положении: заглянув в путевой журнал, Аманда могла найти там точное описание того, как регулировалось кресло во время предыдущих восхождений. В общем, все делалось вполне по-научному, однако там не было никаких указаний относительно того, что могло случиться во время наших обеих остановок на отдых. А в обоих случаях стоило мне только забраться в наш домик на колесах, чтобы там передохнуть, как тут же начинал валить снег и шел он все время, пока я там отдыхал, — а когда я выходил, чтобы вновь забраться в кресло-каталку, как он тут же прекращался. Солнце сияло вовсю, виды перед нами открывались такие, что дыхание перехватывало, и ветер все время дул с запада, то есть нам в спину. В одном месте на дороге были выбоины глубиной дюйма в три, которые остались в результате камнепада, — над дорогой нависали практически отвесные скалы. И тут на какое-то мгновение я почувствовал себя словно Вили Койот — персонаж из серии мультфильмов под названием «Дорожный беглец». Как только он пытался схватить докучавшую ему птицу, на него тут же валился булыжник.
Нет, только не это. Во всяком случае, не теперь, когда до нашей «птички» всего-то осталось рукой подать. Каждый раз стоило мне оглянуться на наш дом на колесах, как я начинал смеяться. На плакате, укрепленном на кабине, вместо слов «Пройденная дистанция —…» значилось «Количество миль до финиша —…», и трехзначная цифра после этих слов продолжала неуклонно сокращаться. Готов поклясться всеми святыми, мы действительно возвращались домой!
Время, проведенное в Британской Колумбии, было заполнено не одной лишь только работой. Теперь-то мы знали, что, если не натворим каких-нибудь глупостей, наша цель практически достигнута. И можно было позволить себе немного насладиться подобным положением.
Нам предложили воспользоваться двумя прогулочными моторными лодками, чтобы провести денек за рыбалкой на озере Шусуап. Что ж, прекрасно! Мы отлично провели этот день, солнце сияло вовсю. Аманда выловила пятифунтовую радужную форель. Потом мы отправились домой, и все у нас шло прекрасно, пока мы не получили радиограммы от Нэнси. На обратном пути, предупредила она нас, нужно держаться правой стороны от бакенов, в противном случае мы рисковали налететь на отмель. Ну, а Саймон — он сидел в другом катере — решил срезать путь покороче. Тут у него двигатель задымил — ясное дело, их катер налетел на мель. Вот так-то я не могу сказать, что все у нас было радостно и весело. До меня дошли сведения, что моя машина — моя любимая «Хонда-Сивик» выпуска 1981 года, которую я оставил на попечение сестры Кристины, — приказала долго жить. Думаю, она ее попросту доконала.
Я узнал об этом из сообщения, которое поступило из нашего ванкуверского оффиса: мою машину утащили на буксире на свалку металлолома. По словам механика, чинить ее не было никакого смысла, и мне только и оставалось, что продать ее на запчасти и на этом поставить точку.
«Но ведь машина была в отличном состоянии! — возмущался я. — Ну, может быть, кое-где она и проржавела немножко, но в целом…»
В ответ ребята из моей команды аж покатывались от хохота.
«Ржавое корыто, — сказал Дон. — Твоя машина была ржавым корытом, когда ты купил ее, им она и оставалась, когда мы уезжали из Ванкувера».
Видимо, они уже целый год знали, что моя машина умирает. Должно быть, Кристина прямо-таки ее околдовала: машину словно притягивало ко всем выбоинам, камням и бамперам всех других автомобилей, какие только оказывались поблизости. Они знали об этом, но не говорили мне ни слова — ведь они знали, как я дорожу своей машиной, и к тому же учитывали мое состояние во время турне.
Ну что ж, может быть, все это лишний раз является свидетельством того, как у нас в действительности обстояли дела, если я не мог отнестись к подобной ситуации с юмором. Во всяком случае, теперь передо мной стояло две задачи: во-первых, добраться до финишной черты, а во-вторых, выяснить с Кристиной обстоятельства гибели моей машины.
Составить точный перечень всех тех людей, которые принимали участие в турне «Человек в движении» на всех его этапах, представляется невозможным. Прежде всего, это были члены моего экипажа. Затем, конечно, те, кто работал в оффисе. Нельзя не упомянуть и Чанки Вудворда — он всегда приходил нам на помощь в самые трудные минуты, когда его помощь была нужнее всего, и вообще он всегда оказывал нам свою поддержку и был бесконечно щедр. Здесь же следует упомянуть и спонсоров — представителей корпораций — и различные оргкомитеты и группы поддержки в тех странах, по которым проходил наш маршрут. И группы обслуживания. И организации инвалидов. И местных бизнесменов. И учащихся школ. И тысячи тех людей, которые выходили на улицы и словно подталкивали нас вперед своим энтузиазмом и верой в наше дело. И радиолюбителей, которые специально ради нас не занимали определенные частоты в эфире, когда мы путешествовали по США. И компанию «Телефоун пайонирз», которая оказывала нам поддержку на всем пути по Северной Америке, — ее люди сопровождали нас в пути и старались сделать все возможное, чтобы облегчить наши тяготы. Нельзя не вспомнить и «кинзменов», которые сыграли такую важную роль в кампании по сбору денежных средств и так активно участвовали в распродаже товаров с символикой нашего турне. И уж, конечно, нельзя не вспомнить о полицейских — они сопровождали нас, сдерживали натиск толпы и обеспечивали нам «зеленую улицу». А что сказать о журналистах — в особенности о таких, как Фред Кауси, Пат Белл и Джон Коллинз из компании Си-би-эс, которые взялись за дело еще до того, как о нас узнала широкая публика, и которые не поскупились потратить собственные средства, чтобы сопровождать нас на территории нескольких стран, и, что самое важное, не только снимали о нас документальный фильм, но и постоянно отправляли пленки с материалом в компанию Си-би-эс, чтобы информировать людей о нашем путешествии и тем самым стимулировать и поддерживать в Канаде интерес к нашему предприятию.
Их было так много — людей, с большинством из которых мне так и не довелось и никогда не доведется встретиться, которые оказывали нам поддержку, оставаясь при этом в тени, и все только потому, что разделяли нашу мечту… Перечислить их всех действительно невозможно, но это не значит, что они не заслуживают доброй памяти. И по мере
