В тот же самый день, когда его изгнали — и поделом! — из отчего дома, голодного и холодного, в метель и непогоду, Уит занял пять тысяч у отца Стайва Уэскотта, внес их как задаток за те пять акров земли, на которых его отец вознамерился строить новые цехи, с квитанцией явился к мистеру Сейделу, получил от этого презренного перекупщика пять тысяч, чтобы отдать долг мистеру Уэскотту, плюс пять тысяч долларов комиссионных, потратил двадцать пять долларов на букет и в шесть часов пятнадцать минут предстал с ним перед Бетти Кларк.
Бетти сошла вниз такая невозмутимая, такая прелестная, такая свежая, в платье по щиколотку и воскликнула таким невозмутимым свежим голоском:
— Уит, дорогой! Чем могу служить?
— Разве только тем, что поможете мне истратить пять тысяч долларов, которые я сегодня заработал. Двадцать пять я уже потратил на букет. Красивый, правда?
— Очень.
— Как, по-вашему, я не переплатил?
— Нисколько. Вот что, дорогой. Мне очень жаль, что вы попусту тратили время, зачем-то зарабатывая эти пять тысяч долларов. Рисовали бы лучше. Конечно, людям искусства свойственна тяга к неизведанному, я рада, что вы через это прошли и с этим покончено. Как только мы поженимся, мы уедем в Париж, снимем милую квартирку в богемном вкусе, и я сделаю все, чтобы вашим друзьям-художникам было приятно бывать у нас.
— Бетти, ваш брат дома?
— Откуда я знаю?
— Узнайте, пожалуйста!
— Хорошо. А в чем дело?
— Бетти, голубка, сейчас вы узнаете, какой я мерзавец. Странно! Вот уж не думал, что из меня выйдет мерзавец. Я даже не думал, что из меня выйдет плохой сын! Крикните Тимми, пожалуйста.
— С удовольствием.
Она крикнула. Весьма умело. Тим, сияя, сошел вниз.
— Ну, как? Объяснение состоялось?
— В этом-то все дело, — ответил Уит. — Я хочу внушить Т. Джефферсону, что из меня не выйдет художник. Я хочу… сам еще не пойму, чего я хочу!
С этими невразумительными словами Уит выбежал вон.
Он дал шоферу такси адрес Спортивного клуба, где проживал его шеф, мистер Сейдел.
Мистер Сейдел обедал, сидя на кровати в своем номере.
— Хелло, мальчик! Что случилось? — спросил он.
— Вы позволите мне заплатить за телефонный разговор, если я позвоню от вас?
— Ну ясное дело.
Уит попросил телефонистку Спортивного клуба:
— Соедините меня с Айседорой, кафе «Фанфарон», Париж.
Голос неизвестной красавицы переспросил:
— Простите, какой штат?
— Франция.
— Франция?
— Ну да, Франция.
— Франция, которая в Европе?
— Да.
— Кого вызвать?
— Айседору.
— А фамилия этой дамы?
— Не знаю… Вот что, вызовите Майлза О Селливэна, адрес тот же.
— Одну минуту! Я попрошу старшую телефонистку.
Невозмутимый голос осведомился:
— Будьте любезны сказать, с кем вы хотите говорить?
— Я хотел бы вызвать к телефону Майлза О'Селливэна, кафе «Фанфарон», Париж… Правильно. Большое спасибо. Пожалуйста, соедините нас как можно скорее. Благодарю вас… Я говорю из Спортивного клуба, счет нужно прислать на имя мистера Тибериуса Сейдела.
Когда его соединили, Уитни услышал голос русского метрдотеля кафе «Фанфарон»:
— Alio, alio!
— Позовите, пожалуйста, к телефону Майлза О Селливэна, — попросил Уит.
— Je ne comprends pas.[21]
— C'est monsieur Dibble qui parle — d'Amerique.[22]
— D'Amerique?[23]
— Oui, et je desire[24] поговорить с мсье Майлзом О Селливэном, как можно скорее tout de suite.[25]
— Mais oui, je comprends. Vous desirez parler avec monsieur Miles O'SulIivang?[26]
— Правильно! Давай живей.
— Oui, сию минуту.
Затем в трубке послышался голос О'Селливэна.
Мистер Сейдел с улыбкой следил за секундной стрелкой, а Уит ревел в трубку:
— Слушай, Майлз! Мне нужно поговорить с Айседорой.
Донесшись через четыре тысячи миль подводного мрака, над которым океан катил гряды валов и, борясь с волнами, шли корабли, голос Майлза промямлил:
— Айседора? А как фамилия? Джонс? Пейтер? Эглантин?
— Майлз, ради бога, это говорит из Америки Уитни Дибл! Попроси к телефону Айседору. Мою Айседору.
— О, ты хочешь поговорить с Айседорой. Кажется, она тут, за столиком на улице. Сейчас, дружище, попробую разыскать ее.
— Майлз, я уже наговорил больше, чем на сотню долларов.
— Значит, тебя зацапали люди, которые считают доллары?
— Да, черт тебя побери, зацапали! Пожалуйста, позови Айседору, скоренько.
— Ты хочешь сказать — поскорее?
— Да не все ли равно — скоренько или поскорее. Давай ее сюда!
— Ладно, старина.
Они объяснялись еще несколько минут, стоившие Уиту всего только 16 долларов 75 центов, и наконец раздался голосок Айседоры:
— Алло, Уит, дорогой мой, слушаю тебя!
— Ты могла бы выйти замуж за агента по продаже недвижимости в Зените, на Среднем Западе? Ты могла бы примириться с тем, что я буду зарабатывать десять тысяч долларов в год?
Через четыре тысячи миль Айседора проворковала:
— Ну, конечно!
— Тебе, возможно, придется оставить творческую работу.
— Милый! С радостью! Если бы ты знал, до чего мне осточертело втирать людям очки!
Взглянув на шефа, мистер Уитни Дибл попросил:
— Когда я узнаю, сколько мне стоил этот междугородный разговор, вы разрешите мне позвонить от вас домой?
Мистер Сейдел ответил:
— Сколько хотите, но прошу вас, назначьте мне пенсию, когда вы станете главой фирмы, а меня уволите.
— Непременно.
Уит позвонил в особняк Т. Джефферсона Дибла.
Т. Джефферсон проревел в телефон:
— Да, да, я слушаю!
— Папа, это я, Уит. Я хотел сказать тебе сегодня утром, что я помолвлен с одной очаровательной интеллигентной девушкой, писательницей — она живет в Париже, — с Айседорой.
— Айседора? А как ее фамилия?
— Неужели ты не знаешь, кто такая Айседора?
— Ах, да! Айседора! Писательница! Поздравляю тебя, мой мальчик. Прости, я тебя не понял сегодня утром.
— Я только что звонил ей в Париж, она обещала приехать сюда.
— Прекрасно, мальчик! Вот увидишь, наш Зенит обязательно станет очагом возвышенной культуры.
— М-да-а, обязательно.
Мистер Сейдел подвел итог:
— Этот разговор будет стоить вам пять центов сверх тех восьмидесяти семи долларов пятидесяти центов.
— Отлично, шеф! — сказал Уитни Дибл. — Послушайте, а вас не интересует загородный домик на озере Кеннепус? Две ванны, прелестная гостиная. Зачем вам мучиться в какой-то душной комнатенке в клубе, когда вы можете иметь свой собственный уютный домик?
1930
«Возле моей блондинки» (франц.).
Маленький замок (франц.).
Уортон, Эдит (1862–1937) — американская писательница, автор психологических романов из жизни высшего света.
Кэсер, Уилла (1873–1947) — американская писательница, автор романов из жизни фермеров Среднего Запада.
Пруст, Марсель (1871–1922) — знаменитый французский писатель, один из метров модернизма, мастер тонкого психологического анализа.
Малыш (франц.).
Таркингтон, Бут (1869–1946) — американский буржуазный писатель, стремился создать положительный образ бизнесмена.
Ротарианский клуб — основан в 1905 году; его членами являются бизнесмены и лица свободных профессий.
Фундаментализм — наиболее консервативное течение в протестантской церкви, исходящее из признания абсолютной непогрешимости библии.
Матт и Джефф — персонажи популярного серийного «комикса».
Мексиканское блюдо — мясо и бобы, приправленные красным перцем и пряностями (исп.).
Уокер, Джеймс (Джимми) (1881–1946) — мэр Нью-Йорка в 1926–1932 годах. В 1932 году был обвинен губернатором штата (будущим президентом) Франклином Рузвельтом в злоупотреблениях и подал в отставку.
Бэрд, Ричард (1888–1957) — адмирал, известный исследователь Арктики и Антарктики.
Хорошо ли вы провели время в этом… (ломаный франц.).
Да (франц.).
Послушайте… послушай, сын мои (франц.).
Отец! (франц.).
имя французского художника Гогена — Поль.
