– Ромола, вы позволите поговорить нам с Вацей наедине? – спрашивает ОН у жены.
– Не думаю, что это возможно, – цедит она сквозь зубы. – Как вы видите, Ваца не очень рад этой встрече. Доктор, вы говорили, что мужа встряхнет это, но, по-моему, вы ошиблись. Посмотрите на него: он побледнел, и его взгляд стал таким странным.
– Друг мой, с вами все в порядке? Может, попросить господина Дягилева уйти? – Френкель явно обеспокоен.
Как уйти? Зачем? Почему ЕГО снова хотят забрать у меня? Пусть ОН уже не любит меня. Но я… Я продолжаю ЕГО любить! Я хочу говорить с НИМ. Хочу, чтобы все ушли! Чтобы все пошли вон из гостиной! Чтобы закрыли за собой дверь! Чтобы исчезли!
– Ваца, успокойся! Доктор, дайте ему лекарство! Пусть этот человек уйдет! – кричит жена.
Мне не нужны лекарства! Оставьте меня в покое! У меня в голове яркие вспышки гнева. Я не подпускаю к себе жену и доктора, которые пытаются впихнуть в меня таблетки.
– Разрешите я сам, – ОН отстраняет их, сажает меня на стул и протягивает мне горькие пилюли. – Мне бы хотелось поговорить с Вацей. Прошу вас, Ромола. Будьте благоразумны!
Они выходят, а ОН садится напротив меня на стул и внимательно смотрит в глаза. Я понял! ОН тоже все это время притворялся! ОН делал вид, что я ЕМУ безразличен. Вот почему у НЕГО был такой взгляд!
– Тебе лучше, Ваца? – спрашивает ОН, и ЕГО глаза улыбаются мне тепло и ласково. Как раньше…
***
Я люблю Париж. В него нельзя не влюбиться. Этот город создан, чтобы в нем жила любовь.
На время гастролей всех артистов расселили в разные гостиницы. Я раньше никогда не жил в таких богатых апартаментах. Вокруг меня золото и алый шелк, словно я попал в одну из сказочных декораций. Я в шелковом халате и с бокалом розового вина в руке прохаживаюсь по большой гостиной. Я меряю комнату шагами. Один, два, три… двадцать. Нет, она намного больше, просто у меня широкий шаг. Я король! Сильный, смелый, богатый. На улице за окном мой преданный народ. Мои подданные выкрикивают в мою честь хвалу. А я, как благодарный монарх, машу им из окна рукой.
Я надеваю на голову бумажный абажур от торшера и подхожу к окну.
Да! Я молодой король, и я люблю всех!
– Ваца, через полчаса за нами приедет машина и… – в тот момент, когда я машу рукой моему воображаемому народу, в дверь моего номера заходит ОН. ОН замолкает и внимательно смотрит то на меня, то на колпак на моей голове. – Простите меня, ваше величество, что побеспокоил вас, но карета будет подана через полчаса.
ОН улыбается. ОН принял мою игру! ОН закрывает за собой дверь, берет из моих рук фужер с вином, делает маленький глоток и целует меня в губы.
У нас не было близости две недели. ОН ничего не предлагал, а мне не позволяла скромность навязываться. И вдруг неожиданный поцелуй.
– Чему вы так удивлены, ваше величество? – улыбается ОН. – Я, как самый преданный слуга, должен испить вино из вашего бокала, чтобы убедиться, что оно не отравлено.
А к чему этот поцелуй? Я уже решил, что тот случай в номере гостиницы был ошибкой.
– Я могу сказать за себя: с моей стороны ошибки не было. А теперь переодевайся. Я пришлю к тебе Василия, чтобы он помог. Нас ждут в театре, – ОН отдает мне вино и идет к выходу. – И вот еще что… – ОН оборачивается, держась за ручку двери. – Вы самый прекрасный и желанный король из всех, кого я знал!
Театр встретил меня темной сценой с кроваво-красным занавесом и застланными белыми простынями креслами зала. В первом ряду уже сидели артисты. Сбоку – оформители и костюмеры. Все ждали самого главного человека.
Я расположился в самом дальнем конце ряда. Тут я мало кого знаю, и мне неуютно.
– Ваца, ты что забился так далеко? – ко мне подходит Тата и берет меня за руку. – Тебе не пристало скромничать!
Мне приходится идти с ней, и мы садимся в самый центр ряда. В зал входит ОН. Меня всегда удивляло, как при своем среднем росте ОН всегда выглядел так величественно. Его гордая осанка, твердый властный взгляд, уверенная походка. Да, ОН и есть тут хозяин. Наш король, а мы его народ, его вассалы, его добровольные рабы.
– Всем добрый день, господа! – говорит ОН, и ЕГО голос разлетается по залу гулким эхом. – Рад приветствовать труппу «Русских сезонов». Все вы избраны. Избраны для великой цели: показать миру волшебство и красоту русского балета. Хочу, чтобы вы поприветствовали нашего солиста. Ваца, встань, пожалуйста, – я, повинуясь этому властному голосу, поднимаюсь с места.
