Медленно опускаю взгляд туда, где занял боевое положение мой «дружок», только что накаченный универсальной энергией. Досчитав до десяти, отмечаю, что эйра Лорейн тоже с недоумением смотрит на рвущийся сквозь ненадёжные покровы приличия совершенно неуместный вопрос.
— Ого! — радостно восклицаю я самым низким, хриплым, гнусавым голосом, на который способен, — любимую жену признал с её скандалами. И готов выполнять свой супружеский долг! Прямо здесь или…? — Образ мальчика-зайчика вмиг рассыпался трухой. Отмечаю, что у эйры наблюдаются все признаки транса: взгляд расфокусировался, ресницы вздрагивают, дыхание учащённое, кожа на щеках зарумянилась, дроу словила «синий экран смерти» [22]. Не столько соображая, скольку ощущая её состояние и предчувствуя, как его направить в нужную мне сторону, я резко приближаюсь к этой красивой стервозе. Будто само собой разумеется беру её одной рукой за кисть, другой придерживая локоть и начинаю быстро нести поток какой-то бессвязанной ахинеи, иногда выделяя голосом слова, ради которых весь этот бред затевался: «приятно, спокойно, расслабленно, комфортно, хорошо, умиротворённо…». А что вы хотите, эриксоновский гипноз — это вам не магия, никакими артефактами не определяется, и действует, если уши не заткнуты и «клиент» не пресекает возможность говорить с ним [23]. В прошлой жизни обучаясь гипнозу, я был изрядно удивлён, когда обнаружил, что если «словил волну», то становится не важно, что конкретно несёшь. Важнее контакт, состояние подстройки и ведения, которое позволит вести «клиента» под аккомпанемент любого непрерывно и уверенно льющегося бреда, связанного в плавную речь лишь вспомогательными словами.
Вопреки моим опасениям, эйра Лорейн «поплыла» намного быстрее и глубже, чем я мог смел надеяться, не оказав даже слабых попыток стряхнуть наводимый транс. Лёгкий, зондирующий удар привел к тяжёлому нокдауну. Похоже, тут все настолько приучены защищаться исключительно от ментальных атак, что любая цыганка с площади трёх вокзалов с банальным «позолоти ручку» за полгода могла бы превратиться в мультимиллионершу или даже королеву. Продолжая нести пургу ни на секунду не затыкаясь и контролируя глубокую каталепсию руки [24], я веду эйру к единственной гостинице, продолжая обильно вставлять в свою речь слова, углубляющие транс «...так комфортно расслабиться…..можно полностью отдаться на волю ощущения и почувствовать…..так приятно насладиться воспоминаниями и, может быть помечтать…..и можно плыть по реке своих мыслей, ощущая волны любви и счастья… и возможно заметить, что-то поменялось, а что-то осталось неизменным…..что было или не было, не важно, можно отпустить, наслаждаясь глубоким покоем, который…». А на том месте, где мы только что стояли остался сиротливо лежать так и не продемонстрированный в действии змей…
…позвольте пожелать вам приятного вечера, эйра. Очень жаль, что вам не довелось ничего толком увидеть, но надеюсь, что ваше дальнейшее путешествие будет лёгким и приятным! Желаю вам приятных снов! — на этом я с поклоном удалился. А эйра Лорейн осталась на пороге гостиницы. Ей ужасно хотелось скорее лечь баиньки, что она и сделала.
* * *
Проснувшись на следующее утро, отдохнувшая и счастливая эйра Лорейн никак не могла вспомнить, чем же закончилась её встреча с мальчишкой. «Неужели мне подлили какое-то дурманящее зелье?» — с испугом подумала она, напрочь лишаясь хорошего настроения. Но нет, проверка всеми возможными способами показала, никакому магическому воздействию она не подвергалась. Это страшило ещё сильнее. Последнее, что она припомнила, что ожидая, как мальчишка принесёт своё творение, наблюдала за работой кузнеца. С него и решила начать. Но ни кузнец, ни его помощник не смогли рассказать ничего конкретного. Вроде да, стояла, потом ушла. Был ли мальчик или мальчика никакого не было они тоже не помнили. Как назло, всех своих сопровождающих она вчера отпустила отдыхать, считая, что в таком простом деле они ей не потребуются. Теперь же самой восстановить хронологию событий никак не получалось, а свидетелей происшествия не нашлось.
Немного поразмышляв, восстанавливая по обрывкам воспоминаний вчерашний вечер, эйра пришла к однозначному выводу, что в её состоянии может быть виноват только ангелоподобный мерзавчик. Но что произошло на самом деле и как ему удалось так ей запудрить мозги, — она никак не могла понять. Поломав ещё немного голову над сложившейся ситуацией, Лорейн поняла, что если она прямо сейчас поймает мелкого паршивца, то, наплевав на все возможные дипломатические осложнения, не удержится и просто утащит его в Драфур, где методично вытрясет всю правду. Что было особенно обидным, ведь ей и в голову не могло придти ожидать со стороны мальчишки хоть какого-то подвоха. Она воспринимала эту историю как лёгкую развлекательную охоту на совершенно безобидную, но интересную дичь. И тут такой удар по её профессиональной гордости. Уязвлённая профессиональная гордость и женское любопытство требовали разобраться и покарать виновного, а здравый смысл и интуиция — забить и забыть. Медленно, но верно здравый смысл проталкивал решение без лишнего шума собраться и ехать домой, докладывать об ожидавшемся провале официальной части переговоров с сартанцами и успехах тайной миссии. И когда профессиональная гордость оставила последнюю линию обороны, женская логика утвердила вердикт «идти к мерлам Рислент и завалить их деньгами за согласие переехать в Драуру»…
* * *
…Мирочка, любимая, я сам не знаю что и думать. Она предлагает прекрасные должности для нас с тобой и оплату обучения за счёт казны для наших детей. Без всяких последующих обязательных контрактов, — услышал я взволнованный голос отца, вернувшись с тренировочной площадки, где, как обычно, с утра и до обеда гонял группу магов-новичков. — Говорит, что для Драуры предпочтительнее привязывать к себе любовью и выгодой, а не долгами и суровыми контрактами.
— Дорогой, но почему мы? Давай будем честны друг с другом: мы с тобой далеко не самые сильные маги. К тому же уже не молоды. Если подумать, то возможно она узнала что-то о наших детях такое, что уверена в выгодности такой сделки. Но что? И не проклянут ли нас Лайа и Шелд за такое решение?
— Не знаю, любимая, я не понимаю этого предложения. И поэтому опасаюсь его принимать. С другой стороны, никогда драурская аристократка столь высокого положения не нарушит своих обещаний… — голос отца звучал очень неуверенно.
Мой сфинктер болезненно сжался от понимания, что я только что услышал. В отличие от отца, у меня сомнений не было, что ничем хорошим это приглашение не светит. Мне, так уж точно. Так, улыбку на лицо, светимся радостью и вперёд к родным, роль солнечного зайчика никто не отменял.
— Мамочка, Лаюша! Я вернулся! Кормите уставшего, голодного героя! — привычно кричу я как бы с порога и тут же уворачиваюсь от летящего мне в голову сбоку конца полотенца. Хихикая с кухни выскакивает сестрёнка, и таки шлёпает меня по спине:
— Руки мой, герой! Как раз жаркое подошло. — радует меня наша кухонная рабыня, в статусе которой мама продолжает держать любимую дочку. Первое время после того инцидента с осликом, матушка Лайу полностью лишила свободного времени. Но постепенно утраченные позиции удалось в значительной степени отыграть. Во многом благодаря тому, что язык мне не отрезали и дверью не прищемили. Медленно, но верно я капал матери на мозги, что не дело это ребёнка детства лишать, по каплям отжимая сестре время на игры и отдых. Однако, как ни странно, сама Лайа решила, что кухня останется за ней. За шесть лет готовить она научилась просто божественно. По крайней мере на мой вкус. И от своей стряпни сама получала огромное удовольствие, особенно наблюдая, как её уминают и родные, и гости. Симпатичная девушка с мягким характером, даром целительницы, кулинарией в качестве хобби — отличная заявка на звание лучшей невесты в поселении. Подхватываю сестрёнку на руки и смачно целую в щёчку. По росту я её уже давно перегнал, а благодаря ежедневным тренировкам в течении всё тех же шести лет её вес для меня и не вес вовсе.
