От этого-то люди, вступающие в брак, имеющий целью деторождение, всегда испытывают чувство как будто некоторого успокоения, облегчения. Люди чувствуют, что они передают часть своих обязанностей своим будущим детям. Но чувство это законно только тогда, когда соединенные браком супруги стараются воспитать детей так, чтобы они не были помехой делу божьему, а работниками его. Сознание того, что если я сам не мог или сама не могла вполне отдаться служению Богу, то я сделаю все возможное для того, чтобы дети мои сделали это, — сознание это дает и браку и воспитанию духовный смысл.
3
Благословенное детство, которое среди жестокости земли дает хоть немного неба. Эти восемьдесят тысяч ежедневных рождений, о которых говорит статистика, составляют как бы излияние невинности и свежести, которые борются не только против уничтожения рода, но и против человеческой испорченности и всеобщего заражения грехом. Все добрые чувства, вызываемые около колыбели и детства, составляют одну из тайн великого провидения; уничтожьте вы эту освежающую росу, и вихрь эгоистических страстей как огнем высушит человеческое общество.
Если предположить, что человечество состояло бы из миллиарда бессмертных существ, число которых не могло бы ни увеличиваться, ни уменьшаться, где бы мы были и что бы мы были, великий Боже! Мы стали бы, без сомнения, в тысячу раз ученее, но и в тысячу раз хуже.
Благословенно детство за то благо, которое оно дает само, и за то добро, которое оно производит, не зная и не желая этого, только заставляя, позволяя себя любить. Только благодаря ему мы видим на земле частичку рая. Благословенна и смерть. Ангелы не могут нуждаться ни в рождении, ни в смерти для того, чтобы жить; но для людей необходимо, неизбежно и то и другое.
Амиель
4
Брак оправдывается и освящается только детьми, тем, что если мы не можем сами сделать всего того, чего хочет от нас Бог, то мы хоть через детей, воспитав их, можем послужить делу Божию. И потому брак, в котором супруги не хотят иметь детей, хуже прелюбодеяния и всякого разврата.
5
Среди людей богатых, где дети представляются или помехою для наслаждения, или несчастной случайностью, или своего рода наслаждением, когда их рождается вперед определенное количество, дети эти воспитываются не в виду тех задач человеческой жизни, которые предстоят им, как разумным и любящим существам, а только в виду тех удовольствий, которые они могут доставить родителям. Дети таких родителей воспитываются большею частью так, что главная забота родителей не в том, чтобы приготовить их к достойной человека деятельности, а только в том (в чем поддерживаются родители ложной наукой, называемой медициной), чтобы как можно лучше напитать их, увеличить их рост, сделать их чистыми, белыми, сытыми, красивыми и потому изнеженными и чувственными. Наряды, чтения, зрелища, музыка, танцы, сладкая пища, вся обстановка жизни от картинок на коробках до романов и повестей и поэм еще более разжигают эту чувственность, и вследствие этого самые гадкие половые пороки и болезни делаются обычными условиями возрастания этих несчастных детей богатых сословий.
6
Для людей, смотрящих на плотскую любовь как на удовольствие, рождение детей потеряло свой смысл и, вместо того чтобы быть целью и оправданием супружеских отношений, стало помехой для приятного продолжения удовольствий, и потому и вне брака и в браке стало распространяться употребление средств, лишающих женщину возможности деторождения. Такие люди лишают себя не только той единственной радости и искупления, которые даются детьми, но и человеческого достоинства и образа.
7
Во всей животной жизни, и особенно в рождении детей, человеку надо быть выше скота, а никак уже не ниже его. Люди же именно в этом самом большею частью ниже животного. Животные сходятся самец с самкой только тогда, когда от них может быть плод. Люди же, мужчина с женщиной, сходятся ради удовольствия, не думая о том, будут или не будут от этого дети.
8
Рассуждать о том, благо или не благо рождение детей, не наше дело. Наше дело в том, чтобы исполнить по отношению их те обязанности, которые их происшедшее от нас рождение возлагает на нас.
Несправедливо брать от людей больше того труда, какой даешь им. Но так как никак нельзя взвесить, больше ли ты даешь людям или берешь от них, и, кроме того, всякий час ты можешь обессилеть, заболеть, и придется брать, а не давать, то, пока есть силы, старайся работать на людей как можно больше, а брать от них работы как можно меньше.
БОЛЬШОЙ ГРЕХ ДЕЛАЕТ ЧЕЛОВЕК, ЕСЛИ, ПОЛЬЗУЯСЬ ТРУДАМИ ЛЮДЕЙ, САМ НЕ РАБОТАЕТ
1
Кто не хочет трудиться, тот и не ешь.
Апостол Павел
2
Пользуясь какой бы то ни было вещью, помни, что это — произведение человеческого труда и что, тратя, уничтожая, портя эту вещь, ты тратишь труд, иногда жизнь человеческую.
3
Кто не кормится собственной работой, а заставляет других прокармливать себя, тот людоед.
Восточная мудрость
4
Вся христианская мораль в практическом ее приложении сводится к тому, чтобы считать всех братьями, со всеми быть равным, а для того, чтобы исполнить это, надо прежде всего перестать заставлять других работать на себя, а при нашем устройстве мира — пользоваться как можно менее работой, произведениями других, — тем, что приобретается за деньги, — как можно менее тратить денег, жить как можно проще,
5
То, что можешь сделать сам, не заставляй делать другого. Всякий пусть метет перед своей дверью. Если каждый будет делать так, вся улица будет чиста.
6
Какая самая лучшая пища? Та, какую вы сами заработали.
Магомет
7
Очень полезно бывает людям богатым хоть на короткое время выйти из своей роскошной жизни и прожить хоть немного времени так же, как живут рабочие, своими руками делая для себя все, что у богатых людей делают наемные рабочие. Только сделай это богатый человек, и он увидит тот великий грех, который он делал прежде. Только поживи так — он поймет всю неправду жизни людей богатых.
8
Люди привыкли думать, что стряпать, шить, нянчить детей — дело женское и что делать это мужчине даже стыдно. А между тем, напротив того, стыдно мужчине, часто незанятому, проводить время за пустяками или ничего не делать в то время, как усталая, часто слабая, беременная женщина через силу стряпает, стирает, нянчит.
9
Людям, которые живут роскошной жизнью, нельзя любить людей. Нельзя им любить, потому что все то, чем они пользуются, сделано поневоле, от нужды, часто с проклятиями, теми людьми, которых они заставляют служить себе. Для того, чтобы им можно было любить людей, им надо прежде перестать мучить их.
10
Спасался один монах в пустыне. И не переставая читал молитвы и ночью вставал два раза, чтобы молиться. Пищу ему приносил крестьянин. И нашло на него сомнение: хорошо ли такое его житье? И пошел он к старцу посоветоваться. Пришел он к старцу и рассказал ему про свою жизнь, про то, как он молится, и какими словами, и как по ночам встает, и как кормится подаянием, и спросил: хорошо ли он так делает? — Все это хорошо, — сказал старец, — но сходи и посмотри, как живет тот крестьянин, который носит тебе пищу. Может быть, научишься чему-нибудь у него.
Монах пошел к крестьянину и провел с ним день и ночь. Крестьянин вставал рано утром и только говорил: «Господи», и шел на работу и пахал целый день. К ночи он возвращался и, когда ложился спать, во второй раз говорил: «Господи».
Посмотрел монах так на жизнь крестьянина. «Нечему мне учиться тут», подумал он и подивился, зачем старец послал его к крестьянину.
Вернулся монах к старцу и сказал ему все: что он был у крестьянина, но не нашел ничего поучительного. «Он не думает о Боге и только два раза в день поминает его».
Тогда старец сказал: «Возьми ты эту чашу, полную масла, и обойди вокруг деревни и вернись, но смотри, чтобы ни капли масла не пролил на землю».
Монах сделал так, как ему было сказано, и когда вернулся, старец спросил его:
«Скажи, сколько раз вспомнил ты Бога, пока нес чашу?»
Монах признался, что ни разу не вспомнил. «Я, — говорит, — только о том и думал, как бы не пролить масла».
И старец сказал: «Это одна чаша с маслом так заняла тебя, что ты ни разу не вспомнил о Боге. А крестьянин и себя, и семью, и тебя кормит своими трудами и заботами, и то два раза в день вспоминает о Боге».
ИСПОЛНЕНИЕ ЗАКОНА ТРУДА НЕ ТРУДНО, А РАДОСТНО
1
«В поте лица снеси хлеб твой». Это неизменный закон телесный. Как женщине дан закон в муках родить, так мужчине дан закон труда. Женщина не может освободиться от своего закона. Если она усыновит не ею рожденного ребенка, это будет все-таки чужой ребенок, и она лишится радости материнства. То же с трудами мужчин. Если мужчина ест хлеб, выработанный не им, он лишает себя радости труда.
