Джулия продолжала ходить с Томом в модные рестораны и ночные кабаре. Если людям нравится думать, что Том её любовник, пускай, ей это безразлично. Но всё чаще, когда Джулии хотелось куда-нибудь с ним пойти, Том оказывался занят. Среди её аристократических друзей распространился слух, что Том Феннел может дать толковый совет, как сократить подоходный налог. Денноранты пригласили его на уик-энд в свой загородный дом, и он встретил там кучу их приятелей, которые были рады воспользоваться его профессиональными познаниями. Том начал получать приглашения от неизвестных Джулии персон. Общие знакомые могли сказать ей:
– Вы ведь знаете Тома Феннела? Очень неглуп, правда? Я слышал, он помог Джиллианам сэкономить на подоходном налоге несколько сот фунтов.
Джулии всё это сильно не нравилось. Раньше попасть к кому-нибудь в гости Том мог только через неё. Похоже, что теперь он вполне способен обойтись без её помощи. Том был любезен и скромен, очень хорошо одевался и всегда имел свежий и аккуратный вид, располагающий к нему людей; к тому же мог помочь им сберечь деньги. Джулия достаточно хорошо изучила тот мирок, куда он стремился проникнуть, и понимала, что он скоро создаст себе там прочное положение. Джулия была не очень высокого мнения о нравственности женщин, которых он там встретит, и могла назвать не одну титулованную особу, которая будет рада его подцепить. Единственное, что её утешало: все они были скупы – снега зимой не выпросишь. Долли сказала, что он получает четыреста фунтов в год; на такие деньги в этих кругах не проживёшь.
Джулия решительно отказалась от поездки в Америку ещё до того, как говорила об этом с Томом; зрительный зал каждый день был переполнен. Но вот неожиданно во всех театрах Лондона начался необъяснимый застой – публика почти совсем перестала их посещать, что немедленно сказалось на сборах. Похоже, спектакль действительно не продержится дольше пасхи. У них была в запасе новая пьеса, на которую они возлагали большие надежды. Называлась она «Нынешние времена», и они намеревались открыть ею осенний сезон. В ней была великолепная роль для Джулии и то преимущество, что и Майклу тоже нашлась роль в его амплуа. Такие пьесы не выходят из репертуара по году. Майклу не очень-то улыбалась мысль ставить её в мае, когда впереди лето, но иного выхода, видимо, не было, и он начал подбирать для неё актёрский состав.
Как-то днем во время антракта Эви принесла Джулии записку. Она с удивлением узнала почерк Роджера.
«Дорогая мама!
Разреши представить тебе мисс Джун Денвер; о которой я тебе говорил. Ей страшно хочется попасть в «Сиддонс-театр», и она будет счастлива, если ты возьмешь её в дублёрши даже на самую маленькую роль».
Джулия улыбнулась официальному тону записки; её позабавило, что её сын уже такой взрослый, даже пытается составить протекцию своим подружкам. И тут она вдруг вспомнила, кто такая эта Джун Денвер. Джун и Джил. Та самая девица, которая совратила бедного Роджера. Джулия нахмурилась. Любопытно всё же взглянуть на неё.
– Джордж ещё не ушел?
Джордж был их привратник. Эви кивнула и открыла дверь.
– Джордж!
Он вошел.
– Та дама, что принесла письмо, сейчас здесь?
– Да, мисс.
– Скажите ей, что я приму её после спектакля.
В последнем действии Джулия появлялась в вечернем платье с треном; платье было очень роскошное и выгодно подчеркивало её прекрасную фигуру. В тёмных волосах сверкала бриллиантовая диадема, на руках – бриллиантовые браслеты. Как и требовалось по роли, поистине величественный вид. Джулия приняла Джун Денвер сразу же, как закончились вызовы. Она умела в мгновение ока переходить с подмостков в обычную жизнь, но сейчас без всякого усилия со своей стороны Джулия продолжала изображать надменную, холодную, величавую, хотя и учтивую героиню пьесы.
– Я и так заставила вас долго ждать и подумала, что не буду откладывать нашу встречу, потом переоденусь.
Карминные губы Джулии улыбались улыбкой королевы, её снисходительный тон держал на почтительном расстоянии. Она с первого взгляда поняла, что представляет собой девушка, которая вошла в её уборную. Молоденькая, с кукольным личиком и курносым носиком, сильно и не очень-то искусно накрашенная.
«Ноги слишком коротки, – подумала Джулия, – весьма заурядная девица».
На ней, видимо, было её парадное платье, и тот же взгляд рассказал о нём Джулии всё.
(«Шафтсбери-авеню. Распродажа по сниженным ценам».) Бедняжка страшно нервничала. Джулия указала ей на стул и предложила сигарету.
– Спички рядом с вами.
Когда девушка попыталась зажечь спичку, Джулия увидела, что руки у неё дрожат. Первая сломалась, второй пришлось три раза чиркнуть по коробку, прежде чем она вспыхнула.
(«Если бы Роджер видел её сейчас! Дешёвые румяна, дешёвая помада, и до смерти напугана. Весёлая девчушка, так он о ней думал».)
– Вы давно на сцене, мисс… Простите, я забыла ваше имя.
– Джун Денвер. – В горле девушки пересохло, она с трудом могла говорить. Сигарета её погасла, и она беспомощно держала её в руке. – Два года, – ответила она на вопрос Джулии.
– Сколько вам лет?
– Девятнадцать.
(«Врёшь. Добрых двадцать два».)
– Вы знакомы с моим сыном?
– Да.
– Он только что окончил Итон. Уехал в Вену изучать немецкий язык. Конечно, он ещё очень молод, но мы с его отцом решили, что ему будет полезно провести несколько месяцев за границей, прежде чем поступать в Кембридж. А в каких амплуа вы выступали? Ваша сигарета погасла. Возьмите другую.
– О, неважно, спасибо. Я играла в провинции. Но мне страшно хочется играть в Лондоне.
Отчаяние придало ей храбрости, и она произнесла небольшую речь, явно заготовленную заранее:
– Я невероятно восхищаюсь вами, мисс Лэмберт. Я всегда говорила, что вы – величайшая актриса английской сцены. Я научилась у вас больше, чем за все годы, что провела в Королевской академии драматического искусства. Мечта моей жизни – играть в вашем театре, мисс Лэмберт. Если бы вы смогли дать мне хоть самую маленькую роль! Это величайший шанс, о котором только можно мечтать.
– Снимите, пожалуйста, шляпу.
Джун Денвер сняла дешёвенькую шляпку и быстрым движением тряхнула своими коротко стриженными кудряшками.
– Красивые волосы, – сказала Джулия.
Все с той же чуть надменной, но беспредельно приветливой улыбкой, улыбкой королевы, которую та дарует подданным во время торжественных процессий, Джулия пристально глядела на Джун. Она ничего не говорила. Она помнила афоризм Жанны Тэбу: «Не делай паузы, если в этом нет крайней необходимости, но уж если сделала, тяни её сколько сможешь». Джулия, казалось, слышала, как громко бьётся сердце девушки, видела, как та съёживается в своей купленной на распродаже одежде, съёживается в собственной коже.
– Что навело вас на мысль попросить у моего сына рекомендательное письмо?
Джун так покраснела, что это было видно даже под румянами, и, прежде чем ответить, проглотила комок в горле:
– Я встретила его у одного своего приятеля и сказала ему, как я вами восхищаюсь, а он сказал, что, возможно, у вас найдется что-нибудь для меня в следующей пьесе.
– Я сейчас перебираю в уме все роли.
– Я и не мечтаю о роли. Если бы я могла быть дублёршей… Я хочу сказать, это дало бы мне возможность посещать репетиции и изучить вашу технику. Это уже само по себе школа. Все так говорят.
(«Дурочка, пытается мне польстить. Словно я сама этого не знаю. А какого черта я буду её учить?»)
– Очень мило с вашей стороны так на это смотреть. Я самая обыкновенная женщина, поверьте. Публика так ко мне добра, так добра… Вы – хорошенькая девушка. И молоденькая. Юность прекрасна. Мы всегда старались предоставить молодежи возможность себя показать. В конце концов мы не вечны, и мы считаем своим долгом перед публикой готовить смену, которая займёт наше место, когда придет срок.
Джулия произнесла эти слова своим прекрасно поставленным голосом так просто, что Джун Денвер воспрянула духом. Ей удалось обвести старуху, место дублёрши у неё в кармане! Том Феннел сказал, если она не будет дурой, то знакомство с Роджером вполне может к чему-нибудь привести.
– Ну, это случится ещё не скоро, мисс Лэмберт, – сказала она, и её глазки, хорошенькие тёмные глазки, засверкали.
(«Тут ты права, голубушка, ещё как права. Поспорю, сыграю лучше тебя даже в семьдесят».)
– Я должна подумать. Я ещё не знаю, какие дублеры понадобятся нам для следующей пьесы.
– Поговаривают, что Эвис Крайтон будет играть девушку. Я могла бы дублировать её.
Эвис Крайтон. На лице Джулии не дрогнул ни один мускул; никто бы не догадался, что это имя для неё что-нибудь значит.
– Мой муж упоминал о ней, но ещё ничего не решено. Я её совсем не знаю. Она талантлива?
– Думаю, что да. Я была вместе с ней в театральной школе.
– И говорят, хорошенькая, как картинка. – Поднявшись, чтобы показать, что аудиенция окончена, Джулия сбросила с себя королевский вид. Она изменила тон и в одну секунду стала славной, добродушной актрисой, которая с радостью окажет дружескую услугу, если это в её силах. – Ну, милочка, оставьте мне ваше имя и адрес, и если что-нибудь появится, я вам сообщу.
