– Ладно, – произнес Костя, – проверим. Если ты соврал, то можешь считать себя евнухом. А пока мы тебя спрячем в одно надежное место, не санаторий, конечно, но жить там можно.
– А нам что делать? – подал голос Кислицин, до этого молча наблюдавший за происходившим в квартире Таньки.
– Тебе тоже неплохо бы до окончания всех разборок затаиться где-нибудь, где смогу найти тебя только я, – сказал Титов.
– А Таньку куда? – вопросил Гоша, посмотрев на свою бухгалтершу, по толстым щекам которой стекала синими струйками размытая слезами тушь.
Танька словно постарела лет на десять и выглядела разочарованной и убитой горем.
– Куда же ее девать-то, возьми с собой, будет тебе еду готовить. Я бы на твоем месте вообще ее от себя не отпускал дальше чем на длину своего хрена – слаба матушка на передок, – подытожил Титов, – но надеюсь, что это послужит для нее хорошим уроком.
Титов посмотрел на Пастухова и скомандовал:
– Вызывай ребят, пусть отвезут этого чудика в один из наших подвалов и держат под охраной до тех пор, пока я не прикажу отпустить его…
* * *
Потапов не спеша поднялся на третий этаж пятиэтажной «сталинки», расположенной на улице Чурикова.
Двое охранников поднялись с ним, однако остановились на лестничной площадке, наблюдая за тем, как Потапов, подойдя к металлической двери за номером шестнадцать, надавил на кнопку звонка.
– Кто там? – послышался за дверью женский голос, в котором Сергей сразу узнал голос Валерии Стрижаковой, помощницы убитого Дмитрия Губина.
– Это я, Потапов Сергей.
Дверь открылась почти сразу. Валерия ждала визита Потапова, так как два часа назад он созвонился с ней по телефону и договорился о встрече.
По сравнению со вчерашним днем, когда был убит Губин, Валерия выглядела совсем иначе.
Похоже, ей удалось справиться со своими нервами и взять себя в руки. И хотя лицо ее по-прежнему носило печать холодности и отстраненности, на сей раз оно было более привлекательным. Видимо, перед встречей с Потаповым она наложила хоть и неяркий, но подчеркивающий ее привлекательные черты макияж.
На ней были темно-зеленый свитер и черная юбка, на шее поблескивала тонкая и едва заметная золотая цепь, черные волосы распущены и аккуратно причесаны.
– Проходите, – вежливо пригласила Валерия, посторонившись и пропуская в квартиру гостя.
Квартира была двухкомнатная. Потапов знал еще по разговору с Губиным, что Валерия живет в этой квартире со своим четырехлетним сыном от первого брака, длившегося меньше года. Знал Потапов также и то, что Губина со своей секретаршей связывали не только рабочие отношения. Обо всем этом Потапову недавно рассказал в дружеской беседе сам Губин.
Дмитрий рассказал, что взял на работу Валерию рядовой секретаршей, однако за год совместной работы убедился не только в ее прекрасных личных качествах, но и в незаменимости как делового партнера.
Валерия хорошо владела двумя иностранными языками, всячески помогала Губину в ведении дел, кроме того, пользовалась его большим личным доверием.
Именно последнее и явилось причиной того, что Потапов нанес визит Стрижаковой. Она наверняка могла навести Сергея и его людей на след убийцы Губина.
Валерия проводила Потапова в гостиную, обставленную дорогой, со вкусом подобранной мебелью. Внимание Потапова привлек старинный секретер, на полке которого рядом с часами, сделанными под старину, стояла фотография улыбающегося Дмитрия Губина.
– Вы по телефону сказали, что хотите переговорить со мной, – произнесла Валерия, вошедшая вслед за Потаповым в гостиную.
Сергей резко обернулся и увидел, что хозяйка квартиры стоит у окна, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Она даже не предложила Потапову присесть.
– Вчера вы сказали мне, что… – Он на секунду замялся.
Продолжить речь ему не дали, поскольку Валерия заговорила сама:
– Извините, я вчера была очень расстроена, поэтому сама не понимала, что несла. Дима был для меня больше, чем начальник. Человек вытащил меня из состояния прозябания, в котором я оказалась после развода с годовалым ребенком на руках. Он помог мне справиться с бедами, дал работу, многому научил в этой жизни… И вот его не стало…
– Вы можете не объяснять мне это, – как можно более участливым голосом заявил Потапов, – я терял друзей и знаю, как это больно. С Димой нас тоже связывали дружеские отношения, я уважал его как порядочного человека и надежного партнера по бизнесу.
На лице Валерии появилось подобие усмешки.
– Знаете, вы не первый, кто так говорит, – пояснила она, заметив недоумение в глазах Потапова. – Вчера и сегодня мне звонят с выражением соболезнования немало влиятельных людей, в том числе и бывших партнеров по бизнесу. Я почти уверена, что один из этих друзей Димы и заказал его.
– Возможно, это так и есть, – согласился Потапов, – скорее всего, Диму убили из-за коммерческих противоречий в бизнесе. Но мой случай несколько иной, я находился под пулями рядом с ним в тот момент. Возможно, в том, что я остался жив, виновато лишь простое везение. Впрочем, я не исключаю такой версии, что покушались именно на меня, а Губин явился лишь случайной жертвой.
– Все может быть, – с непроницаемым выражением лица пожала плечами Валерия.
– Хотя последняя версия мне кажется наименее вероятной. Я почти уверен, что покушались именно на Диму, в крайнем случае, на нас вместе с ним. Я лично хочу во всем этом разобраться.
– Я тоже буду рада, если убийц Дмитрия найдут и накажут, – произнесла Стрижакова.
– Я хочу, чтобы вы помогли мне в поисках виновников этой трагедии.
– Я уже сказала милиции все, что знала об этом деле, а известно мне немногое.
– Ответьте мне, Лера, на стандартный вопрос: кто-нибудь угрожал Дмитрию в последнее время? – спросил Потапов.
– Конечно, угрожали, – на лице Валерии отразилась горькая усмешка, – вы же не первый год занимаетесь бизнесом, Сергей. Бизнес – это всегда столкновение интересов, конкуренция. Угроза является одним из методов конкурентной борьбы в России.
– Вы знаете, кто угрожал Губину?
– Нет, не знаю. Ему звонили по телефону анонимы и требовали, чтобы он не лез туда, куда его не просят, не зарился на чужое и так далее, в таком же духе.
– Насколько я понимаю, речь шла об этом совместном проекте с немцами по строительству станции техобслуживания, – уточнил Потапов.
– Да, – подтвердила Валерия и, отвернувшись, посмотрела через окно во двор. – Вы ведь с ним именно об этом проекте и говорили.
– Да, он предложил мне сотрудничество, – согласился Потапов, – вчера в ресторане мы обсудили с ним дальнейший план действий. Вам многое известно об этом проекте?
Валерия в ответ лишь покачала головой.
– Вам известно что-нибудь про историю этой коммерческой сделки? – снова задал вопрос Потапов. – Кто те люди, что вывели Губина на немцев?
Лера бросила на него быстрый, пристальный взгляд.
– Почему вы спрашиваете об этом?
– Потому что хочу выяснить, с кем именно конкурировал Губин за подписание этого контракта, ведь убийц Дмитрия надо искать среди этих людей.
Валерия молчала. На некоторое время у Потапова создалось впечатление, что Стрижакова колеблется, решая, стоит ли ей идти на откровенный разговор.
В этот самый момент в кармане Потапова зазвонил сотовый телефон. Сергей достал трубку из кармана и произнес:
– Слушаю, Потапов.
В ответ прозвучал знакомый голос Дадамяна:
– Извини, что вчера не позвонил, только сегодня узнал, какая у тебя беда стряслась.
– Все нормально, Альберт, – ответил Потапов, досадуя на то, что Дадамян позвонил в очень неподходящий момент.
– Ты жив, здоров? – спросил Дадамян.
– Да, я же сказал, все нормально, – ответил Потапов, давая голосом понять, что он слегка занят.
– В таком случае когда я тебя смогу увидеть? Ты помнишь о моем предложении? – не унимался Дадамян.
– Да, помню, я решаю этот вопрос.
– А когда мы идем с тобой в баню?
– В баню, – растерянно повторил Сергей – упоминание этого заведения показалось странным и нелепым в ситуации, в которой он сейчас находился, – когда пригласишь.
– Тогда давай послезавтра, будут важные люди, сможем поговорить.
– Хорошо, послезавтра, так послезавтра, – согласился Сергей и, попрощавшись, отключил трубку сотового телефона и убрал ее в карман.
Он посмотрел на Валерию, она по-прежнему стояла у окна и, нахмурившись, смотрела во двор.
– Извините, – произнес Потапов, – кажется, мы остановились на…
– Это неважно, – оборвала его Стрижакова, – все, что я знала, я вам сказала, больше к сказанному мне добавить нечего… Да и незачем. Димы нет, и теперь это ваши дела, и для меня будет безопаснее не лезть в них.
Потапов удивился перемене, произошедшей в настроении Валерии.
«Похоже, она все же решила не откровенничать со мной». Он посмотрел на Стрижакову. По той холодности во взгляде, которым она окинула его, Потапов понял, что больше ему ничего узнать не удастся, по крайней мере, сегодня.
