скрещивает пальцы.) Терпит ли кто-нибудь страданья воз
(зевок) ... вышенней, чем у меня? Разумеется. Раньше. А сейчас?
(Пауза.) Мой отец?
(Пауза.) Моя мать?
(Пауза.) Моя... собака?
(Пауза.) Вполне допускаю, они страдают в меру своих способностей. Но следует ли из этого, что наши страдания равноценны? Без сомненья.
(Пауза.) Нет, все а...
(зевает) ... бсолютно
(гордо) ясно: чем человек крупней, тем он наполненней
(Пауза. Мрачно.) и тем опустошенней.
(Фыркает.) Клов!
(Пауза.) Нет. Тут никого!
(Пауза.) Какие сны... Леса!
(Пауза.) Хватит, надоело, пора кончать, и здесь, в прибежище тоже.
(Пауза.) А я никак не решусь закончить. Да, вот — пора закончить, а я никак не решусь...
(зевает) ... закончить.
(Зевает.) Ох-ох, ну и устал я, надо бы лечь спать.
(Свистит. Тотчас является Клов. Останавливается возле кресла.) Ты воздух испортил!
(Пауза.) Уложи меня спать.
Клов. Я тебя только что поднял.
Хамм. Ну и что?
Клов. Я не могу каждые пять минут тебя укладывать и поднимать, у меня другие дела есть. (Пауза.)
Хамм. Ты когда-нибудь видел мои глаза?
Клов. Нет.
Хамм. И тебе ни разу не хотелось, пока я сплю, снять с меня очки и взглянуть на мои глаза?
Клов. Это веки поднимать? (Пауза.) Нет.
Хамм. Я тебе их как-нибудь покажу. (Пауза.) Они, наверно, уже совсем белые. (Пауза.) Который час?
Клов. Как всегда.
Хамм. Ты смотрел?
Клов. Да.
Хамм. Ну и сколько?
Клов. Ноль.
Хамм. Хорошо бы дождь.
Клов. Дождя не будет. (Пауза.)
Хамм. Ну а как вообще?
Клов. Не жалуюсь.
Хамм. Ты как, ничего?
Клов (раздраженно). Сказано же, не жалуюсь.
Хамм. А я как-то странно себя чувствую. (Пауза.) Клов.
Клов. Да?
Хамм. Не надоело тебе?
Клов. Еще как! (Пауза.) Что?
Хамм. Ну... вообще... все.
Клов. С самого начала. (Пауза.) А тебе — нет?
Хамм (мрачно). Значит, вряд ли что переменится.
Клов. Может, и кончится. (Пауза.) Всю жизнь те же вопросы, те же ответы.
Хамм. Уложи меня спать.
Клов не двигается.
Принеси простыню.
Клов не двигается.
Клов!
Клов. Да.
Хамм. Я тебя больше не буду кормить.
Клов. Значит, мы умрем.
Хамм. Буду кормить так, чтоб ты только с голоду не умер. Все время голодный будешь ходить.
Клов. Значит, мы не умрем. (Пауза.) Пойду за простыней. (Идет к двери.)
Хамм. Не стоит труда.
Клов останавливается.
Буду тебе в день одно печенье давать. (Пауза.) Полтора печенья. (Пауза.) Почему ты остаешься со мной?
Клов. Почему ты меня держишь?
Хамм. Другого никого нет.
Клов. Идти некуда.
Хамм. Все равно ты от меня уйдешь.
Клов. Попробую.
Хамм. Не любишь ты меня.
Клов. Не люблю.
Хамм. А раньше любил!
Клов. То — раньше!
Хамм. Я тебя измучил. (Пауза.) Правда?
Клов. Неправда.
Хамм (оскорбленно). Это я-то тебя не измучил?
Клов. Как же!
Хамм (с облегчением). Ага! Вот видишь. (Пауза. Холодно.) Извини. (Пауза. Громче.) Я сказал — извини.
Клов. Слышал. (Пауза.) У тебя кровь шла?
Хамм. Меньше. (Пауза.) Не пора мне успокоительное принимать?
Клов. Нет. (Пауза.)
Хамм. Как у тебя с глазами?
Клов. Плохо.
Хамм. Как ноги?
Клов. Плохо.
Хамм. Но ты можешь ходить. .
Клов. Да.
Хамм (вспылив). Ну и ходи!
Клов доходит до стены в глубине сцены, упирается в нее ладонями, касается их лбом.
Ты где?
Клов. Тут я.
Хамм. Поди сюда!
Клов возвращается на свое место возле кресла.
Ты где?
Клов. Тут я.
Хамм. Почему ты меня не убьешь?
Клов. Я не знаю секрета буфетного замка. (Пауза.)
Хамм. Принеси мне два велосипедных колеса.
Клов. Велосипедных колес больше нет.
Хамм. А куда ты свой велосипед подевал?
Клов. Не было у меня никогда никакого велосипеда.
Хамм. Так не бывает!
Клов. Когда еще были велосипеды, я аж плакал, до того мне хотелось велосипед. В ногах у тебя валялся. Ты послал меня подальше. Теперь их больше нет.
Хамм. А как же ты по моим поручениям ходишь? Как моих бедняков посещаешь? Пешком?
Клов. Бывает, и верхом.
Приподнимается крышка одного бака. Видны руки Нагга, вцепившиеся в края. Потом вылезает голова в ночном чепце. Очень бледное лицо. Нагг зевает, прислушивается.
Ну я пошел, дела есть.
Хамм. У тебя на кухне?
Клов. Да.
Хамм. За дверью — там смерть. (Пауза.) Ладно, ступай.
(Клов уходит. Пауза.) Продолжаем.
Нагг. Где моя кашка!
Хамм. Производитель проклятый!
Нагг. Моя кашка!
Хамм. Вот какое теперь старичье пошло! Жрать, жрать, больше ни о чем не думают! (Свистит.)
Входит Клов. Останавливается возле кресла.
Скажите! А я думал, ты меня бросишь.
Клов. Ох, пока нет, пока нет.
Нагг. Где моя кашка!
Хамм. Дай ты ему кашки.
Клов. Кашки больше нет.
Хамм (Наггу). Слыхал? Кашки больше нет. Не видать тебе больше кашки.
Нагг. Кашки хочу!
Хамм. Дай ты ему печенье.
Клов уходит.
Развратник проклятый! Как твои культи?
Нагг. Насчет моих культей не беспокойся.
Входит Клов с печеньем в руке.
Клов. Вот и я, печенье принес.
Сует печенье в руку Наггу, тот хватает его, пробует, морщится.
Нагг (жалостно). Это что такое?
Клов. Прекрасное собачье печенье.
Нагг (тем же тоном). Оно черствое. Я не могу!
Хамм. Сунь-ка ты его обратно!
Клов заталкивает Нагга в бак, закрывает крышку.
Клов (вернувшись на свое место возле кресла). Эх, неразумное старичье зеленое!
Хамм. Сядь ты на него.
Клов. Я не могу сесть.
Хамм. Верно. А я стоять не могу.
Клов. Так-то вот.
Хамм. Каждому свое. (Пауза.) Никто не звонил? (Пауза.) Не смешно?
Клов (поразмыслив). Мне — нет.
Хамм (поразмыслив). И мне. (Пауза.) Клов.
Клов. Да.
Хамм. Забыла про нас природа.
Клов. Природы больше нет.
Хамм. Нет природы? Ну это ты хватил.
Клов. В ближней округе.
Хамм. Но мы же дышим, меняемся! Теряем волосы, зубы! Теряем свою свежесть! Свои идеалы!
Клов. Ну, значит, она про нас не забыла.
Хамм. А ты говоришь, ее нет.
Клов (грустно). Никто никогда не рассуждал так глупо, как мы.
Хамм. Делаем что можем.
Клов. А зря. (Пауза.)
Хамм. Ты считаешь, что ты очень даже ничего себе, а?
Клов. Ничегошеньки. (Пауза.)
Хамм. Как это все долго, однако. (Пауза.) Не пора успокоительное принимать?
Клов. Нет. (Пауза.) Я пошел, дела есть.
Хамм. У тебя на кухне?
Клов. Да.
Хамм. Что за дела, хотел бы я знать.
Клов. Стену разглядывать.
Хамм. Стену! И что же ты там видишь, на этой твоей стене? Мене текел фарес? Голые тела?
Клов. Вижу мой свет, который угасает.
Хамм. Свет, который... тебя послушать... Да он и здесь прекрасно
