Айк даже не поднял головы, продолжая изучать инструкцию, лежавшую у него на коленях.
— Грир, что ты мелешь?
— Я тебе объясняю, что такое любовь, старик. Преподаю тебе основы основ. Я же видел, как этот горячий эскимосский пирожок предлагал тебе себя вчера. Уж поверь мне, дружище, ты не прогадаешь. И я бы тебе советовал не бряцать яйцами попусту…
На лице Айка появилось смешанное выражение облегчения и возмущения.
— Ты говоришь об этой девочке? Боже милостивый, Грир, думаю, даже ты не решился бы воспользоваться ее неопытностью!
— Неопытностью?! Я смеюсь над вами — хо-хо-хо! Да эта девица проглотит троих таких, как ты, и запьет кока-колой! Она же дикарка, старик, — и Грир без перехода запел, не сходя с места: — Ди-ка-а-арка! Мне от взглядов твоих жарко…
— Заткнись! — рявкнул Кармоди, сидевший за пультом управления. Он уже приговорил полбутылки виски и собирался вернуться к своему концертино. — Если кто-нибудь на этом корыте и будет петь похабные песни, так это я! — И вместе со своим инструментом он принялся издавать хриплые звуки:
Полярные милашки Шерстисты и не злы, На морду как монашки, Воняют как козлы. Я с ними провозился Все ночи напролет, Пока не провалился Под лед как идиот.
Грир с прискорбием отметил, что Исаак даже не улыбнулся.
С первыми лучами солнца на горизонте появилась земля, и как только они опустили рыболокаторы, на экране тут же показался косяк. Все трое столпились в рубке и принялись изучать показания локатора.
— Ребята, похоже, это чешуйницы, да и тех кот наплакал. Но пока ничего нет, давайте хоть этих попробуем. Я хочу испытать эти новые побрякушки, пока они не проржавели. Все по местам! И вперед!
Одно из свойств нового судна Кармоди заключалось в том, что с помощью разной аппаратуры двое могли выполнять обязанности экипажа из восьми человек, хотя в руководстве рекомендовалось на первых порах иметь еще пару рук. И само собой разумелось, что это руки Грира. Впрочем, особого проворства ожидать от него было нельзя, так как он, как всегда, был облачен в свой громоздкий спасательный костюм. Однако Кармоди предпочел именно его братьям Каллиган; может, этот пижон, страдавший водобоязнью, и был плохим моряком, зато лучшего механика Кармоди еще не встречал, особенно когда что-нибудь шло наперекосяк далеко в море. Похоже, панический ужас становился своего рода вдохновением, вселявшимся в длинные черные пальцы. Грир чинил механизмы, которые никогда не видел, с закрытыми глазами при штормах такой силы, которые слепили.
К счастью, летнее море было спокойно, иначе с побрякушками Кармоди ему было бы не совладать. Система рыболокаторов была устроена таким образом, чтобы передавать сведения о косяках на монитор, а потом самостоятельно направлять к ним судно. И тогда оставалось только нажать кнопку, чтобы спустить сеть. В руководстве утверждалось, что вся процедура — обнаружение, спуск сети и ее подъем — может осуществляться двумя людьми и занимает около часа. Однако автопилот по какой-то причине действовал очень осторожно на столь близком расстоянии от берега. Он то и дело требовал сверки с компасом и уклонялся от преследования, и тогда Кармоди с руганью возвращался в рубку, чтобы перейти на ручное управление.
Двое вполне могли управиться с сетями: один стоял за панелью управления, а другой помогал, стоя в рабочей клети и расправляя сеть длинным шестом. Естественно, Грир хотел встать за пульт управления, но с самого начала стало ясно, что у него нет таланта к коленно-рычажным соединениям. Они просто не слушались его. После второй попытки в репродукторе раздался голос Кармоди:
— Грир, черт бы тебя побрал! Бери шест и уступи место Айку. Системой управления должен заниматься квалифицированный специалист. Вытаскивайте сеть и начинайте снова. Мы уже сорок минут этим занимаемся!
Как и на всех зарегистрированных судах, каждое погружение сетей регулировалось строгими международными правилами: сведения о времени и месте погружения передавались на все рыболовецкие станции ООН. Сеть должна была быть заброшена, установлена и стянута в течение сорока минут, после чего в течение последующих двадцати минут ее следовало поднять на борт. Минутная задержка, и контрольная служба двинется к вашим координатам. И тогда весь улов мог быть конфискован. Это был еще один пример того, как полезные действия приводили к полностью противоположным результатам: всем было известно, что китайские подводные лодки на целые мили нелегально расставляют свои сети, но службы контроля ООН предпочитали бороться с более мелкими судами.
После еще двух попыток дело у них пошло на лад. И Кармоди спустился вниз с двумя квартами молока и пачкой овсяного печенья.
— Горячим займемся попозднее. Похоже, там что-то есть. Я чую рыбий запах.
Они вытянули наверх кучку маленьких чешуйниц, но Кармоди пришел в такое возбуждение от этой первой удачи, что слишком быстро дал задний ход и поднимавшаяся сеть запуталась в двигателе. Вся пойманная рыба, трепеща, выскользнула в образовавшуюся прореху. Не переставая ругаться, Кармоди вытащил сеть на палубу, и Грир принялся ее запаивать, чтобы она могла продержаться до возвращения домой. Кармоди это происшествие огорчило довольно сильно.
— Это плохой знак, когда новая сеть рвется еще до того, как ты поймал хоть одну рыбину.
И он посмотрел на запад, почесывая пузо. Солнце быстро катилось по направлению к горизонту.
— Завязываем, ребята. Устроим классный ужин и восстановим свои силы, а рыба никуда от нас не денется. Завтра с утра начнем по новой и тогда посмотрим, кто кого!
Он не ошибся относительно дурного предзнаменования, и его прогнозы относительно рыбы не оправдались. На следующее утро им не удалось получить ни единого сигнала, сколько они ни ходили вдоль берега. Несколько раз они забрасывали сети наугад, и с каждым разом у них это получалось все лучше и лучше. Однако когда они ее вытаскивали, внутри не оказывалось ничего, кроме медуз и водорослей. На следующий день им удалось поймать немного придонной мелочи и небольшой косяк хека, все остальные попытки закончились неудачей. Каждый раз это занимало у них пару часов, несмотря на сорокаминутный лимит. Автофальцовщик сетей оказался не таким уж автоматическим, как это рекламировалось в руководстве, и сети никак не желали убираться в предназначенное для них на ватерлинии место. Они трепыхались и раздувались до тех пор, пока Айк не начинал ругаться, а Грир покатываться с хохоту.
— Похоже, капитан, твой специалист не такой уж дока, когда доходит до дела. Может, мне помочь ему?
Кармоди развернул судно носом к ветру, Грир подцепил нарядные оранжевые поплавки, и Айк, раскрутив барабан, снова подвел его под бушприт. Грир,заарканив трос, пропихнул его в лебедку форштевня, и Айк нажал кнопку. Юферсы освободили сеть, и она затрепыхалась на волнах, как пена, пока Айк не убрал ее в тефлоновое гнездо. Они прекрасно справлялись со своими обязанностями, и у них все получалось, вот только рыбы не было.
Зато они выудили много чего другого. Водоросли. Дельфинов. А один раз, когда показалось, что удача наконец им улыбнулась, они подняли наверх огромный комок старинной дрифтерной сети с запутавшимися в ней скелетами рыб, после чего они еще час распутывали свою. Сообщения на рыболовецких частотах были столь же спутанными, поэтому, кроме щелчков и треска, понять ничего было нельзя.
Им также удалось увидеть огни Святого Эльма, первый из которых засек Грир:
— Мать твою растуды, я же говорил вам! Вот они, сукины дети…
Грир указывал на светящиеся пятна у кормового люка. Это были два слабо мерцавших кружочка в форме восьмерки, каждый размером с крышку от майонезной банки, которые исчезли через некоторое время. Айк видел их впервые и до этого момента не верил в их существование.
Кармоди пропустил это явление, так как большую часть времени проводил в рубке, пытаясь освоить сложное оборудование судна. И каждый раз, когда Айку или Гриру удавалось увидеть этих маленьких светлячков и они принимались его звать, те уже исчезали, когда он появлялся.
— Значит, говорите — мерцающая восьмерка? Думаю, это все чай, привезенный Кальмаром.
На четвертый день Кармоди обогнул Пиритовый мыс и свернул к югу, намереваясь заглянуть в небольшую бухту с прибойной пещерой. Вряд ли им могло там что-нибудь светить, так как свежая вода туда почти не попадала, и если уж Кармоди решился на это, значит, и его уже начала покидать надежда. Море по-прежнему было спокойным, а небо темно-синим. Волны плескались медленно и лениво как смола. Ветерок, дувший с берега, был таким теплым, что Грир решил снять пропитавшийся потом неопреновый костюм. Он уже наполовину стащил его, когда по интеркому раздался голос Кармоди.
— У меня сигнал! Большой косяк! Вот оно, ребята! Мы победили! Приготовьтесь спускать по моей команде…
