающим старую истину о том, как тесен наш мир.
Когда Примроз, Дэйзи, Поппи и чинная мисс Слоукум нашли Джесмин, она стояла рядом со своим новым другом, осматривая памятник Нельсону. К ним подбежал красивый мальчик и взял за руку мистера Ноэля. Этот мальчик оказался юным Фрэнком Элсуорси. Когда девочки вскрикнули от удивления, услышав это имя, мистер Ноэль сообщил им, что Элсуорси – его самые близкие друзья и что он любит миссис Элсуорси как родную мать.
– Я чувствую, что должен поговорить с вами, – сказал он Джесмин. – Не могу сказать, почему, но ваше лицо кажется мне знакомым. Быть может, мы не совсем чужие?
Так сестры приобрели весьма ценное знакомство. Однако прошло много дней, прежде чем они снова увидели Артура Ноэля.
Всегда бывает грустно писать о днях, давно прошедших, а о том, что случилось впервые, писать приятно. Несмотря на легкое разочарование, охватившее девочек по приезде в Лондон, и на то, что улицы не были вымощены золотом и ничто не сулило скорого благополучия, что-то витало в лондонском воздухе – какое-то ожидание чуда или тайны. Эта атмосфера, царившая на переполненных улицах, вызывала у трех юных путешественниц радостное возбуждение.
Джесмин во все глаза смотрела на каждого встречного. Она готова была расплакаться при виде печали в глазах некоторых женщин и маленьких детей. А вид красивых знатных дам, проезжавших мимо в изящных, легких каретах, приводил ее в восхищение и заставлял смеяться от удовольствия.
У Примроз впечатление от Лондона было более спокойным, чем у Джесмин. Ее чувства не были так обострены, как у младшей сестры, и цель ее была более ясной. Даже в те первые несколько дней, которые сестры позволили себе посвятить осмотру столицы, она ни на минуту не забывала о главной цели их путешествия.
Дэйзи, примирившись с сажей и грязью, а также с тем, что Пинк приходилось надолго запирать в комнате, начала безмятежно и от души радоваться жизни.
У каждой из сестер были свои собственные пристрастия. Примроз, которая намеревалась учиться росписи по фарфору и хотела сделать это занятие своей профессией, нравилось стоять перед витринами больших магазинов на Оксфорд-стрит, изучая и стараясь запомнить особенности множества прелестных вещей, выставленных там.
Джесмин первые дни в Лондоне заставляла себя не думать о будущем. Не разделяя интересов Примроз, она стремилась в парки. Она приходила в восторг от вида красивых лошадей и от картинных галерей, куда пускали бесплатно, Дэйзи искренне призналась, что ей нравятся магазины игрушек, и особенно те, в витринах которых выставлены целые ряды кукол.
Примроз согласилась посвятить всю первую неделю в Лондоне отдыху и осмотру города. «Лондон – столица мира, – говорила Джесмин. – Примроз, мы, конечно, понимали это и раньше. Но во многих отношениях он даже великолепнее, чем мы представляли. Ну разве у тебя не захватывает дух, когда ты идешь по Оксфорд-стрит? Как она красива, как величественна! Надо обязательно показать бедной, милой Поппи все великолепие этого города».
Примроз тоже хотела порадовать Поппи. Они с Джесмин решили, что возьмут подружку с собой на следующую экскурсию.
– Мы истратим пять шиллингов, – решила Примроз, – больше мы не можем себе позволить, но на эти деньги закатим пир и угостим Поппи.
– Давайте пригласим ее завтра, – сказала Дэйзи, – но пять шиллингов – такая куча денег. Нельзя ли оставить немного и купить мне маленькую-маленькую, совсем крошечную куклу?
Примроз поцеловала Дэйзи и обещала как-нибудь выгадать деньги на куклу. Джесмин выбрали посланником, чтобы спуститься вниз и сообщить Поппи о завтрашней прогулке. Джесмин нашла Поппи в маленькой комнатке за кухней, предназначенной для мытья посуды. Все дамы к тому времени пообедали и покинули столовую. Миссис Флинт отправилась на рынок за дешевой провизией, а Поппи принялась мыть тарелки. Но при виде Джесмин она так разволновалась, что никак не могла с ними справиться.
Ознакомительная версия.
