даже цинический оттенок. У Скаррона оно приобрело значение игривого, жизнерадостного, непринужденного комического жанра, построенного на осмыслении и снижении по контрасту образцов классической литературы. Выработался особый стих — vers burlesque — гротескный причудливый восьмисложник.
Сирано де Бержерак и, особенно, Сент-Аман (1591 — 1661) были предшественниками Скаррона. Но настоящее свое лицо стиль бурлеск приобрел именно у Скаррона. В 1644 году вышел его бурлескный эпос «Typhon ou Gigantomachie», в котором он осмеял классические каноны и благородные чувства, построив его на противоречии формы и материала. «Тифон» описывает борьбу богов и гигантов (из римской мифологии) и заставляет богов говорить языком парижских рыночных торговок. Юпитера Скаррон представляет старым волокитой, который посматривает на землю в окно, не увидит ли где хорошенькой Данаи, за которой можно было бы поволочиться; Юнону — ревнивой и сварливой женой, которая держит мужа (Юпитера) под башмаком Нептуна — глупым и чванливым, Бахуса — пьяницей и обжорой. Естественно, что такие персонажи попадают в соответствующие приключения, описанные весело и гротескно.
В 1648 году выходит его «Virgile travesty», образец бурлескного жанра, представляющий собою перелицованную в стиле бурлеск «Энеиду» Вергилия, герой которой, Эней, превращая в хнычущего и плачущего труса, Дидона — в стареющую женщину с пылким темпераментом, Меркурий — в ветреника и т. д. Основой «Переодетого Вергилия» было использование анахронизма для создания комических эффектов и осмеяния классических сюжетов и образов. Живой стих, пересыпанный остротами, удачная стилизация, веселые приключения героев сделали эту поэму одной из самых популярных в XVII веке. Когда вышел «Virgile travesty», имя Скаррона сделалось самым модным и все стали писать в этом жанре. Вскоре появилось много подражаний Скаррону: в 1649 году анонимное «Евангелие-бурлеск» («Evangile burlesque»), а в 1651 году Перро, впоследствии автор известных сказок, выпустил «Murs de Troïe ou Les origines du Burlesque».
Скаррон написал много бурлескных од, элегий, эпистол, сатир и любовных песенок; в них он показал себя мастером бурлеска, — и Кларети по праву называет его «королем бурлеска» («le roi du genre burlesque», op. cit., II, 281).
Скаррон писал во многих Жанрах, и во всех его произведениях есть те или иные элементы бурлеска, т. е. прежде Всего пародии на общепризнанные литературные образцы.
В литературном наследстве Скаррона видное место занимают комедии. Как комедиограф он сыграл в истории французской литературы и театра большую роль. Его комедии пользовались заслуженным успехом. Скаррон в пьесе «Jodelet Maître et Valet» (1645) дал в Жоделе тип плута и болтуна, предшественника комедийных слуг Мольера и Бомарше. В «Dom Japhet d’Arménie» он высмеял своего врага Сирано де Бержерака; в «Ecolier de Salamanque» впервые появляется тип Криспена.
В комедиях Скаррон подражал Лопе де Вега, Тирео де Молина и Кальдерону. Он взял в свои комедии традиционную романтику испанской литературы, балконные сцены, дуэли и другие характерные черты «комедии плаща и шпаги», но дал им ироническое и пародийное освещение. Он строит сложные интриги наподобие комедий де Рохас, с хитросплетениями, происками и переодеваниями. Его комедии веселы и забавны, полны плутовских выходок, с остроумным диалогом и шутками. Он умеет прекрасно и легко обрисовать характеры и создать комедийные положения.
В композиции комедий Скаррон держится только одного принципа классической драматургии — принципа единства действия. Единства места и единства времени он не признает и критически относится к ним. В «Комическом романе» (ч. II, гл. 21) Скаррон говорит, что надо нарушить принцип единства времени, потому что многие его не понимают.
На комедиях Скаррона. сильно сказалось влияние реального и плутовского испанского романа. В свою очередь, его комедии оказали влияние на Мольера, Лесажа, Бомарше и др. Мольера можно считать его учеником. Лесаж следует за Скарроном в любви к испанской литературе. Бомарше для «Севильского цирюльника» многое заимствовал из пьес Скаррона.
Кроме комедий, Скаррон писал и новеллы. Его «Трагикомические новеллы» («Nouvelles tragi-comiques») сделаны опять-таки по испанским образцам. Скаррон, помимо того что был мастером бурлеска и незаурядным комедиографом, был и прекрасным рассказчиком. Об этом свидетельствуют его новеллы и в особенности его лучшее произведение — «Комический роман».
IV
«Комический роман» представляет собою историю бродячей труппы комедиантов, — но название «Комический» связано не с комедиантами, которые играют в нем главную роль, а значит — сатирический и забавный, т. е. оно связано с основной его идеей — противопоставлением изысканным, галантным романам романа реального, бытового, построенного на другом материале, изображающего персонажей, взятых из другой социальной среды. Утонченности галантных романов «Комический роман» противопоставляет трактиры, провинцию, большую дорогу, цинизм и грубость. Обычная сцена в «Комическом романе» — драка. В первой главе разговор прерывается дракой, то же во второй, третьей, четвертой и т. д. Глава двенадцатая так и называется «Ночное побоище».
Нельзя заставить рыцарей или галантных кавалеров принимать участие в мордобое. Для этого нужны другие герои. И Скаррон переносит центр тяжести в другую социальную среду. Правда, он изображает в своем романе почти все сословия и классы общества, но в центре — быт мелкого люда, провинциальная жизнь. Скаррон подошел гораздо ближе к жизненной правде демократических слоев — у него новые герои: не принцы и принцессы, а мелкие дворяне и буржуа, адвокаты и актеры. Но подход к их жизни и к ним у Скаррона дворянско-аристократический. Для него низшие слои — это жизненная правда, они существуют, он не хочет проходить мимо них, но он нередко с большим презрением отзывается о них: для него провинциалы — только жалкие подражатели двора, которому он явно не симпатизирует. И в конце концов раскрывается, что его идеальные герои — все же сыновья богатых и знатных родителей (Этуаль и Леандр). Настолько еще сильна была традиция героических, аристократических романов. Герои Скаррона нередко печалятся о своем незнатном происхождении. Таков Дестен, о котором Леандр говорит, что у него ум, достойный быть украшением «даже знатного человека». Дестен же сразу заметил, что в Леандре «нет ничего от слуги». Презрение к слугам у героев Скаррона очень велико; даже Дестен говорит: «чтобы слуги туда не ходили и не загадили книг и уборов» (ч. I, гл. 15). Но и к мелким дворянам Скаррон относится с презрением и называл их «дворянчиками». Одного из центральных героев своих — Раготена — он представляет мелким «дворянчиком», адвокатишкой, разыгрывающим из себя большого барина, но по существу неудачника в жизни, попадающего в смешные положения, служащего предметом шуток других. Он представляет собою шарж на галантного героя, и в этом не малое влияние «Дон Кихота». Такой герой всегда должен попадать в нелепые положения благодаря своей пылкости и галантности, своему
