— Это как? — удивился Бес.
— Конечно, ты же слышал только красивую легенду. — Эния села рядом и начала надевать забавные носки с пчелами. — На самом деле это я первая нашла этого мудака, правда, не первее фейки Анвен. Познакомились где-то на приеме, влюбилась по уши — я так думала. Папа дал согласие нам обручиться, я тогда еще не знала, что он перетрахал всех более-менее пригожих на морду девок. А весь такой был воздушный, только подумать. Обещал Анвен, что женится на ней, но что взять с фейки? Жить в лесу и спать в пещере? Зачем, когда есть дочка его величества и все к этому прилагающееся. Мы должны были пожениться через неделю-другую, но приехала от тетушки моя сестра Лейла — и вот тут Крис действительно потерял голову, она всегда умела уводить у меня мужиков. Правда, конкретно в случае Криса я ей даже благодарна. Спасла меня от страданий. Анвен, когда узнала все это, прокляла ее и Криса, как в известной пословице, где и другому не дам… Лейла дура, но она моя сестра. Даже она не заслужила такой судьбы и такого мудака.
— Любовь! — вздохнул Бес, и Эния посмотрела уже лукаво:
— Без нее куда проще. Например, трахаться для здоровья. Это как раз был последний клиент на сегодня.
***
Ночь была чудесная. Без преуменьшений — одна из лучших в его жизни. Кто бы мог подумать, что совращенные асексуалы могут стать такими неутомимыми любовниками. Хотя Вивьен подозревал, что в полном смысле асексуалом Арман не был, иначе не случилось бы такой трансформации. Скорее всего, он отключал свои аппетиты в этом плане за ненадобностью или потому, что либидо мешало выполнять его работу.
Арман не сказал ни слова комплимента, но его глаза говорили: ты такой красивый. Губы говорили, которыми он целовал его, руки, все тело, прильнувшее к нему. Вивьен со своей страстью к игрушкам пожалел только о том, что не прихватил с собой что-нибудь, чтобы доводить себя до самого края вибратором или плагом, пока язык скользил бы по члену господина полицейского. Но это можно было сделать и потом, сейчас же Вивьен наслаждался губами и языком господина полицейского на своем члене.
Вивьен умел расслабляться. Один из его немногочисленных партнеров как-то пояснил, что для космического оргазма главное не стараться его приближать. Уметь вовремя расслабиться, полностью — не подкидывать бедра навстречу партнеру, не напрягать живот, не трогать член. Если есть возможность — притвориться бревном и получать свой кайф. Это, на самом деле, и было самым сложным, не считая дыхания. Вивьен решил, что после таких активных взаимодействий в постели, после того, как он поужинал посреди ночи в пустой столовой — Крис снова куда-то делся, — может позволить себе один такой космический, выносящий за пределы реальности оргазм. Он лежал, закрыв глаза, гладил расположившуюся между его ног голову Армана и поначалу кусал губы. Затем поймал себя на этом и перестал так делать. Арман чувствовал его настроения: сейчас было нужно не спешить, и он не спешил. Медленно и глубоко насаживался ртом, целовал внутренние части бедер, живот, запястья, задерживаясь там надолго и проводя носом по вене. Время для того, чтобы зависнуть в кровати, они выбрали не самое подходящее, но самое вероятное из всех возможных, потому что недавно Вивьен как раз упоминал о том, что адреналин подстегивает сексуальное влечение.
Потом, в любимое им предрассветное время, они лежали вдвоем в большой ванне. Вивьен упирался лопатками в грудь Армана, а тот, зарывшись носом в его мокрую макушку, дышал размеренно и тихо.
— Мне так хорошо, что почти плохо, — сказал Вивьен, лениво шевельнув ногой в теплой воде.
— Я не дал тебе поспать.
— О, поверь, это я как-нибудь переживу. Не давай и дальше.
Вивьен смотрел на узоры плитки, вычерчивал узоры ногтем на ладони Армана и думал, что не хочет, чтобы эта ночь заканчивалась сегодня. Пусть она длилась бы еще столько же и втрое больше. Видимо, он так и уснул, потому что помнил, как потом Арман тряс его за плечи и вел, спотыкающегося, к кровати. Перед тем, как отключиться окончательно, он ощутил, что его поцеловали в приоткрытые губы и сказали:
— Я ненадолго.
Когда Вивьен проснулся, Армана в комнате не было. Выйдя в столовую, он увидел сидящего за столом молодого — если это понятие было применимо к вампирам — мужчину в костюме старинного кроя с заткнутой за ворот салфеткой.
— Присаживайтесь, — произнес тот приветливо, указывая на стул рядом. — Бекон еще не успел остыть, я попросил приготовить его специально для вас. Как вы уже поняли, меня зовут Кристиан, я давний друг Армана.
— Спасибо. — Вивьен, глянув на брошь-камею у его нагрудного кармана, сел за стол и без особой уверенности взялся за вилку. — Вы меня тоже, наверное, знаете — Вивьен Моро. Арман говорил с вами вчера? И вы не знаете, где он?
— Да, мы обсудили вашу проблему и решили, что если ваш отец просил вас исполнить его волю, то нужно отправляться на Манчак. Мы уже связались с тем парнем, который доставил вам послание от него — Бес, кажется? Арман уехал за ним. Они будут ждать нас на месте, а мы с вами отправимся сразу после завтрака.
Вивьен улыбнулся, соглашаясь. Несмотря на общую благожелательность и дружелюбный облик хозяина дома, верить ему он не спешил. Но раз Арман сказал, что это его друг, значит, переживать не стоило.
Сам Арман в это время уже был на пороге своего дома — пришлось позаимствовать автомобиль Вивьена. Крис наверняка подумал, что он попросту сбежал, но так было даже лучше. Гретхен встретила его растрепанной, в одном халате, с припухшими зацелованными губами и огромным засосом на шее.
— О! — только и воскликнул Арман, шагая в квартиру. Скинул обувь и, проходя мимо спальни, крикнул: — Доброе утро, Дени!
— Доброе утро! — раздалось перепуганное из комнаты, и Гретхен поспешно сказала:
— Я сейчас его провожу.
— Не стоит, — проговорил Арман, закатывая рукава рубашки. — Он поможет. — Зашел в ванную, заткнул дно ванны пробкой и открутил краны. — Иди на кухню и принеси жестяную коробку из-под цейлонского чая.
Гретхен, привыкшая исполнять все без вопросов, так и сделала, но когда он открыл коробку и выложил на край раковины скальпель, а затем снятые с руки часы, вскинула брови:
— Господин?
За ее спиной уже маячил Дени, который пока смотрел на все с ужасом, но которому хватало ума ничего не спрашивать. Арман, перекинув ноги через бортик ванны, опустился в нее.
— Гретхен, проследи, чтобы из меня вышла вся кровь. Почти вся, ты услышишь, как сердце начнет биться все тише, и тогда ты меня снова вернешь в мир. Напои собой и жди, пока я очнусь. Вскрыть артерии было бы проще и быстрее, но я боюсь, что ты пропустишь момент, и я умру по-настоящему.
— Вы что, с ума сошли? — Гретхен от удивления почти вопила. — Зачем вам это? А вдруг вы действительно умрете? Я же стану вашей хозяйкой, это… Это…
— Лучше пусть моим хозяином будешь ты, чем тот, кто для этой роли не подходит. Мне потому и нужно, чтобы вышла вся кровь, вместе с чужой, чтобы я был свободен от его приказов. Быстрее, Гретхен. Дай мне скальпель.
— А почему именно в ванной? — осипшим голосом произнес Дени.
— Потому что теплая вода не дает крови сворачиваться, улучшает ее циркуляцию и смерть наступает быстрее. Ваша задача этого не допустить, — пояснил Арман и сделал первый надрез.
Дени, позеленев, схватился за косяк.
========== Топи, голова и бумажные фонарики ==========
— Виски и полотенца с кухни. Быстро.
Дени, причитая и натягивая на ходу штаны, побежал исполнять «просьбу». Захватив необходимое, он прошлепал по мокрому полу в спальню и отдал все Гретхен, которая, вытащив хозяина дома из ванной, укладывала его на кровати. До этого она, вскрыв вены на запястье, держала руку у его открытого рта, следя, чтобы кровь не стекала по подбородку.
Дени мутило от вида ванны с темной водой, лежащего в ней человека — почти человека, — запаха железа и поблескивающего на краю раковины лезвия. Одно дело было позволять Гретхен припадать к своей шее, это даже возбуждало — пряно и пикантно, как она сама говорила, но картина, представшая перед ним, пугала. Как и сама Гретхен, сделавшаяся вдруг жесткой, требовательной и собранной, как хищник перед прыжком. Дени, осторожно сев на край кровати, смотрел, как она промокает свежие порезы полотенцем, а затем, подняв бутылку с виски, отпивает около трети объема.
