— …собрал вас в этот вечер, — говорил Матвей. Начало его речи я прослушала. — Наконец произошло то, чего так долго ждали мои родители и чем так часто интересовались журналисты. Я нашел ту единственную, которая поразила меня в самое сердце. Набравшись смелости, я предложил ей выйти за меня замуж, и эта девушка… мое бесценное сокровище… согласилась.
Как красиво заливает-то. Матвей действительно говорил уверенно, с долей экспрессии. Ни грамма волнения не было на его лице — вампир был счастлив и уверен в своей избраннице, то есть во мне. Я даже знать не хотела, правда это или нет. Публика купилась, и это главное. Люди и нелюди начали перешептываться, но довольно тихо. Все с нетерпением ждали, когда Матвей назовет имя.
Вампир медленно провел взглядом по толпе, счастливо улыбнулся и сказал:
— Сегодня вечером мы официально объявляем о помолвке, — Матвей без труда нашел в толпе меня, протянул руку в мою сторону и мягко сказал: — Любимая, подойди и покажи нашим гостям себя.
Больно много эпитетов для одного вечера — любимая, единственная, бесценное сокровище. Куда девалась старая добрая Соня без всяких прозвищ?
Натянув на лицо лучезарную улыбку, я сделала шаг вперед и вышла из толпы. Пока «бесценное сокровище» уверенно направлялось к Матвею, люди заахали. Все знают Матвея, все знают давнюю вражду между Вишневецкими и Стрельцовыми, и совсем недавно, благодаря стараниям прессы, все узнали меня, таинственную московскую агротору. Так что я в роли невесты Вишневецкого по-настоящему шокировала публику. И кажется, мне начинало нравиться это делать. Шокировать, в смысле.
Матвей улыбнулся еще шире, когда я неторопливо, но уверенно вложила свою руку в его ладонь и позволила привлечь ближе.
— Наш первый публичный поцелуй, — ласково шепнул вампир и прижался мягкими губами к моим. Запустив свободную руку в шевелюру Матвея, я с готовностью ответила на поцелуй даже больше, чем от меня требовалось. Несмотря на внешнее спокойствие, все события сегодняшнего вечера, все новости, сброшенные без предисловий, заставили меня почувствовать смертельную усталость и желание ощутить тепло и поддержку.
Наверное, хорошо, что меня уволили. В последнее время я стала слишком изнеженной для работы агротором.
Матвей неохотно оторвался от моих губ и с близкого расстояния посмотрел мне в глаза.
— Что случилось? — тихо спросил он. — У тебя в глазах слезы.
Удивительно, как я еще не начала биться в истерике. Весь вечер я держалась уверенно, но известие об убийстве Рихтера меня сбило с ног. Хотя сам Рихтер очень громко смеялся бы, если узнал, что я плачу по нему. У него вообще было странное чувство юмора.
— Мне просто сказали кое-что, — отводя глаза, шепнула я. Улыбка так и не исчезла с моего лица, а слезы можно было принять за слезы счастья. — Кое-что по работе. Пожалуйста, я не хочу об этом говорить.
Матвей кивнул и перестал меня расспрашивать. Скорей всего, потому что к нам хлынула толпа желающих поздравить с помолвкой. Лица, счастливые и не очень, как одно мелькали перед глазами, я уже не различала их. Просто стояла, улыбалась, кивала в нужных местах и цеплялась за руку Матвея. Мне отчаянно нужна была поддержка.
Поскорей бы этот вечер кончился.
— Матвей, мерзкий ты гаденыш! — раздался звонкий голос.
Я удивленно подняла глаза и увидела перед собой очаровательную загорелую блондинку с лучистыми голубыми глазами. Она уверенно поцеловала Матвея в подставленную щеку, и я бы заревновала чисто из принципа, если бы её длинное сиреневое платье не обтягивало огромный живот. Я плохо разбираюсь в определении срока беременности, но… не пора бы уже ребенку появиться на свет этак месяца два назад?
— Привет, Полина, — тепло поздоровался Матвей и сильнее прижал меня к своему боку. — Познакомься, это Соня, моя невеста.
Непривычно слышать, как кто-то меня так называет. Я едва заметно поморщилась и протянула руку девушке.
— Привет, — немного натянуто улыбнулась я.
К нам подошел высокий, ростом с Матвея, брюнет, и властно прижал Полину к себе, при этом внимательно разглядывая меня.
— Я Илья Мередин, муж Полины и лучший друг Матвея, — серьезно сказал мужчина и протянул мне руку. Он не светился, глядя на нас с Матеем, как Полина, а значит, знал правду о нашем союзе. Несмотря на его цепкий взгляд и недовольно поджатые губы, он мне понравился. Сразу видно, Илья был честным человеком, точнее, вампиром. Если, конечно «честный вампир» не оксюморон.
Когда с приветствиями было покончено, Полина возмущенно воскликнула:
— Матвей, почему ты нас раньше не познакомил? Узнать о помолвке на самой помолвке не очень приятно!
Он пожал плечами и покаялся:
— Извини. Соня сначала хотела привыкнуть к умеренному вниманию со стороны журналистов, ну, после того, как весь мир узнал об её профессии. Теперь, когда мы объявили о нашей скорой свадьбе, папарацци будут просто преследовать её!
Я несильно пихнула жениха в бок и заявила:
— Вообще-то Соня и сама может говорить, без твоей поддержки!
Матвей только проворчал, а Полина с Ильей рассмеялись.
— Извини, — виновато пожала плечами она. В защитном жесте Полина положила руку на живот, и её тут же накрыл Илья. Это было настолько мило, что я не смогла сдержать улыбки. — Соня, нам нужно как-нибудь встретиться. Я так давно ждала, когда Матвей влюбится, что просто обязана узнать все о тебе!
Многозначительно опустив глаза на её живот, я со смехом заметила:
— Не думаю, что в ближайшие месяцы у тебя будет для этого время.
— Это точно, — звонко рассмеялась Полина. Убрав светлый локон за ухо, девушка лукаво заметила: — Но, в конце концов, можно вручить ребенка на один день его папе. Разве не для этого нужны мужья?
Я широко улыбнулась и со вздохом заметила:
— К сожалению, я ближайшие три недели проведу в Питере. Но потом мы обязательно встретимся.
Лицом Матвей никак не высказал своего удивления, но его рука на талии крепко сжалась, показывая, что вампир достаточно разозлен. Ну да, я тоже не люблю узнавать новости последней, что поделать.
— Очень жаль, — вздохнула Полина и улыбнулась: — Тогда обязательно загляни к нам после поездки! Я очень хочу, чтобы мы подружились!
Подруга Матвея была настолько светлым и добрым вампиром, что казалась ангелом. То ли будущее материнство так влияло на неё, то ли она сама по себе была доброжелательной, но мне вдруг очень захотелось стать её другом. На улыбчивом лице Полины не было не одной тайной мысли, она, казалось, излучает свет. Редко когда встретишь такого человека.
— Я надеюсь, мы подружимся, — слегка кивнула я, но Полину это удовлетворило.
Большего никто из нас сказать не успел, так как с моей стороны рядом оказался высокий брюнет с карими глазами и легкой ухмылкой. Один из тех, для кого и было разыграно сегодняшнее представление.
— Григорий Алексеевич, приятно, что вы посетили нашу помолвку, — ровным голосом произнес Матвей, не отпуская меня. Впрочем, мне его руки мешали все меньше и меньше и даже приносили спокойствие.
Я слегка приподняла бровь и с прищуром поглядела на Бобровского, давая ему понять свое отношение. Вампир только шире ухмыльнулся и спросил у Матвея:
— Позволишь пригласить твою прекрасную невесту на танец?
— Только если она сама не против, — неохотно отпустил меня Матвей. Интересно, он боялся, что я нагрублю Григорию или что он меня запугает? Все это могло случиться с одинаковой вероятностью.
— Наверняка танцевать с вами будет одно удовольствие, — с долей сарказма заметила я.
Бобровский протянул руку, а когда я её приняла, повел меня в центр зала, где танцевали несколько пар.
Григорий неторопливо закружили меня в танце, и я напрямик спросила:
— Вас и госпожу Маркову удовлетворила сегодняшняя игра?
Он хищно улыбнулся:
— Более чем. Вы с Матвеем действительно чудесная пара. Даже я не смог распознать, играете вы или по-настоящему влюблены.
К моему неудовольствию, вампир прижал меня к себе чуть сильнее, но не из личного интереса, а чтобы позлить. Но так его аристократичное лицо стало еще ближе, я видела, как в глубине бездонных карих глаз начинают сверкать серебристые искры, какие бывают только у вампира.
