лицо и заплакала. Мне стало жаль её. Непутёвая она какая-то. Подошёл к ней и обнял её одной рукой, так как в другой держал кейс. Она уткнулась мне в грудь.
- Ладно, Нат. Хорошо, давай сделаем остановку. Только ручеёк какой-нибудь найдём.
- Зачем? - Спросила она не поднимая головы.
-Во-первых нужно умыться и тебе в первую очередь. Во-вторых нам нужно же чем-то запивать еду? Не в сухомятку есть.
- Хорошо.
Ручеёк нашли довольно быстро, вернее ключ, бивший между двух валунов. Постелил на камень свою куртку.
- Садись, Ната. Сейчас я тебя накормлю.
Пока я доставал из кейса консервы, колбасу, хлеб, фрукты, Наташа сидела тихо, стиснув свои коленки и глядела на меня. Консерву с кабачковой икрой вскрыл. Так же вскрыл и банку с мясом цыпленка. Достал из кармана пару таблеток сухого горючего, зажёг и поставил греть банку с дичью в собственном соку. Хлеб был уже нарезан. Посмотрел на мадемуазель. Она успевала сглатывать слюни. Потом не выдержала и схватила бутерброд с полукопчёной колбасой, не успел я его сделать. Вырвала буквально из рук. Ела жадно. Ножик был у меня перочинный, со множеством лезвий, в том числе и с ложкой. Дал её Наталье. Ложкой она черпала из банки баклажанную икру. При этом смотрела голодными глазами на разогревающееся мясо цыплёнка. Когда консерва разогрелась, я поставил её перед мадемуазель.
- Ешь спокойнее, Ната. Не обожгись!
Себе тоже отрезал кусок колбасы и намазал кусок хлеба паштетом.
-Знаешь, такое ощущение, - сказал я, наблюдая за оголодавшей, - что ты с голодного острова сбежала. Наталья, что с тобой?
- Всё нормально со мной. Просто я проголодалась. Со вчерашнего ничего не ела. - Давясь курятиной, проговорила она. Ну-ну. В итоге съела почти всю колбасу, всё мясо цыплёнка, кабачковую икру, полбулки хлеба с паштетом. Потом ещё сгрызла пару яблок. Напились из ключа. Остатки пиршества я убрал. Ната сидела на камне расслаблено, закрыла глаза и довольно улыбалась.
-Боже, никогда такая пища мне ещё не казалась настолько вкусной. - Я ухмыльнулся. - Что ты ухмыляешься? - Посмотрела на меня недовольно.
- Просто так. Поела? Попила? Отдохнула? - Она кивнула. - Тогда ноги в руки и вперёд, к победе коммунизма!
- Какого ещё коммунизма?
- Обыкновенного.
Вышли на опушку. Впереди расстилалось широкое поле, на котором стояли пара самолетов. Ан-2 или в народе именуемые кукурузники. Я внимательно наблюдал.
- Чего ты смотришь? - Спросила неугомонная.
- Просто наблюдаю. Похоже аэроклуб какой-то. Парашютисты. Нат, ты с парашутом прыгала хоть раз?
- Нет. И даже не собираюсь. Я высоты боюсь до ужаса. Это только сумасшедшие с парашютом прыгают. У которых совсем тормозов нет.
- А у тебя есть?
- Кто?
- Ни кто, а что? Тормоза есть?
- Конечно.
- Что-то не заметно.
- Ты на что это намекаешь?
- Тихо. Точно парашютисты. Вон к одному из самолётов идут. Это очень хорошо. Пошли.
- Куда?
- Значит так, Ната. Сейчас ты будешь делать то, что я тебе скажу и молчать. Вообще молчать. Поняла?
- Не поняла!
- Ты "Бентли" хочешь?
- Хочу.
- Красивый дом на берегу тёплого моря хочешь?
- Хочу. Что за идиотские вопросы?
- Тогда ты будешь делать то, что я хочу. Иначе ни какой "Бентли" и тёплого моря, а только безымянная могила или нары в камере СИЗО. Уяснила?
- Уяснила. - Смотрела на меня испуганными глазами.
- Умница. - Достал из кармана два больших носовых платка. - Закрывай лицо по глаза. Быстрее.
Сам тоже надел. Класс, Бони и Клайд в дранье, твою дивизию! Наталье отдал кейс с остатками еды. Сам тащил спортивную сумку. Понеслись с ней к самолётам как сайгаки. Как раз успели, когда последний парашютист залез в самолёт. Я заскочил туда же за ним. Двигатель самолёта уже работал и он готовился взлететь. Выхватил пистолет.
- Все смотрим сюда! - Рявкнул любителям парашютного спорта. - Сейчас все выходят назад. Быстрее. Я не шучу.
- Э, мужик, ты чего? - Сказал мужчина без парашюта. Инструктор, понял я.
- Ты глухой? Может уши прочистить? Пошел вон из самолёта.
Их было шесть человек, считая инструктора. Все шестеро потянулись на выход. Последних двух тормознул.
- Парашюты сняли. Живее. - Это были совсем молодые парень с девушкой. закрыл за ними дверь. Пилот смотрел на меня испуганными глазами. Подошёл к нему.
- Слушай, земляк, сделай всё правильно и вернёшься спокойно домой. Или я тебя выкину в воздухе из самолёта, без парашюта. Понял?
- Понял. Я всё сделаю.
- Вот и хорошо. Взлетай. Курсе строго на запад. - Дождался, когда он взлетит и вернулся к Наталье. Та сидела на одном из сидений и её трясло от страха. Глаза были как уши у чебурашки.
- Я боюсь высоты. - Жалобно сказала она. - И откуда у тебя пистолет?
- У того кретина забрал. Не пропадать же добру. Всё будет хорошо, верь мне. И впереди тебя ждёт "Бентли" и домик у моря. Думай только об этом и ни о чём больше.
После того, как миновали Ярославль, пилот обратился ко мне:
- У меня горючего еле-еле на возвращение остаётся.
Хорошо. Ещё пять минут полёта. И мы уйдём. - Подошёл к Наталье. Взял один из парашютов.
- Что ты хочешь делать?
- С поезда ты уже прыгала, остался только самолёт, дорогая.
- Только не это. Пожалуйста. Я здесь то трясусь, а там я умру.
- Не умрёшь. Тебе делать ничего не надо. Всё будет сделано за тебя. Когда парашют раскроется, ты только держись за стропы и все. Парашют простой как три рубля Д-6. Ничего сложного.
Стал одевать его на мадемуазель. Она ныла, скулила. Её трясло, словно в лихорадке. Но я, чтобы она совсем не ушла в нирвану, шептал её: "Бентли, море"! Одел, закрепил все ремни. Вообще парашютов было два - основной и запасной. Вытер ей слёзы. Потом надел свой. Всё проверил. Зацепил карабин фала, чтобы при прыжке он вытащил вытяжной парашют.
- Ната, послушай меня. Всё будет хорошо. Если вдруг по каким-то причинам основной парашют не раскроется. Вытягиваешь вот это стопорное кольцо из запасного. Поняла меня?
- Пожалуйста, не надо. Я тебя очень прошу. - Ната была белая как снег.
- Надо, солнышко моё. Поверь мне. Всё, время. Пошли. - Я открыл дверь.
- Нет! - Она вцепилась в сидение. Кое как оторвал её и
