— Сегодня утром мне звонил Сифэйр и недвусмысленно предложил пост губернатора Бенгалии. Они решились на это, поскольку вынуждены были искать претендента не из числа жителей Англии — ему тогда пришлось бы очень долго изучать обстановку на месте. Им же нужен человек, которого они уже хорошо знают.
— Вы, конечно, согласились?
— Разумеется. Именно к этой должности я и стремился.
— Рада за вас.
— Но есть еще кое-какие детали, которые надо уточнить. Я договорился, что вечером приезжаю в Милан, сажусь в самолет и вылетаю в Канны. Меня не будет два-три дня. Без вас я буду скучать, но Сифэйр настаивает, чтобы мы встретились немедленно.
— Это вполне естественно.
Его постоянно сжатые тонкие губы растянулись в улыбке, глаза нежно заблестели.
— Вы, очевидно, понимаете, что мне предстоит занять весьма важный пост. Если мне будет сопутствовать успех — что ж, я наконец добьюсь славы.
— Уверена, что вас ожидает успех.
— Мне предстоит трудная работа, связанная с немалой ответственностью, но это как раз по мне. Разумеется, во всем этом есть и определенные преимущества. Губернатору Бенгалии подобает вести определенный образ жизни, и скажу вам откровенно: в этом есть для меня нечто заманчивое. Человек, занимающий эту должность, живет в прекрасном доме, чуть ли не во дворце. Мне придется быть очень гостеприимным.
Мэри понимала, куда он клонит, но как ни в чем не бывало смотрела на него с сияющей, сочувственной улыбкой. Разговор вызывал у нее приятное возбуждение.
— Разумеется, человеку на таком посту лучше быть женатым, — продолжал Эдгар. — Холостяку там пришлось бы очень нелегко.
Мэри с совершеннейшей искренностью во взгляде ответила:
— Уверена, что найдется множество подходящих для вас женщин, которые рады будут разделить с вами все преимущества вашего нового положения.
— Я не зря прожил в Индии вот уже почти тридцать лет и прекрасно понимаю, что вы недалеки от истины. К несчастью, на свете есть одна лишь женщина, которой я мечтаю предложить руку и сердце.
Вот оно! Что же ей сказать — да или нет? Ах, дорогая моя, как же трудно принять решение! Эдгар бросил на нее немного лукавый взгляд.
— Скажу ли я нечто для вас неожиданное, если признаюсь: я сходил по вас с ума еще с тех пор, когда вы были девочкой, почти ребенком, и только что состригли косу?
Ну что тут скажешь?! Она от всей души расхохоталась.
— Ох, Эдгар, что за чушь вы несете!
— Вы самая прекрасная из всех женщин, которых я только встречал в жизни, и самая обаятельная. Конечно, я знаю: мне не на что надеяться. Я старше вас на двадцать пять лет, мы ведь с вашим отцом были ровесниками. Подозреваю, что в юности вы считали меня смешным старым чудаком.
— Нет, никогда! — вскричала Мэри, впрочем, не до конца искренне.
— Во всяком случае, влюбились вы в своего сверстника, что было вполне естественно. Прошу вас, поверьте: когда я узнал из вашего письма, что вы собираетесь выйти замуж, я желал вам счастья. Мне было очень больно узнать, что у вас в семье разлад.
— Возможно, мы с Мэттом были слишком молоды, чтобы вступать в брак.
— С тех пор много воды утекло. Я бы удивился, если бы оказалось, что для вас сейчас разница в годах между нами так же существенна, как тогда.
Вопрос для Мэри был настолько труден, что она предпочла ничего не отвечать и выждать, что же Эдгар скажет дальше.
— Я всегда заботился о том, чтобы быть в форме. Совершенно не ощущаю своего возраста. Но хуже всего то, что время совсем не накладывает на вас свой отпечаток, если не считать того, что вы становитесь все краше.
Она улыбнулась.
— Неужели вы нервничаете, Эдгар? Или мне почудилось? Вот уж чего я совсем от вас не ожидала. Всегда считала вас просто-таки железным человеком.
— Маленькое вы чудовище, вот вы кто! Впрочем, вы совершенно правы, мне трудно держать себя в руках. Что же касается железа, из которого я, по-вашему, сделан, никто лучше вас не знает, что в ваших руках оно всегда было мягким как воск.
— Надо понимать, вы делаете мне предложение?
— Именно. Вы удивлены или, может быть, шокированы?
— Ну, разумеется, не шокирована. Знаете, Эдгар, я к вам очень привязана. По-моему, вы самый удивительный человек из всех, с кем я когда-либо была знакома. Ужасно горжусь тем, что вы хотите на мне жениться.
— Так вы за меня пойдете?
В мыслях молодой женщины мелькнуло предвидение будущего. Эдгар, конечно, человек многообещающий. Стать женой губернатора Бенгалии! От этого просто-таки захватывает дух. Как приятно быть высокопоставленной дамой, у которой десятки человек на побегушках!
— Вы сказали, вас не будет два-три дня?
— Самое большее, три. Сифэйру потом надо будет вернуться в Лондон.
— Подождете ответа до вашего приезда?
— Конечно. В создавшейся ситуации это, на мой взгляд, весьма разумно. Уверен, что лучше будет, если вы прислушаетесь к голосу вашей души. На мой взгляд, если б вы твердо были уверены, что откажете мне, то вам не над чем было бы думать.
— Вы правы, — усмехнулась молодая женщина.
— Тогда оставим все, как есть. Боюсь, сейчас мне придется вас покинуть, иначе я опоздаю на поезд.
Мэри проводила Эдгара к дожидавшемуся его такси.
— Кстати, вы предупредили княгиню, что не сможете быть у нее сегодня вечером?
Они собирались пойти на званый обед, который давала престарелая княгиня Сан-Фердинандо.
— Да, я позвонил ей и сказал, что вынужден уехать из города на несколько дней.
— Вы не говорили ей, зачем туда едете?
— Вы же знаете, какая деспотичная эта старая дама, — снисходительно улыбнулся Эдгар. — Она стала читать мне нотацию за то, что я ее подвел в самый последний момент, так что мне в конце концов пришлось выложить ей всю правду.
— Что ж, она найдет вам замену, — небрежно заметила Мэри.
— Надеюсь, вы возьмете с собой Чиро, когда туда поедете? Я ведь, к сожалению, не смогу вас проводить.
— Не выйдет. Я уже отпустила и его, и Нину на весь этот вечер.
— По-моему, ужасно неблагоразумно с вашей стороны ездить одной по безлюдным дорогам, да еще в столь поздний час. Но вы ведь сделаете то, что обещали мне, да?
— Обещала?.. Ах, да, вы насчет револьвера. По-моему, это просто нелепо — на дорогах в Тоскане так же спокойно, как в Англии. Но чтобы вы не волновались, сегодня я его возьму.
Эдгар знал, как любила Мэри ездить на своем автомобиле по окрестностям города, и, поскольку, по обыкновению англичан, считал всех иностранцев преопаснейшими людьми, навязал ей свой револьвер и взял с нее обещание класть его в сумочку, выезжая из дому.
— Повсюду полно голодных батраков и нищих бродяг, — убеждал он Мэри. — У меня не будет ни минуты покоя, пока я не буду знать, что в крайнем случае у вас будет чем себя защитить.
Чиро подошел к машине, чтобы открыть гостю дверцу. Эдгар Свифт извлек из кармана пятидесятилировую бумажку и вручил ее лакею.
— Послушай, Чиро, я на несколько дней уезжаю и сегодня вечером не смогу проводить синьору. Так что проследи, пожалуйста, чтобы она, уходя из дому, взяла с собой револьвер. Она мне это обещала.
— Хорошо, синьор, — отозвался Чиро.
Мэри занималась своим лицом. Нина стояла за ее спиной, с интересом наблюдая за ее действиями и то и дело давая непрошеные советы. Горничная довольно долгое время прожила с семьей Лионард и недурно говорила по-английски, Мэри же за пять проведенных на вилле месяцев научилась объясняться по-итальянски, так что они могли свободно общаться.
— Как, по-твоему, Нина, достаточно я нарумянилась?
— У вас такой прекрасный цвет лица, что я не могу понять, зачем вы вообще пользуетесь румянами.
— Там, куда я еду, все дамы будут буквально разрисованы ими. Если я не последую их примеру, хотя бы в малой степени, то буду казаться бледной как смерть.
Мэри надела вечернее платье и кое-какие украшения, которые уже привыкла носить, а затем устроила на голове довольно забавного вида маленькую шляпку, которая, однако, была очень модной. Для этого званого обеда надо было одеться именно так. Предполагалось, что общество соберется в новом ресторане на берегу Арно, где очень хорошо готовили и гости к тому же могли, сидя на открытой веранде, вдыхать душистые ароматы июньской ночи и любоваться великолепным видом на высвеченные луной живописные старинные здания на другом берегу. Старая княгиня где-то разыскала певца с казавшимися ей уникальными вокальными данными и хотела предложить гостям его послушать.
Мэри взяла в руки свою сумочку.
— Ну вот, я готова.
— Синьора, вы забыли револьвер.
Мэри засмеялась:
— Глупая ты, я ведь и хотела его забыть. Зачем он нужен? В жизни не стреляла из револьверов и боюсь их до смерти. У меня ведь нет даже разрешения носить оружие, так что, если его у меня найдут, не оберешься неприятностей.
