ветхая лѣсенка ступеней въ шесть. Водворивъ барышню на новомъ мѣстѣ, горничная воспользовалась случаемъ, чтобы поболтать, и разсказала ей всѣ свои секреты. Мѣстомъ своимъ она, конечно, недовольна: работы много, а жалованье ничтожное. Черезъ двѣ недѣли ей срокъ. Она не останется въ этомъ домѣ. Не можетъ ли милая барышня рекомендовать ее своимъ знакомымъ. Пожалуй, съ такого мѣста въ порядочный домъ и не примутъ. Здѣсь все въ карты играютъ и едва ли ведутъ чистую игру: народъ все какой-то подозрительный, но она надѣется, что барышня ея не выдастъ, а то ей будетъ плохо. Затѣмъ пошли признанія болѣе интимнаго характера: былъ любовникъ, да она его бросила: онъ грозилъ пойти въ солдаты. Наконецъ дѣвушка пожелала Нелли доброй ночи, пообѣщала раненько утромъ постучать къ ней въ дверь и ушла.
И вотъ Нелли остается одна. Ей жутко, ей страшно, передъ ея глазами такъ и вертится проскользнувшая въ темномъ проходѣ фигура; а тутъ еще горничная напугала ее своими разсказами. И правда, что всѣ игравшіе въ карты внизу не внушаютъ довѣрія. Можетъ быть, они тѣмъ и живутъ, что грабятъ и убиваютъ проѣзжихъ.
Она старается хоть на минуту отогнать отъ себя мрачныя мысли, но тутъ другія заботы начинаютъ ее осаждать. Что станетъ съ ея дѣдомъ, до чего доведетъ его страсть, охватившая его съ прежней силой? И что скажетъ хозяйка, когда узнаетъ обо всемъ? Можетъ быть, тамъ уже хватились, что ихъ нѣтъ, и ищутъ ихъ повсюду. Проститъ ли она ихъ, или вытолкаетъ вонъ. Боже мой, Боже мой! и зачѣмъ они остановились въ этомъ притонѣ! имъ слѣдовало спѣшить домой, не смотря ни на какую грозу.
Но всему на свѣтѣ бываетъ конецъ. Заснула измученная дѣвочка прерывистымъ, безпокойнымъ сномъ. Ей все снилось, что она падаетъ съ высокой башни; она поминутно просыпалась и вскакивала, съ ужасомъ оглядываясь кругомъ. Мало-по-малу она успокоилась и теперь спитъ крѣпче. Чу! что-жъ это такое? Фигура, все время преслѣдовавшая ее въ воображеніи, у нея въ комнатѣ. Да, да, она не ошибается, она нарочно съ вечера подняла занавѣску, чтобы не проспать, и теперь ясно видитъ, что кто-то ползетъ на четверенькахъ къ ея кровати. Она не въ состояніи крикнуть, не въ состояніи пошевельнуться и только слѣдитъ глазами за подвигающейся фигурой.
А та подкрадывается къ самому ея изголовью. Дѣвочка чувствуетъ ея дыханіе и слегка отворачиваетъ голову, чтобы воръ, шаря по кровати, не наткнулся рукой на ея лицо. Но вотъ онъ поползъ назадъ, къ окну и повернулъ голову въ ея сторону.
Въ просвѣтѣ окна обрисовалось какое-то пятно и только, Но она чувствуетъ, она знаетъ, что воръ глядитъ на нее во всѣ глаза и прислушивается къ малѣйшему шороху. Въ продолженіе нѣсколькихъ минутъ все тихо. Наконецъ онъ шарить въ чемъ-то руками, по-прежнему продолжая держать голову въ ея сторону, и вдругъ она слышитъ звонъ мелкой монеты.
Опятъ онъ осторожно ползетъ къ ея кровати, кладетъ ея платье на мѣсто и потихонько направляется къ выходу. Боже! какой безконечной ей показалась эта минута, когда онъ медленно ползъ по комнатѣ и она не могла его видѣть? Вотъ онъ уже поднимается на ноги: ступеньки слегка заскрипѣли подъ его неслышными шагами и онъ исчезъ.
Первымъ побужденіемъ Нелли, когда она почувствовала себя внѣ опасности, было бѣжать, куда глаза глядятъ, лишь бы не оставаться одной, лишь бы увидѣть человѣческое лицо: тогда, она увѣрена, къ ней возвратится языкъ, онѣмѣвшій отъ ужаса. Она безсознательно добирается до двери, а воръ все еще стоитъ на послѣдней ступенькѣ.
Она боится пройти мимо него, хотя едва ли онъ замѣтилъ бы ее въ такой темнотѣ. Отъ страха у нея кровь стынетъ въ жилахъ — оба неподвижно стоятъ на своихъ мѣстахъ: онъ еще не рѣшается идти впередъ, она не смѣетъ возвратиться назадъ въ свою комнату.
А дождь такъ и хлещетъ ручьями съ соломенной крыши. Какое-то насѣкомое, съ вечера влетѣвшее въ окно, мечется и бьется по потолку и стѣнамъ, тщетно силясь вырваться на чистый воздухъ и своимъ жужжаньемъ нарушая тишину дома, погруженнаго въ сонъ. Фигура двинулась впередъ. Нелли — за ней, въ надеждѣ добраться до комнаты дѣдушки, гдѣ она будетъ въ полной безопасности.
Наконецъ они дошли до этой комнаты. Нелли уже готова прошмыгнуть мимо вора и затворить за собою дверь, какъ вдругъ фигура снова останавливается.
Что если воръ войдетъ къ дѣдушкѣ, чтобы убить его! Она чуть не падаетъ въ обморокъ отъ этой мысли. И точно, онъ входитъ. Дверь полуотворена, комната освѣщена. Руководимая однимъ желаньемъ, какъ бы спасти дѣдушку, пусть лучше ее убьють, — она, почти безъ чувствъ, шатаясь, приближается къ двери и заглядываетъ въ нее. И что-жъ она видитъ?
Постель дѣдушки не тронута, стало быть онъ и не ложился спать. Самъ онъ сидитъ за столомъ блѣдный, глаза блестятъ: онъ съ жадностью считаетъ деньги, которыя только что собственноручно укралъ у своей внучки.
Ощупью, едва держась на ногахъ, возвратилась Нелли въ свою комнату. Что за вздоръ весь этотъ страхъ, только что испытанный ею, въ сравненіи съ горемъ, которое теперь точитъ ея сердце! Если бы это былъ настоящій воръ или разбойникъ, если бы даже самъ трактирщикъ подкрался къ сонной гостьѣ, чтобы ее убить и ограбить, то и тогда ее не охватилъ бы такой ужасъ. Ея воображеніе не могло нарисовать болѣе страшной, болѣе постыдной, отталкивающей картины: старый, сѣдой дѣдушка пробирается какъ татъ въ комнату своей внучки, обкрадываетъ ее сонную и упивается восторгомъ, разглядывая похищенное. Ну что, если онъ еще разъ вернется въ ея комнату, боясь, что не все забралъ — вѣдь въ ея двери нѣтъ никакого запора — опять подползетъ къ ея кровати, и она, содрогаясь при мысли, что онъ можетъ дотронуться до нее рукой, соскользнетъ на полъ къ его ногамъ. Она сидитъ и прислушивается съ напряженнымъ вниманіемъ. Чу! опять на лѣстницѣ шаги: дверь отворилась… въ ея напуганномъ воображеніи, разумѣется, но отъ этого ей не легче, Воображаемое несчастіе было для Нелли еще хуже дѣйствительнаго: дѣйствительному былъ бы конецъ, а воображаемое все надвигалось и надвигалось и конца ему не предвидѣлось.
Можно же себѣ представить, въ какомъ положеніи была Нелли. Она боялась не дорогого, милаго дѣдушки, онъ и заболѣлъ-то этимъ душевнымъ недугомъ изъ-за нея, заботясь о ея счастьѣ, а этого, совсѣмъ чужого ей человѣка, который, явившись въ его образѣ, страшно искаженномъ и отталкивающемъ наканунѣ вечеромъ, съ азартомъ игралъ въ карты, ночью ограбилъ ее и потомъ любовался похищенными деньгами и, о ужасъ! онъ былъ такъ близко около
