Робин Гуд молится богу
Вот еще один рассказ.
Однажды, говорят,
Переоделся Робин Гуд
В монашеский наряд.
Надел он черный капюшон,
Повесил крест на грудь,
А сверху четки нацепил
И вышел в дальний путь.
И мили Робин не прошел,
Как вдруг в лесу глухом
Он двух монахов повстречал,
Гарцующих верхом.
«Подайте брату во Христе! —
Заохал Робин Гуд. —
Тому, кто нищим подает,
На небе воздадут.
Я ничего не ел с утра,
Уж больно сбор плохой,
Ни кружки кислого вина,
Ни корочки сухой».
«Не жаль для ближнего монет,
Монахи говорят. —
Но нас ограбил Робин Гуд,
Мы сами нищи, брат».
«На шее крест у вас, попы,
А ложь на языке.
Придется, видно, вам помочь
Порыться в кошельке!»
Попы свернули на тропу,
Чтоб ускакать по ней,
Но Робин Гуд одним прыжком
Перехватил коней.
Он сбил монахов на траву
И надавал пинков.
«Ах, отпусти нас, добрый брат,
Не мучай бедняков».
«Выходит, все мы бедняки,
Бедняк на бедняке?
Ну что ж, помолимся втроем
О толстом кошельке».
И на коленях два попа
Взывали к небесам:
«Пошли нам, боже, золотых,
А сколько, знаешь сам!»
Ломали руки два попа
И охали, молясь,
А Робин песни распевал,
Над оханьем смеясь.
Потом он крикнул двум попам:
«Ну, братья-бедняки,
Посмотрим, что послал господь,
Проверим кошельки!»
И тут господни чудеса
Свершились наяву:
Пятьсот блестящих золотых
Посыпались в траву.
«Ого! — воскликнул Робин Гуд.
Вот это барыши!
Видать, что вы, мои отцы,
Молились от души.
Берите сотню золотых,
Вам нынче повезло!»
И встали на ноги попы,
Вздыхая тяжело.
Поднялись на ноги попы
И думали, уйдут.
«Еще не кончен разговор, —
Сказал им Робин Гуд, —
И на моем святом кресте
Я клятву с вас возьму
Не лгать до гробовой доски
Нигде и никому.
А встретив нищего в пути,
Тотчас сойти с коня
И бросить пригоршню монет,
За вас и за меня».
Монахам он привел коней
И сесть на них помог,
А сам отправился бродить
В чащобах у дорог.
Робин Гуд и коварный монах
Из леса вышел Робин Гуд
С дорожным посошком
И в шумный город Ноттингем
Отправился пешком.
Свернул он к церкви городской,
Вошел под гулкий свод,
И весь народ его узнал,
Но промолчал народ.
Стоял в толпе седой монах
(Да будет проклят он!).
Он тоже Робина узнал
И тихо вышел вон.
Бегом к воротам городским
Пустился он, как мог.
Велел ворота затворить,
Закрыть их на замок.
«Не спи, шериф, вставай, шериф,
Бери свой длинный меч!
Мне Робин Гуда самого
Случилось подстеречь.
Давно я Робина искал
И вот дождался дня.
Когда-то сотню золотых
Он отнял у меня».
Из дома выбежал шериф
Проходом потайным,
И сотня дюжих молодцов
Отправилась за ним.
Под гулкий свод вступил шериф,
Стрелки шагнули вслед.
«А жаль, — подумал Робин Гуд, —
Малютки Джона нет!»
И начал он двуручный меч
Крутить вокруг себя,
И с ним по церкви заплясал,
Без промаха рубя.
Он трижды церковь очищал,
Рубил врагов сплеча,
Двенадцать воинов свалил
Ударами меча.
О шлем шерифа зазвенел
И обломился меч.
«Да будет проклят наш кузнец,
Ни встать ему, ни лечь!
На сотню луков и мечей
Не выйдешь с кулаком,
Хороший меч не отразишь
Обломанным клинком!»
Всю церковь заняли стрелки,
Столпились во дворе
И Робин Гуда наконец
Связали в алтаре.
* * *
Малютка Джон стоял в лесу,
Густой листвой укрыт,
И услыхал сквозь птичий свист
Далекий стук копыт.
Все ближе, ближе слышен стук.
Глядит Малютка Джон —
Кривой монах трусит рысцой,
Откинув капюшон.
«Какие новости, отец?
Что так спешишь, пыля?»
«Везу шерифу в Ноттингем
Письмо от короля».
«Короткий путь на Ноттингем
Мне хорошо знаком.
Позволь мне быть, святой отец,
Твоим проводником.
В чащобе бродит, говорят,
Разбойник Робин Гуд,
И если будешь ты один,
Тебя в лесу убьют!»
Недолго шел Малютка Джон.
У первого же пня
Он взял монаха за плечо
И под уздцы — коня.
Монах отходную прочел,
Рыдая и моля,
И Джон поехал в Ноттингем
С письмом от короля.
А в Ноттингеме в этот день
Ворота на замке.
Привратник дремлет на стене
С большим ключом в руке.
«Никак в осаде Ноттингем?» —
Спросил Малютка Джон.
«Сегодня утром Робин Гуд
В темницу заточен».
Шериф приветствовал гонца,
Велел подать вина
И скоро громко захрапел,
Напившись допьяна.
Когда весь дом его уснул
И город спал во тьме,
Малютка Джон с мечом в руке
Отправился к тюрьме.
Тюремщик выбежал на стук
И стражей пригрозил,
Но Джон пронзил его мечом
И к стенке пригвоздил.
«Я сам тюремщик хоть куда!» —
Малютка Джон сказал
И, Робин Гуда отыскав,
Веревки развязал.
Они успели до зари
В тревожной тишине
Пониже место отыскать
На городской стене.
Но вот запели петухи
Один другому в лад,
Стрелки тюремщика нашли,
Ударили в набат.
Скакал по городу шериф
Под грохот, шум и звон,
А Робин был уже в лесу,
И с ним — Малютка Джон.
Однажды в гавань Скарборо
Явился Робин Гуд,
У корабелыцицы-вдовы
Нашел себе приют.
Спросила Робина вдова,
Откуда, кто таков.
«Я Симон, — Робин отвечал, —
Из бедных рыбаков».
«А я лихого рыбака
Давно найти хочу.
Красив и прочен мой корабль,
И щедро я плачу».
В открытом море перемёт
Спустили рыбаки.
Усердно Симон помогал,
Но не загнул крючки.
«Вот дурень! — злится капитан. —
Чем может он помочь?
Когда начнем делить улов,
Прогоним дурня прочь!»
Но вот к концу второго дня
На мачту Симон влез
И видит — издали корабль
Идет наперерез.
«Проклятье! — крикнул капитан. —
Погибнет наш улов,
Но нам теперь не уберечь
И собственных голов.
Я вижу, гонится пират
За нашим кораблем.
Не быть нам дома, рыбаки!
В неволе мы умрем!»
«Не бойтесь, — Симон отвечал, —
Не поднимайте шум.
Спустите парус, дайте лук,
А сами прячьтесь в трюм».
«На место! — крикнул капитан. —
Ты, дурень, глуп и горд,
И если ты не замолчишь,
Тебя швырнут за борт!»
Тут засмеялся Робин Гуд
И к мачте прыгнул вдруг.
Он прислонился к ней спиной
И поднял верный лук.
«Волна мешает мне стрелять,
Суденышко креня.
Скорее к мачте, капитан,
Привязывай меня!»
Нацелил Робин верный лук,
Прищурив левый глаз,
И вот стрела пирату в грудь
Ударила как раз.
Свалился замертво пират.
К нему шагнул другой
И тут же в воду полетел
С пробитой головой.
«Поставьте парус, рыбаки,
Закрылась западня!
Скорей от мачты, капитан,
Отвязывай меня!»
Они пристали к кораблю,
Который опустел,
И груду золота нашли,
И груду мертвых тел.
«Ну что ж, голодным беднякам
Раздам я часть мою,
А остальное рыбакам
Охотно отдаю».
«О нет! — воскликнул капитан. —
Ты победил один,
И ты хозяин золотых,
Законный господин».
Ему ответил Робин Гуд:
«Согласен! По рукам!
Пускай все золото идет
На пользу беднякам!»
