Ознакомительная версия.
— Как ты можешь нести подобную чепуху?! Ты не имеешь права такое говорить!
— Разве нет? Видимо, я должна просто закрыть глаза и молчать. Ты влюблен в нее. Думаешь, я ничего не замечала в последние месяцы? Это из-за нее ты хочешь меня бросить!
— Нам невозможно жить вместе, — в отчаянии произнес он. — Мы никогда не придем к согласию и никогда не будем счастливы. Ради Бога, давай расстанемся и покончим с этим.
Бэзил уже поднялся, и Дженни подошла к нему так близко, что они стояли лицом к лицу.
— Слушай, Бэзил, ты поклянешься, что не влюблен в эту женщину?
— Разумеется, — с пренебрежением ответил он.
— Это ложь… И она так же влюблена в тебя, как и ты в нее.
— Что ты хочешь этим сказать? — воскликнул он, и кровь ударила ему в голову, а сердце с болью забилось в груди. Он схватил ее за руку. — Что ты имеешь в виду, Дженни?
— Думаешь, у меня нет глаз? Я увидела это в тот день, когда она заявилась сюда. Ты полагаешь, она приходила посмотреть на меня? Она презирает меня, потому что я не леди. Она пришла, чтобы угодить тебе, она была вежлива со мной, чтобы угодить тебе, она пригласила меня в гости, чтобы угодить тебе…
— Это нелепо. Конечно, она приехала. Она из моих старых друзей.
— Я знаю таких друзей. Думаешь, я не видела, как она смотрела на тебя и провожала взглядом? Она же ловила каждое твое слово. Когда ты улыбался, улыбалась и она. Когда ты смеялся, смеялась и она. О, я поняла, что она влюблена в тебя! Я знаю, что такое любовь, и я это почувствовала. А когда она смотрела на меня, я знала, что она меня ненавидит, потому что я украла тебя у нее.
— О, какое жалкое существование мы влачим! — воскликнул Бэзил, не в силах обуздать чувства. — Мы оба совершенно измучены, и так не может продолжаться. Я изо всех сил стараюсь сдерживаться, но иногда думаю, что это невозможно. И меня можно довести до слов, о которых мы оба пожалеем. Ради всего святого, давай разойдемся!
— Нет. Я не дам на это согласия.
— Мы не можем и дальше устраивать кошмарные ссоры. Наш брак был ужасной ошибкой. Ты должна понимать это так же, как и я. Мы совершенно не подходим друг другу, и смерть ребенка уничтожила единственное обстоятельство, которое нас связывало.
— Ты говоришь так, будто мы остались вместе только потому, что это было удобно.
— Отпусти меня, Дженни. Я не могу этого больше выносить! — с горечью воскликнул он. — Я чувствую, что схожу с ума. — Он умоляюще протянул к ней руки. — Год назад я сделал ради тебя самое большое, на что был способен. Я дал тебе все, что у меня было, а было мало, по правде говоря. Но теперь я прошу тебя вернуть мне свободу.
Она была совершенно растеряна. Она и не подозревала, что все зайдет так далеко.
— Ты думаешь только о себе! — воскликнула она. — Что станет со мной?
— Ты будешь намного счастливее, — страстно ответил он, надеясь, что она уступит. — Это лучшее решение для нас обоих.
— Но я люблю тебя, Бэзил.
— Ты?! — Он уставился на нее в ужасе и оцепенении. — Надо же, ты изводила меня полгода и испытывала мое терпение. Ты каждый мой день делала невыносимо тяжелым. Ты превратила мою жизнь в сущий ад.
Дженни смотрела на него с паническим страхом в глазах, каждое его слово разило ее, как смертельный удар, она ловила ртом воздух и содрогалась. Как загнанный зверь, она беспрестанно переводила взгляд туда-сюда в поисках путей бегства, но не находила ни одного. А потом, рассеянно ощупывая все вокруг себя, словно пытаясь спрятаться, она побрела к двери.
— Дай мне время подумать, — хрипло проронила она.
На следующее утро за завтраком Бэзил с исключительной вежливостью рассуждал на банальные темы, но Дженни заметила, что он отводит взгляд, и это задело ее за живое, ведь он обращался с ней как со случайной знакомой. Казалось, даже полную тишину ей было бы легче вынести. Встав из-за стола, он поинтересовался, обдумала ли она его предложение.
— Нет. Я не думала, что ты говоришь серьезно.
Он молча пожал плечами. А она смотрела на него с дрожью в сердце, мучительно надеясь, что он скажет ей хоть одно доброе слово на прощанье.
— Ты очень рано сегодня уходишь, — заметила она.
— В одиннадцать у меня предварительная работа по одному делу, и я хочу кое с кем встретиться, прежде чем отправлюсь в суд.
— С кем?
Залившись румянцем, он отвернулся:
— С моим солиситором.
Дженни промолчала, но когда он вышел на улицу, она стала следить за ним из окна, осторожно, так чтобы он не увидел ее, если поднимет глаза. Но Бэзил ни разу не оглянулся. Он шел медленно с поникшими плечами, как будто очень устал.
Когда он исчез из виду, она, отдавшись горькой печали, безудержно зарыдала. Дженни не знала, что делать, и нуждалась в совете больше, чем когда бы то ни было. Внезапно она решила повидать Фрэнка Харрелла, ведь летом он довольно часто приезжал в Барнс и она всегда была благодарна ему за доброту. По крайней мере этому человеку она могла доверять — в отличие от остальных он не будет насмехаться над ней из-за низкого происхождения. Отчасти ее затруднения проистекали из того, что в последнее время она попала в немилость к своим собственным родственникам, смотревшим на все со своей точки зрения, и было невозможно воззвать к их сочувствию. Дженни оказалась одна во всем мире, оторванная от своего круга и все еще не принятая в тот, за представителя которого вышла замуж. В отчаянии она воображала, будто все мироздание восстало против нее, и ей казалось, что она борется, как утопающий, с каким-то непреодолимым потоком бурной реки. А рекой этой была природа человеческая.
Дженни поспешно оделась и отправилась на поезде к Ватерлоо. Она не знала, когда Фрэнк уходит, и очень боялась упустить его. По привычке она не взяла извозчика, а села в омнибус. Казалось, он полз еле-еле, а минуты растягивались в часы. Каждая остановка длилась бесконечно долго, так что она едва могла спокойно усидеть на месте и только убеждала себя, что, как бы медленно ни ехал омнибус, это все равно быстрее, чем если бы она шла пешком. Наконец, прибыв на место, Дженни, к великому облегчению, обнаружила, что Фрэнк у себя. Но он был столь явно удивлен ее визитом, что, на мгновение опешив, она не знала, как объяснить свое появление.
— Можно пару минут с вами поговорить? Я вас не задержу.
— Пожалуйста. А где Бэзил?
Фрэнк предложил Дженни сесть и попытался забрать зонт, в который она крепко вцепилась. Но она отказалась с ним расставаться и опустилась на краешек стула, явно переживая, с неловким видом человека, не привыкшего бывать в гостиных. Фрэнку, пытавшемуся дать ей почувствовать себя как дома, она напоминала экономку, пришедшую устраиваться на работу.
— Вам можно доверять? — резко начала она, сделав над собой усилие. — Я в ужасной беде. Вы хороший человек и никогда не смотрели на меня свысока из-за того, что я была официанткой в баре. Скажите, что я могу вам доверять. Мне не с кем поговорить, а я чувствую себя так, будто сойду с ума, если не поделюсь с кем-то.
— Боже правый! Что случилось?
— Все случилось! Он хочет расстаться со мной! Сегодня он ходил к солиситору. Он собирается выкинуть меня на улицу, как какую-то служанку. И тогда я покончу с собой, говорю вам: я покончу с собой. — Дженни заломила руки, и слезы полились по ее щекам. — Раньше в вашем присутствии мы всегда соблюдали приличия, поскольку Бэзилу было стыдно показывать вам, как он жалеет, что женился на мне.
Фрэнк и так хорошо знал, что некоторое время дела у этой пары шли отнюдь не гладко, но ему не приходило в голову, что они окажутся в такой ситуации. Он не представлял ни что сказать ей, ни как успокоить ее.
— Это чепуха. Наверняка это лишь мелкая мимолетная ссора. В конце концов, они и должны случаться.
— Нет, все не так. Я не возражала бы, если бы думала, что Бэзил любит меня, но он не любит. Он называет это жалким существованием, и он прав. — Она замялась, но лишь на мгновение. — Вы скажете мне правду, если я задам вам один вопрос, клянетесь честью?
— Разумеется.
— Между Бэзилом и миссис Мюррей что-то есть?
— Нет, конечно, нет! — решительно воскликнул он. — Как такая мысль могла прийти вам в голову?!
— Вы не признались бы, даже если бы это было правдой, — растерянно ответила она, и теперь слова, которые давались ей с таким трудом, хлынули потоком. — Вы все против меня, потому что я не леди… О, я так несчастна! Говорю вам: он влюблен в миссис Мюррей. На днях он собирался поужинать у нее, так это надо было видеть! Он переживал, просто усидеть на месте не мог, каждую минуту смотрел на часы. Его глаза просто светились от возбуждения, и я чуть ли не слышала, как бьется его сердце. Он был там два раза на прошлой неделе и два раза — на позапрошлой.
— Откуда вы знаете?
— Я следила за ним. Если уж по его меркам я не дотягиваю до леди, то и не нужно ее изображать. Теперь вы шокированы, я полагаю?
Ознакомительная версия.
