Ознакомительная версия.
Джоан слушала рассказ с удивлением, но тут вмешалась:
– Не может быть!
– Сам видел.
– Да ведь…
Она взглянула на Эша. У нее глаза округлились, у него – сузились. Он что-то понял.
– Значит, – медленно сказал Эш, – ему срочно нужны деньги.
– А то! – подтвердил мистер Джадсон. – Доигрался. Подаст как миленькая. Ух, нашим сказать, они прямо подскочат! Нет, – опечалился он, – сперва отнести в «Герб»… Фредди просил, чтобы поскорее.
– Не беспокойтесь, – сказал Эш, – я отнесу. Я сейчас свободен.
Мистер Джадсон очень обрадовался:
– Хороший вы человек. Ну, за мной не пропадет! Сами понимаете, рассказать надо, а то лопну!
И он резво убежал.
– Ничего не пойму, – сказала Джоан. – Чушь какая-то.
– Не поймете? Очень просто, счастливый случай. Теперь включаем индукцию. Взвесив все и вся, что мы получаем? Скарабей – у Фредди.
– Чушь какая-то! Я давно выбросила письма. Что мне их, хранить?
– Для Джонса – да. Кстати, что вы о нем знаете?
– Ну, толстый такой… приходил за письмами… Я сказала, что их нет, и он ушел.
– Так, это ясно. Играет с Фредди в простую, но неглупую игру. С другим не прошло бы, но, по слухам, Фредди умом не блещет. Проглотил, не поморщился. Теперь ему нужно достать тысячу фунтов. Он крадет скарабея…
– Как он догадался? Он же не знает про награду!
– Да, странно… А, понял! Ему Джонс сказал.
– Откуда узнал Джонс?
– Да, тоже странно. Откуда?
– Когда пришла Эйлин, его уже не было.
– Что-что? О чем вы?
– Ну, в тот, первый день. Я даже подумала, что он подслушал.
– Подслушал! Вот именно. Излюбленный метод Гридли Квэйла. Так. Мы на верном пути.
– Ничего не понимаю! Дверь была закрыта, он вообще ушел.
– Откуда вы знаете? Видели, как он выходил из дома?
– Нет, но из квартиры он вышел.
– И остался на лестнице. Помните, как у нас темно?
– А зачем?
Эш поразмыслил:
– Зачем? За-чем? Мерзкое слово. Его боятся все сыщики. А, знаю! Фредди послал его потому, что женится на вашей Эйлин. Так?
– Так.
– Вы говорите, что писем нет. Он уходит. Так?
– Ну, так.
– И тут слышит, что именно она пришла. Она же назвалась «мисс Питерc». Подозрительно? Еще бы! Поставьте себя на его место. Он бежит наверх, она заходит к вам, он спускается. И слушает.
– Да-да. Конечно, так и было.
– Я просто все вижу, словно сам присутствовал. Постойте! В тот день вечером? Да, я спускался по лестнице, шел в театр. Слышал у вас голоса. Мог об него споткнуться!
– Теперь все сходится, правда?
– Еще как! Без единой щелочки. Проблема в одном: что будет делать Фредди? Отнесу-ка я эту записку, все-таки обещал, и посмотрю, нельзя ли использовать Джонса. Да, это лучше всего. Бегу.
Болезнь плоха тем, что приходят тебя навестить, хуже того – подбодрить.
Фредди страдал ужасно. Общительным он не был, легкой беседой не владел, а главное – хотел читать про Гридли Квэйла. Устанет – полежит на спине, поглядит в потолок. Это трудягам, это деятельным натурам неприятно лежать в постели, а теперь, когда по милости судьбы за лень еще и не ругают, легко ли отвлекаться на всяких посетителей?
Минуты между визитами он посвящал размышлениям о том, кто из его родни самый противный. Он склонялся к тому, чтобы отдать пальму первенства полковнику («Помню, в зимнюю кампанию я черт его знает как вывихнул ногу!»); иногда его больше раздражали духовные дары епископа. Возглавлял порою список и Перси, лорд Стокхед, который беседовал только о том, как приняли в его семье злосчастное дело. Именно сейчас Фредди не хотелось обсуждать такие дела.
Однако в понедельник, поздним утром, от него вроде бы отстали, и он лежал читал, хотя и беспокоился, что вот-вот кто-нибудь пожалует.
И не зря. Только он углубился в коварную интригу (злодеи собирались подкупить кухарку, чтобы та положила щетины во фрикасе), как ручка в двери задвигалась и вошел Эш.
Не один Фредди страдал от визитеров, Эша они тоже допекли. Он давно томился в коридоре, рвался в бой, а войти не мог. Такой разговор нельзя вести при людях.
Увидев его, Фредди успокоился, все ж не епископ. Этот лакей помогал его тащить, наверное – пришел справиться о самочувствии. Он кивнул, не отрываясь от книги.
Однако, случайно поглядев наверх, он заметил, что Эш буравит его взглядом. Этого он не любил. Будущий тесть, к примеру, не нравился ему тем, что, получив от доброй Природы именно такой взгляд, развил его в процессе деловой жизни и теперь проделывал в людях дыры. Чтобы выдержать tete-a-tete с ним, нужны крепкие нервы и чистая совесть.
Но тесть – неизбежное зло, приходится терпеть, а вот лакей его – нет уж, простите! Стоит и смотрит, как из винтовки целится. Что же это такое?
– Чего надо? – осведомился Фредди. – Чего уставились?
Лакей тем временем сел, оперся на постель и смотрел уже не сверху, а вровень.
– Так! – сказал он.
Быть может, когда он писал о Квэйле, индукция и барахлила, но эта сцена удавалась всегда. В последней главе прославленный сыщик обличал злодея – коротко, резко, беспощадно. Репетируя в коридоре, Эш решил взять с него пример.
– Так, – беспощадно сказал он. – Если уделите минутку драгоценного времени, сообщу, в чем дело. Звоните, звоните, мне же лучше при свидетелях. Лорд Эмсворт будет рад узнать, что сын его – вор.
Рука у Фредди упала. Он не позвонил, зато открыл рот как можно шире. В смятении и страхе он все же ощутил, что фраза ему знакома. А, да! Это же «Дело о голубом рубине»!
– Ч-что вы хотите сказать? – спросил он.
– Сейчас узнаете. В ночь на воскресенье из музея исчез скарабей. Расследование поручили мне.
– Ой! Вы сыщик?
– Да.
Многие писали о том, что жизнь над нами смеется. Примеры? Пожалуйста. Столько лет Фредди мечтал увидеть сыщика, увидел – и что же? Тот изловил его.
– Да, – повторил Эш. – Я выяснил, что вам срочно нужны деньги.
– К-как?
– У нас свои методы. Кроме того, вы связаны с неким Джонсом.
– О Господи! Как же вы это?
Эш мягко улыбнулся:
– Вчера я беседовал с ним в Маркет-Бландинге. Почему он там? Потому, что хочет связаться с вами. Зачем же? Затем, чтобы вы передали ему скарабея.
Фредди говорить не мог, и Эш продолжал:
– Я побеседовал с ним. Я сказал ему: «Мистер Трипвуд доверил мне это дело». «Конкретней, – откликнулся он. – Что вам известно?» «То, – отвечал я, – что он должен передать вам некий предмет, но сделать это не может, поскольку вывихнул ногу». Тогда он попросил, чтобы я взял у вас скарабея и отнес ему.
Фредди подобрался. Он знал, что сыщиков все-таки можно растрогать. Сам Гридли Квэйл пасовал перед хорошей, чувствительной историей. Сколько раз щадил он преступника, если тот объяснял свои мотивы! Значит, воззовем к милости.
– Это здорово, что вы все раскрыли, – начал он, – но…
– Да, слушаю?
– …но если бы вы узнали другую сторону дела…
– Я знаю. Вы думаете, что вас шантажирует некая мисс Валентайн. Это не так. Она давно уничтожила ваши письма и сообщила об этом Джонсу, когда он ее посетил. Однако он не отдал вам пятьсот фунтов, мало того – хочет выудить еще тысячу.
– Не может быть.
– Может, может. Я не ошибаюсь.
– Откуда вы все это знаете?
– Есть источники…
– Она не подаст в суд?
– Ну что вы! И не собиралась.
Фредди откинулся на подушки.
– Молодец! – умилился он. – Ну, порядок!
– Дело не в том, – напомнил Эш. – Дайте мне скарабея.
– А что вы с ним сделаете?
– Верну законному владельцу.
– Отцу не настучите?
– Нет.
– Удивительно! – сказал Фредди. – Вы просто молодец. Ну, высший класс! Он тут, под матрацем. Когда я свалился, он был в кармане, пришлось сунуть сюда.
Эш вытащил скарабея и стал на него смотреть, почти не веря, что поиски кончились и на ладони – его будущее. Фредди, в свою очередь, смотрел на него.
– Знаете, – сказал он, – я всегда хотел увидеть сыщика. И как вы это все открываете?
– У нас есть свои методы.
– Да-да. Здорово! Что вам помогло?
– Долго рассказывать. Конечно, индукция, а вообще долго, вы соскучитесь.
– Нет!
– Как-нибудь в другой раз.
– Вы не читали про Гридли Квэйла?
Когда скарабей в кармане, можно выдержать и яркую обложку, которую вам показывают. Что там, Эш даже растрогался, все-таки – часть жизни.
– Вы читаете эти книжки? – спросил он.
– Еще бы! Наизусть знаю!
– А я вот их пишу.
Есть состояния, есть минуты, которые невозможно выразить. Фредди квакнул, дернулся, выпрямился и разинул рот.
– Пишете? Нет, пишете?
– Да.
– Ой, Господи Боже мой!
Вероятно, он сказал бы что-то еще, но тут послышались голоса. Дверь открылась, вошло небольшое шествие.
Возглавлял его граф Эмсворт. За ним шли мистер Питерc, полковник и секретарь. Они встали у постели, а Эш удачно выскользнул из комнаты.
Фредди глядел на них без особого интереса. Он думал о другом. Они неловко топтались у постели.
– Э… Фредерик, – выговорил граф. – Мой… э… дорогой…
Ознакомительная версия.
