Ещё несколько дней постояв на одном месте и дождавшись возвращения разведчиков, обследовавших берега реки на пару сотен вёрст в обе стороны, князь Фиоги собрал совет со своими тысячниками и верховным колдуном. Молодые военначальники, не успевшие проявить себя в несостоявшихся битвах, предлогали вести войска на северо-запад, где были удобные переправы на правый берег. Несмотря на то, что на подобных совещаниях Ариба всегда очень внимательно и уважительно выслушивал любые возражения, сейчас таковых ни от кого не последовало. Все понимали, что если кампания не принесёт богатой добычи, то расплачиваться придётся из княжеской казны…
* * *
— Назад! Все назад, немедленно! — закричал темнокожий, одетый лишь в короткую красную юбку колдун трём сотням воинов, с радостно-воинственным рёвом устремившихся по мосту на правый берег, где в окружении четвёрки воинов замерла фигура сартанского мага.
Но предупреждение было проигнорировано, ведь впереди наконец был виден столь долгожданный враг, которого можно настичь и убить! Однако казавшаяся такой близкой «перемога» в соответствии с неизменными законами диалектики, как всегда, обернулась «зрадой». Замерший маг дождался, когда последний из бегущих войнов оказался на мосту, после чего резко опустил руки, активируя загодя подготовленное плетение земляной направленности. И в тот же миг старинный каменный мост разлетелся миллионами каменных осколков, превращая артгарский авангард в мелко порубленный гуляш.
Стоявший на противоположном берегу артгарский колдун погрозил своему сартанскому коллеге, сплюнул и оправился доносить до отцов-командиров весть, что три сотни «авангардистов» получили свою Дарвиновскую премию [145]. Именно на долю этого колдуна и выпала сомнительная часть докладывать командующему войсками Хекиме Тайю о том, что единственное встреченное подразделение противника мало того, что благополучно ушло на противоположный берег, так ещё не понеся никаких потерь упокоило три сотни ополченцев, которые вызвались идти в авангарде. Правда, к самому колдуну претензий быть не могло, он сделал всё для спасения погибших. Не его вина, что те понадеялись на «авось» и не отреагировали на его указания, как того требовал закон.
Но теперь ситуация стала ещё неприятнее, чем была утром. Единственный мост уничтожен, а все лодки и баркасы заблаговременно уничтожены сартанцами. Помня, что к князю надо идти не с проблемами, а с предложениями, Хекима отправился искать верховного колдуна армии, Игвенью Бига, который несмотря на свой довольно молодой возраст, всего чуть больше сорока лет, пользовался у всех, кто его знал, безоговорочным уважением за ум, знания и изворотливость.
Игвенья встретил полководца кривой ухмылкой:
— Хочешь, чтоб я тебе подсказал, где взять добычу? — начал он вместо положенных приветственных слов.
— И тебе не хворать, уважаемый Игвенья, — с кислой миной ответил Хекима, которому было не слишком лестно, что его читают как открытую книгу.
— Мы с тобой в одной упряжке бежим, так что не печалься. Я с духами уже успел поговорить о том, как нам быть. Они говорят, что надо расселять здесь крестьян из внутренних земель княжества.
— Воинам это не объяснишь, — скривился Хекима Тай, — Они шли в надежде на добычу и рабынь.
— В верхнем течении реки можно попытаться переправиться на правый берег, — задумчиво ответил колдун, — Но духи предостерегают от столкновения с теми, кто завоёвывает Сартану одновременно с нами.
— С крымчанами? — задал риторический вопрос Хекима Тай, которому и так было известно, кто делает сейчас основную работу по уничтожению государственности Сартаны.
— С ними. Они могут успеть дойти до границы с северными варварами одновременно с нами. Если хотим взять хоть какую-то добычу, надо сильно поторопиться.
— Пойдём к князю, — без особого энтузиазма предложил полководец, — тебя он точно послушает. Мне может и не удастся его уговорить бросить обоз и пехотинцев.
На удивление князь не возражал против того, чтобы налегке рвануть на север, где через множество мелких проток с бродами можно будет относительно легко переправиться всей кавалерии. Единственное, он не удержался и ухмыляясь спросил Хекиму:
— Какой ты оказывается неблагородный. Что скажешь нашим союзничкам, если они начнут возмущаться, что ты воруешь их рабов?
— Ничего они не докажут. А кого мы на свою территорию угоним, тех уже никогда не найдут.
* * *
Мтоньяно в среднем течении, там, где она пересекает границы Гренудии и Сартаны, разделялась на множество довольно мелких рукавов, огибающих многочисленные отмели и островки. Там, где течение было медленнее всего, а протоки совсем узкие, высланный заранее отряд разведчиков и наметил наиболее удобное место для преодоления водной преграды.
Передовой отряд из нескольких сотен всадников, начав переправу лишь поздним утром, смог добраться до другого берега довольно быстро, солнце ещё не успело дойти до зенита. Однако на этом хорошие новости закончились. Не успели воины выбраться из реки на сушу, как из лесочка тут же появился довольно крупный отряд.
Неизвестные воины были явно не сартанцами. Приближаясь, они всеми силами демонстрировали отсутствие агрессии. Но их было заметно больше, чем переправившихся артгарцев. Кроме того, когда они оказались рядом, стали видны идущие с ними жуткого вида монстры, беспрекословно подчиняющиеся неопознанным воинам. Если изначально численное превосходство не слишком пугало жаждущих побед и славы артгарцев, то почти сотня покрытых чешуёй восьминогих бегемотов, с нескрываемым аппетитом рассматривающих доблестных разведчиков, навевала на мысли, что миролюбие и пацифизм, в общем-то не самые плохие концепции.
Новоприбывшие не стали выдерживать драматическую паузу, томя встреченных неизвестностью. От них почти сразу отделился парламентёр, который и сообщил разом погрустневшим артгарцем, что имеет честь от лица командования правого крыла крымского войска приветствовать доблестных союзников на крымской земле.
Весь оставшийся день был заполнен обменом посланиями между ставками двух армий. В итоге князь Ариба всё же смог настоять на том, что именно он прибудет с дружественным визитом к командованию крымчан. Князю было невероятно любопытно увидеть вживую армию своих союзников, о истинных возможностях которых он мог лишь догадываться. Кроме того, ему очень хотелось оценить, какая часть крымчан оснащена дорогущими артефактами, которые у них покупали артгарцы, а сколько пользуется обычным оружием.
Кроме самого князя Арибы и двух десятков его телохранителей, на встречу прибыл также его наследник, старший сын Тиамас и полководец Хекима Тай. К невероятному разочарованию артгарского владыки и его военачальника, увиденное значительно превзошло самые пессимистичные опасения. Крымчане были поголовно экипированы средствами, о существовании которых на материке даже не догадывались. К тому же вид огромного числа идеально выдрессированных монстров безжалостно добивал остатки надежды, что в случае конфликта можно будет что-то сделать хотя бы за сёт численного превосходства. С одного взгляда на жуткую пасть любого из чудовищ становилось ясно, что такому самый сильный артгарский богатырь, в прямом смысле, на один зуб.
В просторной штабной палатке гостей ожидали не только пятеро крымских полководцев, но и довольно богато накрытый стол. Весьма радостно и уважительно поприветствовав прибывших, на правах хозяина генерал-атаман крымского войска предложил гостям подкрепиться с дороги. Те с удовольствием согласились. Но очень скоро их начало одолевать сильнейшее изумление: если выбор блюд был для походных условий выше всяких похвал, то вино и прочий алкоголь отсутствовал в принципе. На последующий вопрос один из крымчан пояснил, что в Крымской Руси алкоголь, равно как и иные дурманящие вещества, находится под строжайшим запретом.
Уже одно это несколько подпортило настроение артгарцам, для которых застолье без горячительных напитков превращалось в банальный приём пищи. Но дальше оказалось, что возможностей для взаимопонимания со светлокожими варварами даже меньше, чем можно было ожидать в самом худшем случае. Те вежливо поздравляли гостей с «великими победами», интересовались их дальнейшими планами, но упорно игнорировали намёки на то, что им нужны рабы для заселения новых земель.
