Ознакомительная версия.
Подобное не должно повториться. Поэтому демократия в Германии не может быть введена в один прием подобно тому, как она существует в Америке или в Англии. Речь могла идти об (умеренной) диктаторской (если употребить это ненавистное словечко) форме демократии, которая как бы дотягивается до демократических принципов, воздерживаясь от предоставления упомянутых свобод всем своим врагам. Другими словами, такая демократия должна быть многоступенчатой; она постепенно сообразно своей нарастающей сплоченности должна приближаться к типу абсолютной демократии, вместе с тем внимательно отслеживая эволюцию как минимум одного или двух поколений.
* * *
А что же фюрер? Сейчас многие бывшие фюреры пребывают в Америке и Англии уже в качестве беженцев. Почти все они однажды потерпели фиаско, а кто теперь доверится сторожевому псу, чтобы он уберег дом от разбойников и убийц?
В Германии все еще существуют силы, действующие в подполье. Там наверняка найдутся заслуживающие доверия люди. Можно было бы подобрать таковых из числа узников тюрем и концлагерей.
Немецкие генералы и высшие офицеры, антифашисты по своим убеждениям, которые связаны с Москвой, тоже могли бы принести определенную пропагандистскую пользу, но только не в высших эшелонах власти.
Это более чем краткий обзор. В нем лишь обозначены некоторые моменты, которые могли бы оказаться важными при осуществлении воспитательной работы в условиях послевоенной Германии. За скобками остались экономические, финансовые и прочие аспекты проблемы. Никак не рассматриваются ошибки, промахи и упущения политиков мирового масштаба начиная с 1918 года, которые сыграли на руку немецким националистам и нацистам. Также опущен вопрос, требуется ли Германии жесткий или умеренный мир или это безнадежное дело – пытаться перевоспитывать немцев. Данный обзор основан на том, что просто необходимо разобраться в поставленной нами проблеме с учетом всех имеющихся у нас возможностей. Ведь от этого зависят будущее и мир на земле.
1944Будьте бдительны!
О фильме «Последний акт»[165]
Он закопался в землю глубже, чем любой другой немец, – примерно на тридцать метров. Там он общался со слюнявыми генералами, кухарками-ветеранками, собачками, эсэсовцами, подружкой, приступами ярости и иллюзиями. Он вел фантомную войну с армиями, которых больше нет, бросая их на врага, о котором он знал лишь то, что подсказывала ему собственная фантазия. Вот вам полководец, который за пять с половиной лет войны ни разу не был на фронте (его ставка неизменно располагалась далеко за линией фронта), вот вам фюрер, который бессмысленно загубил миллионы людей, но за все это время не удосужился побывать в лазарете, вот вам эгоманьяк, который, чтобы самому прожить лишних несколько недель, пожертвовал городом со всеми находившимися в нем женщинами и детьми, сам же ни разу не покинул самый безопасный в мире бункер, чтобы поинтересоваться, что же он там натворил (ведь это повредило бы его интуиции). Вот вам примадонна, что поносила недостойный его народ, позволив ему терпеливо и послушно умирать за фюрера. Вот вам друг детей, который, трогательно всплакнув, объявил фрау Геббельс образцовой матерью и женой; она сказала мужу, что распорядится умертвить своих четверых детей, потому что считает свою жизнь без фюрера лишенной всякого смысла. Вот вам взбесившийся обыватель, которому на фоне гибнущей Германии, как в дешевом пошлом романе, взбрело в голову узаконить свои отношения с мадемуазель, устроив для этого церемонию бракосочетания. Кстати сказать, погибли еще несколько бравых немецких солдат, которым было приказано разыскать и привести в бункер какого-нибудь работника столичного загса для оформления бракосочетания. Вот вам тот, кто, словно крыса на тонущем корабле, даже умереть не сумел один. Отправляясь в иной мир, ему надо было прихватить с собой и свежеиспеченную фрау Гитлер.
Так называемая «Гитлер-легенда» в Германии напоминала о себе почти до самого конца войны, а в ряде случаев и в послевоенное время. «Фюрер понятия об этом не имел» и «Если бы до фюрера дошла вся эта информация!» – эти высказывания передавались из уст в уста, хотя повсюду уже наступило глубокое протрезвление.
Фильм «Последний акт» стал поводом для того, чтобы покончить с этой легендой. Надо было просто-напросто воспользоваться имеющимся документальным материалом. Смесь низости, жестокости, эгоистического сочувствия, откровенной глупости, бездарности, самой низкопробной сентиментальности, дилетантизма и трусости – всего этого казалось более чем достаточно, чтобы покончить с мифом о Гитлере и всякими разговорами о расовом превосходстве. Однако речь шла о нечто большем. Ведь нацисты не явились с какой-то чужой планеты, чтобы поработить Германию. Они выросли в самой Германии. Надо подчеркнуть, что не только кризис и безработица подтолкнули к ним массы людей, заставив их сражаться за нацизм до самоуничтожения. Дело еще и в другом. На протяжении целого столетия немцев воспитывали в духе безусловного послушания, и такая система воспитания принесла плодотворные результаты. Какое же это удобное слово – «послушание». Не нужно ни о чем размышлять, ничего самостоятельно решать. Главное – следуй за фюрером, и ты свободен от какой-либо ответственности. Такой взгляд порождал слепое повиновение, абсолютное подчинение, освобождая от каких-либо моральных, этических, религиозных, человеческих сомнений, убивая на корню гражданское мужество, стремление к тому, чтобы воспитывать в себе собственные убеждения. Это слово порождало раболепие, прикрывавшее нравственную трусость. По иронии, это словечко стало самым любимым в сформировавшейся теории расового превосходства. Послушание, повиновение – это служило оправданием для убийц в концлагерях. Пораженный и возмущенный мир отметил для себя, что этим самым словечком пытались оправдаться маршалы и генералы на Нюрнбергском процессе, ибо всерьез считали, что таким образом можно уйти от наказания за ликвидацию заложников, за нарушения международного права, за расстрелы гражданского населения. О совести никто и не вспоминал. Она просто умерла – была убита этим словечком. Словом всех диктатур.
Что же можно сказать об этом сегодня? Подавляющая часть немецкого народа, несомненно, против нацизма, против войны, против милитаризма, то есть за мир. Так было и в 1918 году. Однако двадцать лет спустя началась Вторая мировая война. Заключительные слова фильма «Последний акт»: «Будьте бдительны!» Будьте бдительны, чтобы никогда не повторилось то, что однажды уже произошло. Так важно ли проявлять бдительность?
У меня перед глазами обращение Союза борьбы против нацизма, расположенного в берлинском районе Шарлоттенбург. В этом документе говорится, что в Западной Германии снова действуют более ста организаций, преследующих откровенно нацистские цели. Кроме того, выходят более сорока периодических профашистских изданий. Прибавьте к этому праворадикальные группы, без помощи которых нацисты никогда не пришли бы к власти. Между тем нацисты снова активизируются.
На 1945 год была запланирована крупная акция содействия жертвам нацизма. Она казалась логичной и ожидаемой. По этому поводу выходящая в Базеле серьезная газета «Национальцайтунг» в конце 1945 года выступила со статьей под заголовком «Скандал в Бонне в связи с проблемой преодоления прошлого».
«Примерно 85 процентов активистов среднего и высшего звена НСДАП, СА и СС, которые до 1933 года уже являлись госслужащими, получают сегодня свою пенсию без каких-либо ограничений. Приблизительно у половины из них размер пенсии составляет более 1000 немецких марок. А вот круглым сиротам, родители которых были уничтожены нацистами либо при участии нацистов (если им повезло и они дождались рассмотрения своих дел властями), положено всего 100 марок. Однако даже эта сумма им не гарантирована, если они зарабатывают более 75 марок ежемесячно. Основатель и первый шеф гестапо Дильс также получает свою пенсию без каких-либо ограничений, равно как и вдова главного палача Гейдриха, в то время как десятки тысяч потерявших кормильца (по причине физического уничтожения) до сих пор не удостоились от государства минимальной финансовой поддержки (хотя бы одного пфеннига!)».
Не являются ли такие действия властей проявлением симпатии к нацистам и их приспешникам и откровенного презрения к жертвам? Или это знаковое явление? Рассмотрим еще один пример. В 1945 году один полковник был приговорен к пятнадцати годам тюремного заключения – за несколько дней до того как американцы заняли городок Пенцберг, он приказал расстрелять бургомистра и заодно шестерых жителей, пытавшихся предотвратить бессмысленное уничтожение нацистами принадлежащего городу рудника. Полковник подал апелляцию. В 1956 году суд в Мюнхене оправдал его на том основании, что военнослужащий руководствовался приказом. Оправдательных приговоров такого рода становится все больше. Приказ снова оказывается достаточным основанием для оправдания содеянного. Все чаще в прессе появляются сообщения о бывших нацистах и их пособниках, которые выдвинуты на важные политические посты. Вызывающий всеобщую ненависть генеральный прокурор Гитлера предложил не расстреливать, а повесить участников покушения на фюрера от 20 июля 1944 года. Он лично присутствовал при казни, а теперь живет припеваючи на свою пенсию. Комендант пресловутого концлагеря Штутгоф недавно был осужден на «целых» пять лет тюрьмы за убийство 150 человек. Заметим, что ему было зачтено предварительное заключение – в итоге примерно по десять суток за каждое убийство. Город Киль, в 1945 году осудивший адмирала Редера как военного преступника, лишил его права почетного гражданина города, но в 1956 году пересмотрел свое же решение. Выходящих из тюрем военных преступников встречали колокольным звоном, букетами цветов и торжественными речами, как мучеников.
Ознакомительная версия.
