один из старейших городов мира. Он расположен на ровном и красивом месте, однако зелени и садов в нем нет; считается, что климат его полезен. В связи с близостью к порту Астара, расположенному на берегу Каспийского моря, на русской границе, город играет немаловажную роль в торговле страны. Большое количество разных продуктов, товаров и сырья направляется через этот город из России в Азербайджан.
Поэтому караван-сараи здесь большие и благоустроенные. Однако и здесь нет ни купцов, ведущих крупную торговлю, ни компаний, ни обществ, которые способствовали бы процветанию торговли и всего государства.
На четвертый день нашего пребывания в Ардебиле я вдруг увидел, что на улице поднялась какая-то необыкновенная суетня, со всех сторон раздавались крики: «Эй, баба! Священная война!».
Недоумевая: «Это еще что за новые фокусы? С кем священная война?», я поднялся было, чтобы пойти посмотреть на это событие, но Юсиф Аму уцепился за мою полу:
— Не выходи! Не пущу! Не дай бог, в этой сутолоке с тобой что случится!
— Пусти меня, баба, — сказал я, — мне хочется узнать, что это за шум. Я вырвался из его рук и выбежал из дома.
Расспросив людей, я узнал, что ага Мир Салих или шейх Салих, я уж не помню, опоясавшись мечом и обрядившись в саван, отдал приказ о священной войне и собрал возле себя более двух тысяч городских жителей. Не знаю, что именно сделал один из государственных чиновников, но содеянное им пришлось этому господину не по нраву. Он приказал, чтобы чиновника схватили и приволокли в его дом. Беднягу так сильно избили, что он потерял сознание. Некоторые утверждали, что он скончался, другие говорили, что еще не умер, но скоро умрет.
Я подумал: «Аллах милосердный, что за светопреставление?! Да разве в этой стране нет властей, разве она не имеет хозяина? До чего дошли муллы? Палками забивают государственных служащих, а власти не могут и слова молвить? Не знаю, какие еще напасти свалятся на мою горемычную голову за это путешествие?».
Уже после того, как суматоха затихла, мне рассказали, что этот ага, три-четыре года назад вернувшийся из паломничества к священным гробницам имамов, [158] запер двери наживы прочим улемам. На людях, на виду у всех он питается только ячменным хлебом и уксусом, а у себя, на закрытой половине, ведет роскошную жизнь и употребляет не воду и уксус, а сок ширазского лимона. [159] Да, недаром говорят: «Когда находятся в уединении, то поступают иначе».
Можно не сомневаться, что лет через десять этот ага станет хозяином по крайней мере десяти больших деревень. Многие начали таким же образом. Вот, к примеру, Мирза Али Акбар, другой улем, самовольно захвативший доходы от налога со всех окрестных деревень.
Только в одной этой области примерно десяток значительных духовных лиц; все они очень влиятельны и имеют много последователей, тоже богатых людей, владеющих десятками лошадей и верблюдов.
Мы пробыли в этом городе восемь дней и, намереваясь ехать в Марагу, наняли у возницы трех лошадей ценой по восемнадцать кранов каждая. Отдав пятнадцать кранов задатку, мы велели ему быть готовым на утро.
Однако настало утро, а возницы все не было. Не явился он и в полдень. Тогда я послал человека за ним, и тот вернулся с известием, что все возницы разбежались.
— Как разбежались? Куда? — переспросил я.
— Да начался «захват лошадей», — пояснил человек, — приезжает губернатор этой области.
— Что еще такое? — закричал я, — что значит «захват лошадей»?
— Если вам нетрудно, то соизвольте пойти и увидите сами, что это за «захват».
Я, все еще ничего не понимая, опросил:
— Баба, какое мне дело до приезда губернатора, мне нужно ехать! Я нанял лошадей, передал через вас деньги, вы сказали, что возница — человек верный.
— Да, я снова могу сказать, что возница — человек верный, но кто же знал, что сегодня случится «захват лошадей»? Пойдите и вы увидите, что во всех караван-сараях валяются на земле товары, предназначенные для отправки в Тавриз, Хамадан, Казвин и прочие города. То же происходит с караванами, которые пришли с товарами из разных областей в Ардебиль, — все возницы в ужасе от «захвата лошадей», побросали тюки на землю и разбежались.
Я спросил:
— И сколько будет продолжаться это безобразие?
— Неизвестно. Может быть, десять дней, может быть, пятнадцать. Пока губернатор не уедет, будет «та же чаша и та же каша». [160]
Вижу, нет иного средства от зловредства этих демонов, как творить молитву: «Нет могущества и силы, кроме как у всевышнего бога!».
Досаднее всего было то, что мы уже увязали наши вещи и их пришлось снова распаковывать.
Потом я отправился на базар. Что я там увидел!! Невообразимая толчея и суматоха. С дикими кликами скачут на конях слуги губернатора и фарраши. Заметив верблюда, коня или мула, они хватают поводья или уздечку из рук хозяина и тащат животное за собой, а несчастные хозяева бегут следом. У меня потемнело в глазах от этого зрелища и закружилась голова. Вернулся я домой в состоянии крайней подавленности и тоски.
Юсиф Аму сказал:
— Улемы нашей веры написали о многих приметах, знаменующих появление в день страшного суда высочайшего вершителя всех дел, да увеличит аллах его радость, и мы все про это читали. Но среди них нет таких, как захват лошадей, верблюдов и мулов. Вот мы и увеличили свои познания в этой науке. Поистине, только руками разведешь! Среди бела дня на мусульманском базаре силой отнимают у людей имущество и, несмотря на очевидность злодейства, не находится никого, кто бы прислушался к воплям несчастных! Диво, да и только!
Итак, после всех этих огорчений я натянул аба на голову и, примостившись в уголочке, заснул. Проспал я недолго, меня разбудили громкие голоса. Поднявшись, я увидел, что возле дверей дома стоят два фарраша. Один из них спросил:
— Земляк, не вы ли вчера нанимали трех лошадей? Я ответил утвердительно.
— Где же лошади?
— Мукари не пришел, вот мы и оказались не при чем.
— Вы должны дать обязательство, — сказал он, что, если лошадей приведут, вы не поедете.
Вижу, он мелет какую-то чепуху.
— Что еще за обязательство? — рассердился я. — Мы и так отдали целых пятнадцать кранов. Наши карманы — не бездонная бочка.
Фарраши подняли крик и заявили, что они отведут меня к фаррашбаши. Подумав, что, если препираться с ними, они,
