Керри слушала мистера Уизерса, молча смотрела на него и спрашивала себя, не принимает ли ее этот человек за миллионершу?
— А какие у вас цены? — спросила она наконец.
— Вот об этом я и хотел поговорить с вами по секрету, — ответил мистер Уизерс. — Наши обычные цены — от трех до пятидесяти долларов в день.
— Господи! — вырвалось у Керри. — Я при всем желании не могла бы платить таких денег.
— Я вас прекрасно понимаю, — ответил мистер Уизерс. — Но позвольте мне объяснить вам, как обстоит дело. Я сказал, что это наши обычные цены, но, как и всякий другой отель, «Веллингтон» имеет и особые цены. Возможно, что вы не подумали об этом, но ваше имя для нас очень много значит.
— А! — вырвалось у Керри, которая начала наконец соображать, в чем дело.
— Ну конечно! Репутация каждого отеля зависит от того, кто в нем живет. Известная актриса, — и он вежливо поклонился, а Керри зарделась, — привлекает к отелю внимание и — хотя вы, быть может, мне не поверите — хороших постояльцев.
— Так, так! — рассеянно пробормотала Керри, взвешивая в уме своеобразное предложение гостя.
— Ну вот, — продолжал мистер Уизерс, вертя в руках мягкую шляпу и постукивая по полу носком лакированного ботинка, — мы хотели бы, чтобы вы переехали к нам. Цена не должна смущать вас. Скажу больше, об этом не стоит даже говорить! На летнее время подойдет любая цена. Назовите сами цифру, которая не будет для вас обременительной.
Керри хотела было прервать его, но мистер Уизерс, не дав ей вставить ни слова, продолжал:
— Вы можете зайти к нам сегодня или завтра, — конечно, чем скорее, тем лучше, — и мы предоставим вам на выбор наши лучшие комнаты с окнами на улицу.
— Вы очень любезны, — ответила Керри. — Я буду рада поселиться у вас, но я хотела бы платить, что следует. Я не желаю…
— Пусть это вас не тревожит, — прервал ее мистер Уизерс. — Этот вопрос, уверяю вас, мы сумеем разрешить так, что вы будете вполне довольны. Три доллара в день не слишком много для вас? Ну вот, это и нас вполне удовлетворит. Вы будете вносить плату клерку в конце недели или в конце месяца, как вам удобнее, и будете получать от него расписку в том, что за комнату уплачено сполна по обычной цене.
Мистер Уизерс умолк, ожидая ответа.
— Так вы зайдете взглянуть на комнаты? — добавил он, видя, что Керри колеблется.
— Я с удовольствием зашла бы, но сегодня утром у меня репетиция, — ответила Керри.
— Я не предлагаю вам идти сейчас же, заходите, когда вам будет угодно. Может быть, сегодня во второй половине дня?
— Хорошо, — согласилась Керри.
Но вдруг она вспомнила про Лолу, которой не было дома.
— Я совсем забыла, — сказала Керри. — У меня есть подруга, которая будет жить там, где живу я.
— О, прекрасно, — любезно согласился мистер Уизерс. — Вам предоставляется решать самой, с кем вы пожелаете жить. Мы устроим все так, как вам будет угодно.
Он отвесил поклон и отступил к двери.
— Итак, мы можем ожидать вас около четырех?
— Да, — ответила Керри.
— Я сам буду в отеле и покажу вам комнаты, — сказал мистер Уизерс и вышел.
После репетиции Керри рассказала об этом Лоле.
— Они так и сказали? — воскликнула Лола (по ее представлениям, в «Веллингтоне» должно было быть несколько директоров). — Какая прелесть! Вот чудеса-то! Такой роскошный отель! Мы там однажды обедали с двумя шикарными кавалерами, помнишь?
— Да, помню, — ответила Керри.
— Трудно даже представить себе что-нибудь лучше этого отеля!
— Значит, мы сегодня сходим туда перед спектаклем, — сказала Керри.
Мистер Уизерс предложил им три комнаты с ванной во втором этаже. Комнаты были отделаны в шоколадных и темно-красных тонах, ковры и портьеры были под цвет обоев. Три окна выходили на суетливый Бродвей, другие три — на боковую улицу. Номер состоял из двух очаровательных спален, где стояли кровати — белая эмаль с бронзой, — такие же шифоньеры и белые стулья, отделанные оборками из лент, и гостиной, где были концертный рояль, массивная лампа с великолепным абажуром, письменный столик, несколько огромных мягких качалок, позолоченная шкатулка со всякими причудливыми мелочами и книжные полки. На стенах висели картины, на диванах были разбросаны подушки, на полу стояли скамеечки для ног, обитые коричневым плюшем. Такие комнаты обычно стоили сто долларов в неделю.
— О, как чудесно! — воскликнула Лола после того, как подруги обошли комнаты.
— Да, здесь удобно, — сказала Керри и, приподняв кружевную занавеску, посмотрела на кишевший народом Бродвей.
Ванная была светлая и просторная — стены выложены белым кафелем, ванная мраморная, с синим бордюром и никелированными кранами, большой, сверкающий зеркалами трельяж на стене и электрические бра в трех местах.
— Вас это удовлетворяет? — спросил мистер Уизерс.
— Вполне, — ответила Керри.
— В таком случае комнаты к вашим услугам, когда бы вы ни пожелали переехать сюда. Перед вашим уходом мы передадим вам ключи.
Керри обратила внимание на устланный коврами коридор, мраморный вестибюль и эффектную приемную. Только в мечтах она рисовала себе подобную красоту и уют.
— Как ты думаешь, не переехать ли нам сразу? — предложила она Лоле, улыбаясь при мысли об их скромной комнате на Семнадцатой улице.
— Ну, разумеется! — сейчас же согласилась та.
На следующий день их сундуки были отправлены на новую квартиру.
Однажды в пятницу, когда Керри переодевалась после утреннего спектакля, к ней в уборную постучались.
Она взглянула на поданную мальчиком карточку и даже вздрогнула от неожиданности.
— Передайте, что я сейчас выйду, — сказала она, снова посмотрев на карточку, и тихо добавила: — Миссис Вэнс!
— Ах вы плутовка! — воскликнула та при виде Керри, направлявшейся к ней навстречу через пустую сцену. — Как же это случилось?
Керри весело рассмеялась. Ее бывшая приятельница не проявляла ни малейшего смущения. Можно было подумать, что только случайно они так долго не встречались.
— Я и сама не знаю, — ответила Керри, снова почувствовав симпатию к этой красивой и, в сущности, доброй женщине.
— Вы знаете, я увидела в воскресной газете ваш портрет и сразу узнала вас. Но ваш псевдоним совсем сбил меня с толку. Я решила, что это или вы, или женщина, удивительно похожая на вас. «Пойду и узнаю сама!» — подумала я. Никогда в жизни я не была так изумлена! Ну, как же вы поживаете?
— Благодарю вас, хорошо, — ответила Керри. — А вы? — спросила она.
— Очень хорошо… Но, боже, какой успех, дорогая! Какой успех! Газеты только о вас и пишут. Воображаю, как вы возгордились! Я почти боялась идти к вам.
— Ах, что за вздор! — Керри даже покраснела. — Вы знаете, что я всегда рада вам.
— Как бы то ни было, но я вас разыскала. Не поедете ли вы ко мне пообедать? Где вы живете?
— В отеле «Веллингтон», — ответила Керри, и в голосе ее невольно зазвучали горделивые нотки.
— Вот как! — воскликнула миссис Вэнс, на которую название отеля произвело должное впечатление.
Миссис Вэнс тактично избегала справляться о Герствуде, о котором она не могла не подумать, находясь в обществе Керри. Она не сомневалась в том, что Керри ушла от него. Об этом нетрудно было догадаться.
— Благодарю вас, но сегодня я, к сожалению, не могу, — отклонила Керри предложение приятельницы. — У меня очень мало времени. К половине восьмого я должна вернуться в театр. Но, может быть, вы пообедаете у меня?
— Я была бы очень рада, но никак не могу, — ответила миссис Вэнс, с жадностью разглядывая Керри. — Я дала слово, что буду дома в шесть часов.
Быстро взглянув на крохотные золотые часики, приколотые у нее на груди, она добавила:
— Мне пора. Когда же вы зайдете к нам, если вообще собираетесь нас навестить?
— Когда вам будет угодно, — сказала Керри.
— В таком случае завтра, хорошо? Мы живем в отеле «Челси».
— Опять переехали? — со смехом воскликнула Керри.
— Да, представьте себе! Не могу больше полугода оставаться на одном месте. Так помните: я вас жду в половине шестого!
— Хорошо, не забуду, — ответила Керри, долгим взглядом провожая приятельницу.
У нее мелькнула мысль, что теперь она стоит на социальной лестнице не ниже этой женщины, а, пожалуй, даже и выше. Что-то в манерах и внимании миссис Вэнс подсказывало ей, что теперь она, Керри, может держаться покровительственно.
Как и накануне, швейцар «Казино» подал Керри несколько писем. Началось это уже с первого спектакля. Керри заранее знала их содержание. Любовные записки не были новостью для артисток. Керри вспомнила, что первое такое послание она получила еще девочкой, в Колумбия-сити. А с тех пор, как она стала выступать в кордебалете, ее не переставали умолять о свиданиях, и эти письма доставляли ей и Лоле, которая тоже их получала, минуты бурного веселья.
