И муж миссис Тачетт медленно уселся на свое место.
– О нет, раньше, – возразила мисс Арчер. – Она спустится к обеду [4] в восемь часов. Не забудьте: без четверти семь, – добавила она, с улыбкой повернувшись к Ральфу.
– Что должно случиться без четверти семь?
– Я должен повидать маму.
– Счастливчик… – пробормотал старик. – Вы должны присесть и выпить чаю, – обратился он к племяннице своей жены.
– По приезде мне сразу принесли чай в комнату, – ответила она и, глядя на почтенного хозяина дома, произнесла: – Как жаль, что вам нездоровится!
– Что ж, мне много лет, дорогая, пора быть настоящим стариком. Но я уверен, что в вашем присутствии мне станет гораздо лучше.
Девушка снова стала осматривать все вокруг – лужайку, высокие деревья, заросшую тростником серебристую Темзу, красивый старинный дом, – и при этом успевала тайком бросать изучающие взгляды на своих собеседников, что было вполне естественно для девушки неглупой и к тому же взволнованной. Она отпустила собаку и села, положив на колени руки, на фоне черного платья казавшиеся белоснежными. Голова мисс Арчер была высоко поднята, глаза блестели, и стройная фигурка находилась в постоянном движении. Она была переполнена новыми впечатлениями, которые поглощались ею с ясной, замершей на губах улыбкой.
– В жизни не видела ничего прекраснее, – заявила мисс Арчер.
– Да, здесь очень хорошо, – согласился мистер Тачетт. – Понимаю, как поразил вас этот пейзаж, – я и сам испытал нечто подобное. Но вы и сами так же прекрасны, – любезно добавил он без малейшей иронии, с удовольствием сознавая, что его преклонный возраст дает ему привилегию делать комплименты – даже таким юным девушкам, которых подобные слова обычно смущают.
Было непонятно, насколько сильно смущена мисс Арчер; она внезапно вскочила, покраснев, но неудовольствия ее при этом не ощущалось.
– Да, разумеется, я не дурнушка! – с коротким смешком воскликнула она. – А сколько лет этому дому? Он времен Елизаветы?
– Первых Тюдоров [5], – ответил Ральф Тачетт.
Мисс Арчер повернулась к нему, быстро взглянув в его лицо.
– Первых Тюдоров? Какая прелесть! Наверное, в Англии много таких мест?
– И даже гораздо красивее.
– Не говори так, сынок! – запротестовал старик. – Лучше нашего дома нет.
– К примеру, мой дом тоже очень неплох. Думаю, что в некотором отношении он даже лучше, – произнес лорд Уорбартон, который до этого не произнес ни слова, но внимательно наблюдал за мисс Арчер.
Он склонился к ней с легкой улыбкой – с женщинами он был необыкновенно обходителен, и девушка сразу это оценила. К тому же она не забывала, что перед ней настоящий лорд.
– Я с большим удовольствием показал бы вам свое жилище, – добавил он.
– Не верьте ему, – вскричал старик. – Нечего и смотреть – этот ветхий сарай ни в какое сравнение не идет с моим домом!
– Я не видела и не могу судить, – ответила девушка и улыбнулась лорду Уорбартону.
Ральфа Тачетта совершенно не интересовала эта беседа. Он стоял, засунув руки в карманы, и по всему было видно, что он с удовольствием бы продолжил разговор со своей новоявленной кузиной. Для начала он спросил:
– Так вы любите собак?
Это было не слишком удачным началом беседы для столь умного человека.
– Просто обожаю!
– Тогда вы должны быть хозяйкой этого терьера, – все так же неловко продолжал Ральф.
– С удовольствием – пока я тут.
– Надеюсь, вы останетесь подольше.
– Вы очень любезны, но мне трудно сказать. Это решит тетушка.
– Мы обсудим это с ней… без четверти семь. – И Ральф снова взглянул на часы.
– Мне здесь очень нравится, – сказала девушка.
– Не верится, что вы позволяете кому-то решать за себя.
– Конечно, нет; только в том случае, если это совпадает с моими желаниями.
– Я постараюсь, чтобы это совпало и с моими желаниями, – заявил Ральф. – Невероятно, как это мы не познакомились раньше.
– Нужно было просто побывать там, где я была, и познакомиться со мной.
– Где? Что вы имеете в виду?
– В Соединенных Штатах: в Нью-Йорке, в Олбани, в других местах.
– Я посещал эти места, но почему-то не побывал у вас. У меня просто в голове это не укладывается.
Мисс Арчер помедлила.
– Дело в том, что моя мама умерла, когда я была еще ребенком, а после ее смерти между моим отцом и вашей матушкой возникли какие-то разногласия. Поэтому мы и не помышляли о знакомстве.
– Боже упаси меня ссориться со всеми, с кем у моей матушки разногласия! – воскликнул молодой человек. – Так вы недавно потеряли отца? – сочувственно спросил он.
– Да, чуть больше года назад. И тетя была очень добра – разыскала меня и предложила поехать с ней в Европу.
– Понятно, – произнес Ральф. – Она, случайно, не удочерила вас?
– Удочерила?
Пораженная, мисс Арчер взглянула на него, снова вспыхнув, и смущенный Ральф увидел в ее глазах боль. Он не ожидал, что этот шутливый вопрос произведет на нее такое впечатление. В этот момент подошел лорд Уорбартон, сгоравший от желания рассмотреть мисс Арчер поближе, и девушка перевела свой взгляд на него.
– Нет, она меня не удочеряла. Я совершенно не подхожу на эту роль.
– Примите мои извинения, – пробормотал Ральф. – Я имел в виду… имел в виду… – но едва ли он и сам знал, что имел в виду.
– Вы имели в виду, что она взяла меня под свое крыло. Да, тетя любит опекать. И она очень добра ко мне, но… – добавила мисс Арчер, и было видно, насколько ей важно, чтобы ее поняли, – я очень ценю свою свободу.
– Вы беседуете о миссис Тачетт? – поинтересовался из своего кресла старик. – Подойдите, моя дорогая, и расскажите мне. Я всегда рад узнать о ней что-нибудь новое.
Поколебавшись всего мгновение, мисс Арчер улыбнулась.
– Тетя поистине великодушна, – ответила она; затем подошла к дяде, которого приятно взволновали ее слова.
Стоя рядом с Ральфом Тачеттом, лорд Уорбартон вдруг негромко сказал:
– Недавно вы хотели увидеть воочию воплощение моего представления об интересной женщине. Так вот оно!
Что и говорить, миссис Тачетт была со странностями, и некоторое представление о них можно было составить уже по тому, каковым было ее возвращение в дом своего мужа после многих месяцев отсутствия. Проще всего так описать ее характер: она все делала по-своему, редко проявляла снисходительность, хотя отнюдь не была лишена великодушия. Миссис Тачетт умела делать добро, но никогда не умела нравиться. Она любила действовать самостоятельно, но, хотя иногда казалась агрессивной, это было отнюдь не так – просто она слишком была не похожа на других. Натура миссис Тачетт порой проявлялась так резко, что
