в каких соотношениях мы будем распределять ежегодные проценты с этого фонда на финансирование исследований в области лечения травм позвоночника, на проведение программ по реабилитации больных и привлечению внимания общественности, а также на развитие спорта для инвалидов-колясочников.
Мы приступили к подбору работников для нашего штаба. Моей обязанностью было держать постоянную связь с нашим штабом в Ванкувере, как бы далеко мы ни находились от дома.
В числе первых, кого мы наняли, была Нэнси Томпсон, которую я знал по работе в организации спортсменов-инвалидов провинции Британская Колумбия как человека собранного, опытного и компетентного администратора. В наш совет также вошла Патти Льюэке. Фактически она выполняла роль моего секретаря все последние годы моей спортивной карьеры; именно она вела всю переписку, когда я пытался привлечь различные компании в качестве спонсоров, а главное — мы с ней были друзьями. Остановить выбор на ней было естественно: она хорошо меня знала и верила в мои начинания. Мариан Лей, консультант по делам спорта, возглавлявшая программу в один миллион долларов по разработке и организации различных мероприятий, приуроченных к проведению «Экспо-86» (именно из этой программы оргкомитет «Экспо» обещал выделить нам необходимые средства на финансирование нашего турне), согласилась работать с нами за полставки «по совместительству». Но в один прекрасный день нас словно обухом по голове ударили: «Экспо» отменила намеченную ранее программу параллельных мероприятий. Это было вызвано стремлением оргкомитета как-то выровнять расшатавшийся бюджет. Зато Мариан освободилась и могла перейти к нам на оплачиваемую работу в качестве директора программы обеспечения, что означало управление всеми делами по организации турне в Ванкувере. Однако в финансовом отношении решение оргкомитета «Экспо-86» буквально вышибло у нас почву из-под ног.
Но слишком уж далеко все это зашло, чтобы мы остановились на полпути. Я решил отдать три года этой затее, рассматривал ее как главное событие моей жизни. И даже если бы ничего из этого не получилось, я должен был по крайней мере сознавать, что сделал все от меня зависящее.
До того как стало известно о решении оргкомитета «Экспо-86», мне казалось, что все идет как следует. Но и тогда я был прав только частично: все шло отнюдь не как следует. Наоборот, все буквально разваливалось по частям.
С самого начала нашей самой большой проблемой стал фактор времени. Мы никак не успевали с организацией турне ни в смысле правового обеспечения, ни в смысле разработки всей его концепции. Мой контракт с программой «Человек в движении» все еще не был заключен, а когда имеешь дело с огромными суммами (мы надеялись на поступления по ходу турне), без соответствующего контракта не обойтись — только так можно соблюсти интересы всех, кто имел отношение к этой затее.
Наличных денег у нас не было, вообще ничего не было. Все работали на голом энтузиазме. И никто из работавших в оффисе толком не понимал, каким я представляю себе все это турне, что мне от них надо и почему. Нас всех словно вертело в неразберихе гигантского водоворота, и главным было — хотя бы не потонуть.
Я сделал прикидку. Вообще-то я не имел ни малейшего представления о том, как составляются статьи бюджета, но я обзвонил аэропорты, специалистов по изготовлению снаряжения и всех прочих, кто мог хоть чем-то мне помочь. Я ничего не знал о расходах на рекламу и прочих подобных тонкостях, но тем не менее зарезервировал определенную сумму для этих целей и в результате представил на рассмотрение проект, который, по-моему, можно было осуществить за 750 тысяч долларов — причем от начала и до конца, с учетом покрытия всех расходов. В ответ мне сказали, что этого мало. В действительности потребуется сумма как минимум вдвое больше, а именно полтора миллиона или даже 2 миллиона наличными или в виде товаров и услуг.
Было это в мае 1984 года. Я начал понимать, что без затруднений дело не обойдется. Казалось, ничего у нас не получается. Все началось в январе 1984 года, а все, что мы успели сделать к июню, — это разослать несколько писем, которые так и остались без ответа. «Нет проблем! Нет проблем! Все у нас получится!» — продолжал твердить Маршалл. Что до меня — я начал нервничать. Во время пресс-конференции, где должно было быть объявлено о проведении нашего турне под эгидой «Экспо-86», я сидел и молил Бога, чтобы никто из журналистов не обратился ко мне с вопросом относительно наших планов. О да, конечно, мы собираемся объехать земной шар на инвалидной коляске, продолжали твердить мы, но стоило бы кому-нибудь коснуться деталей, как нам бы настал конец. Да какие там детали! У нас даже и плана толком-то не было.
Пока что все это было сплошной буффонадой.
Помните, я упомянул сумму в полтора-два миллиона долларов, необходимую для финансирования всего проекта? И вот я возвращаюсь с Олимпийских игр и узнаю, что мы сидим на нуле. Ни одного паршивого цента не собрали. И тут наконец я осознал: все это будет не так-то просто. Орешек оказался крепким. Мы обратились за помощью к крупным компаниям, а ведь некоторые из них — транснациональные корпорации. Может быть, подобная реакция объясняется тем, что мы канадцы?
Вам может показаться, что я был в смятении, потерял веру в себя и испугался, что вся затея может лопнуть до того, как начнет осуществляться. Это довольно близко от истины. Чем больше я думал об этом, тем чаще вспоминал слова моего друга Дейла Шумки — он работал в компании «Озага Канада», занимавшейся выпуском спортивного снаряжения и одежды (она была одним из моих спонсоров). Еще тогда он сказал: «Есть только один человек, который будет бороться за этот проект до последнего. И этот человек — ты. Нравится тебе это или нет, но именно тебе придется воплотить его в реальность. Тебе придется следить за тем, чтобы все двигалось в нужном направлении. Тебе придется подталкивать и подпихивать всю эту затею, пока она не встанет на ноги, научится ходить и, наконец, покатится в ритме гонки. Если же взять полный разгон со старта, то выйдет полный хаос. Легко ничего не получится».
А тем временем шла подготовка будущего дорожного экипажа, исходя из того, что старт намечался на 1 марта. Наши приготовления являли собой некую смесь научного подхода и комедии среди полного беспорядка.
