— Не надо волноваться, — бархатным голосом успокоил портье. — Во сколько бы вы ни выехали, в наш отель все и всегда прибывают к половине восьмого вечера.
«Сумасшедший дом! — поздравил себя Олег. — Наверняка их спонсирует какая-нибудь амстердамская кофейня». И добавил вслух:
— Спасибо, к ужину я непременно буду.
Глава восьмая
«Ag»
«Серебряные апартаменты» располагались на верхнем этаже и могли поразить самое богатое воображение. Одна стена была полностью зеркальной, большие сверкающие прямоугольники как будто перетекали друг в друга. При ближайшем рассмотрении зеркала показались Олегу дверями. По крайней мере, на каждой красовалась замочная скважина, из некоторых даже торчали ключи. Но дверных ручек не было, из-за чего по спине у Олега пробежал неприятный холодок: ему показалось, что с той стороны в любой момент могут нагрянуть незваные посетители.
Стены, конечно, были затянуты серебристой тканью, у окна красовался маленький столик, на котором стоял старинный кофейный набор из чуть потемневшего серебра, а посередине комнаты размещалась огромная кровать под лиловым балдахином.
Шкафы были сделаны из темного дуба. С внутренней стороны дверцы оказались увешаны множеством старых фотографий в серебряных рамках. Снимки пожелтели от времени, но дамы на них все еще оставались элегантными и кокетливо улыбались подтянутым кавалерам, одетым непременно в военные мундиры неизвестных армий. Олег присел перед шкафом на корточки, разглядывая изящных красоток, которым сейчас могло быть уже далеко за сто, и долго не мог оторваться от фотографий, хотя никогда раньше не был сентиментальным. Ему вдруг вспомнилась собственная бабушка, крошечная, изящная женщина, до самой смерти — а прожила она лет девяносто, — носившая туфли на высоких каблуках и никогда не позволявшая себе даже дома переобуться в шлепанцы.
От воспоминаний его отвлек робкий стук в дверь. На пороге возникла миниатюрная девушка с раскосыми восточными глазами в форменном черном платье с белым передником. Она впорхнула в номер, легко задернула тяжелые бархатные шторы, аккуратно положила на столик конверт и ловко расстелила у кровати маленький мохнатый коврик. Олег вспомнил о чаевых, но девушка исчезла так стремительно, что он даже не успел достать деньги. В конверте оказался красноватый прямоугольник с отпечатанным на нем прогнозом погоды. Текст гласил:
В ближайшую ночь в «Снежной кошке» будет в меру тепло, но временами туман спрячут сумерки. Дождь пройдет крупными каплями, его принесет восточный ветер, в связи с чем станут ощущаться запахи пряностей и мускуса. На верхних этажах постояльцев может тревожить шорох осенней листвы.
В оранжерее «Снежной кошки» этой ночью распустятся имбирные магнолии и два цветка ватерландского папоротника. Кто хочет загадать желание, могут собраться там к полуночи, просьба не забыть темные очки или взять у портье закопченные стекла. Ближе к утру ожидается приход грозовой тучи, четыре разряда грома и одна небольшая молния. Шорох листвы после этого может усилиться. В оранжерее к утру выпадет розовая роса. Сегодня пить ее не рекомендуется, в больших количествах она может вызвать приступы грусти.
В любом случае, время, как всегда, все изменит и расставит по своим местам.
Глава девятая
В ресторане «Снежной кошки»
В половине девятого Олег спустился вниз по дубовой лестнице. Ботинки тонули в пушистых коврах. В главном холле почти ничего не изменилось, свет от тысячи ламп стал тише, в канделябрах зажгли свечи. У последней ступеньки стояла та же горничная, что приносила в номер прогноз погоды. Она слегка поклонилась и кивком пригласила Олега за собой.
Вход в ресторан был спрятан под правой лестницей за пальмовыми зарослями и кустами самшита. На строгой двери красного дерева вместо ручки была огромная серебряная вилка. Горничная пропустила Олега вперед, в зал с темно-бордовыми стенами и нереально высоким потолком. Маленькие квадратные окна были расположены одно над другим, через них с улицы пробивался мягкий желтый свет. Олег поднял голову, и в самом верхнем окне ему на минуту почудилось море. В очередной раз удивившись странности заведения, он прошел дальше. Между стенами, как распорки, были вбиты огромные балки вишневого цвета, вторым потолком разбивающие пространство на две части. С них на длинных плетеных шнурах спускались стеклянные светильники. Посреди зала был круглый стол, на нем в центре — огромный букет роз и желтых амариллисов. Вдоль стен размещались кадки с миниатюрными кипарисами, там и тут между растениями оказывалась потемневшая от времени мраморная статуя. Мягко мерцали свечи. Все напоминало теплую далекую страну, о которой все когда-нибудь слышали, но никто не помнил названия.
У стола возвышалась статная фигура портье. По случаю ужина он сменил синий пиджак на темно-бордовый, в тон основного убранства парадного зала ресторана.
— Спасибо, что проводила гостя, Юки-но, — сказал он горничной, которая тут же исчезла с глаз. Потом улыбнулся Олегу и отодвинул для него тяжелый деревянный стул с высокой резной спинкой. — Прошу вас.
За столом уже сидели трое постояльцев. Возможно, в другой ситуации они вряд ли оказались бы вместе за поздним ужином. Во главе стола восседала дама, которой издалека на вид можно было дать от сорока до шестидесяти. Когда Олег привык к приглушенному свету, он увидел, что она совсем не старая, ее просто портили дурацкая старомодная одежда и прическа, а довершал картину примятый соболь на плечах. Мадам слегка кивнула в его сторону, поджала губы и снова стала рассматривать узор на тарелке — по краю плыли золотистые рыбы, пытаясь ухватить друг друга за хвост. Справа от нее сидел жутко растрепанный и взволнованный молодой человек с красным лицом, в очках и в дурацком галстуке с полосками. Увидев Олега, он вскочил и попытался протянуть ему руку, сшиб два фужера, покраснел еще больше и плюхнулся на стул. Сидящая напротив девушка все время оглядывалась по сторонам, как будто кого-то искала или боялась, что из-за растений кто-нибудь выпрыгнет. Олег сел за стол, портье тут же как будто из рукава извлек длинную каминную спичку и зажег свечи.
— Надеюсь, наши гости отдохнули, — сказал он. — И смею думать, вы испытываете хотя бы легкий голод. Сегодня у нас необычный ужин. И хоть ничего нет слаще неизвестности и предвкушения, не буду вас интриговать. Наш шеф-повар сегодня постарался — на закуску мы подадим вам чуть теплое фуа-гра в земляничных косточках с соусом из ягод инжира. Соус, разумеется, тоже будет теплым. Насколько я помню, никто из вас не заказывал особого меню, ваши друзья, родственники, знакомые, а также бывшие и нынешние любовники также не предупреждали нас о каких-то особых ваших пристрастиях и пожеланиях, так что, думаю, блюдо придется вам по вкусу и…
— Любовники?! — подскочила хозяйка мертвого соболя. — Как вы можете, будучи совершенно посторонним нам человеком, позволять себе такие выражения? Это недопустимо! Недопустимо!
— О, простите меня! — За золотой оправой сверкнули искры. — Мне, конечно, следовало быть осторожней, и смею заверить, я не хотел вас обидеть. Но позвольте мне кое-что вам разъяснить. «Снежная кошка» — не простой отель. Здесь не стесняются слов и мыслей. Сюда не приезжают скоротать время или провести ночь, ожидая отложенный рейс. Это редкое место, где люди могут быть самими собой и не притворяться. Здесь можно искать себя или кого-то еще. Это место тайных желаний, смелых намерений и правды. А кому знать всю правду о вас, как не любовникам? Особенно тайным любовникам, не правда ли? Когда люди поддаются страсти, особенно недолгой и ослепительной, они не думают о том, как надо выглядеть и что положено говорить по этикету. Самые заветные ваши тайны часто знают самые случайные люди. А разве то, что кто-то, к примеру, любит по ночам есть суп, — портье перешел на шепот, — сидя на столе в шерстяных носках, не заветная тайна? Когда вы думаете о таких мелочах, разве вам не становится тепло и уютно? Ведь они — только ваши. Привычки и странности делают нас уникальными. Как вас — полосатые наволочки.
