С захватом в плен Оцеолы война не прекратилась, хотя я уже больше не принимал в ней участия. Она не закончилась и после его смерти, которая последовала через несколько недель. Его не казнили по приговору военно-полевого суда, ибо он не был мятежником и мог претендовать на право считаться военнопленным. Он умер от болезни, которая, как он сам знал, обрекала его на неизбежную гибель. Возможно, что плен ускорил ее наступление. Его гордый дух был сломлен долгим пребыванием в тюрьме, а вместе с ним погибла и та благородная оболочка, в которую он был заключен.
Друзья и враги стояли вокруг него в последний час, внимая его последним словам. И те и другие плакали. В этом царстве смерти не было сухих глаз. У многих солдат катились по щекам слезы, когда они слышали приглушенный звук барабана — похоронный марш над могилой благородного Оцеолы.
* * *
В конце концов не кто иной, как веселый и жизнерадостный капитан завоевал сердце моей капризной сестры. Прошло много времени, прежде чем я раскрыл их секрет. Он пролил свет на целый лабиринт тайн. Я так рассердился на них за скрытность, что сначала даже отказался разделить с ними право владения плантацией.
Но потом (после угроз Виргинии, а не ее поверенного в делах!) я все-таки согласился. И тогда я женился на Маюми. Я сохранил за собой старую усадьбу, на месте которой построил новый дом. Это была достойная шкатулка для бесценной жемчужины.
У меня была еще одна плантация — принадлежавший когда-то испанцам прекрасный участок земли на Тупело-Крик. Мне нужен был туда управляющий, или, скорее, «муж и жена с покладистым характером», на которых можно было бы вполне положиться. Кто, как не Черный Джек и Виола, лучше всего подходил для этой цели?
В моем распоряжении был еще один небольшой кусок земли. Он находился на краю болота, и на нем стояла бревенчатая хижина, вокруг которой простирался самый крохотный на свете участок вырубленного леса. Но он был уже занят жильцом, которого я ни за что на свете не выселил бы оттуда, хотя он и не платил мне арендной платы. Это был старый Хикмэн, охотник на аллигаторов.
Другой такой же охотник, Уэзерфорд, жил поблизости, на соседней плантации. Но они почти никогда не разлучались.
В свое время оба сильно пострадали от медвежьих когтей, от челюстей и хвостов аллигаторов, от томагавков индейцев. Когда они сходились вдвоем или проводили время в кругу друзей, они любили рассказывать свои приключения, особенно такие случаи, где им только чудом удавалось ускользнуть от верной смерти. И часто можно было слышать, как они говорили: «Самые страшные испытания нам пришлось перенести в проклятом пылающем сосновом лесу, когда нас со всех сторон окружили десять тысяч краснокожих!»
Однако, как мы знаем, они благополучно выпутались и из этой беды и прожили еще долгую жизнь, с удовольствием повествуя о своих похождениях и приукрашивая их самыми фантастическими выдумками.
Майн Рид и его роман «Оцеола, вождь Семинолов»
По покрытой высокой травой саванне медленным, спокойным шагом лошадь несет странного всадника, кажущегося зловещим призраком: у него нет головы… На громадной американской реке два парохода устраивают гонку, и, как только «Красавица Запада» вырывается вперед, оглушительный взрыв потрясает небо, землю и воду. Это взорвались пароходные котлы; стоны и крики раненых и тонущих сливаются в один отчаянный вопль… Страшная расправа — суд Линча — угрожает герою, и только в последний момент, когда уже веревка перекинута через сук, приходит неожиданное спасение… В далеких Гималаях смелые «охотники за растениями» подвергаются смертельным опасностям, собирая образцы гималайской флоры для ботанического питомника…
Кто же автор этих необыкновенных приключений, переносящих читателя в самые отдаленные места нашей планеты?
Томас Майн Рид родился в Ирландии 4 апреля 1818 года. Ирландия тех времен — страна отчаянной нищеты, голода, национального и религиозного гнета. В годы молодости Майн Рида около полумиллиона семейств жило в землянках. 60 тысяч протестантов преследовали и угнетали восемь миллионов католиков — ирландское католическое большинство страны. Отсюда будущий писатель вынес и сохранил на всю жизнь ненависть ко всем видам насилия и деспотизма.
Духовная карьера, к которой предназначал его отец, — протестантский священник, — не прельщала юношу, и в 1840 году он переплывает океан и начинает в Америке жизнь, полную приключений и разнообразных профессий. Он был актером, учителем, торговцем, журналистом, военным. Во время кровопролитного боя он был тяжело ранен и долго лежал среди убитых на поле битвы, пока его не нашли и не отправили в госпиталь. Распространилось известие о его смерти, в газетах появились некрологи, одна поэтесса написала стихи, посвященные его памяти. Впоследствии писатель, никогда не терявший чувства юмора, называл себя «человеком, который умер дважды».
В армии он славился своей отвагой, красотой и искусством в верховой езде. В одной статье его описывали как «смесь Адониса с Аполлоном Бельведерским с примесью Кентавра». Это был благородный, смелый, пылкий человек, полный энергии, всегда готовый выступить в защиту попираемой справедливости, энтузиаст свободы, враг реакционеров. Когда английская буржуазная газета «Таймс» выступила с клеветническими обвинениями против выдающегося венгерского политического деятеля, борца за независимость Венгрии Лайоша Кошута, Майн Рид смело принял вызов и написал ряд громовых статей, в которых страстно — он все делал страстно — опровергал клевету. Он горячо выступал против тайной дипломатии — «нет другого выражения в языке, которое было бы более противно сердцам и ушам». Оставалось всегда что-то от пылкого и непреклонного юноши в этом мужественном человеке с львиной гривой и смелым взглядом.
В 1849 году он вернулся в Европу с группой друзей на помощь революции, но помощь запоздала — революционное движение было уже подавлено. Неудивительно, что среди имен известных представителей европейской демократии, приглашенных на митинг в Лондоне 27 февраля 1855 года, посвященный «памяти великого революционного движения 1848 года», наряду с Карлом Марксом, Герценом, Виктором Гюго стояло и имя Майн Рида.
В 1850 году появляется первый роман Майн Рида. С тех пор его жизнь посвящена упорному литературному труду.
От девственных степей Северной Америки, где тогда еще не звучал паровозный гудок, и снеговых пустынь Канады действие романов Майн Рида перебрасывается в леса Южной Америки, южноафриканские степи, Гималаи, необозримые океанские просторы. Перед нами живая географическая энциклопедия нашей планеты, какой она была столетие тому назад. Действие в книгах Майн Рида живо и увлекательно, характеры четки и определенны. Отважные и предприимчивые охотники и натуралисты странствуют в диких и неизведанных местностях, одно приключение следует за другим. Читатель узнаёт много интересного о животном и растительном мире.
Коварство и предательство расставляют свои сети героям, но энергия, отвага и самоотверженность неизменно торжествуют. Романы Майн Рида учат верности, дружбе и свободолюбию, ненависти к деспотизму и тирании.
В России творчество Майн Рида уже почти сто лет пользуется неизменной любовью многих поколений русской молодежи. Немало будущих путешественников и натуралистов в юности зачитывалось увлекательными приключениями героев Майн Рида, яркими картинами могучей природы далеких стран. И сейчас, когда рельсовые пути и автомобильные маршруты проникли туда, где когда-то скитались отважные герои Майн Рида, его лучшие произведения не перестают служить источниками смелости, предприимчивости и любви к природе.
Писатель, умерший 22 октября 1883 года, оставил более пятидесяти романов и повестей, среди которых наиболее известны «Всадник без головы», «Квартеронка», «Белый вождь», «Золотой браслет», «Охотники за растениями», «Ползуны по скалам» и др. К числу самых удачных произведений относится и роман «Оцеола, вождь семинолов», выпущенный впервые сто лет назад — в 1858 году. Тема этого романа — героическое сопротивление индейцев, исконных хозяев Американского континента, грубому, грабительскому натиску жестоких завоевателей.
Шествие белых поселенцев на Запад, расширение американских владений в глубь континента, все дальше и дальше от первоначальной узенькой цепочки колоний на атлантическом побережье, сопровождалось оттеснением, изгнанием, уничтожением индейцев, их поселков и целых племен. Там, где появлялись белые с их огнестрельным оружием, священниками, кабаками и тюрьмами, индейцам вскоре приходилось или отступать, или после упорного, отчаянного сопротивления подвергаться бесчеловечному истреблению. Под ударами топоров алчных пришельцев падали девственные леса Американского континента, служившие индейцам прибежищем и одним из важнейших источников средств к существованию.
