Разгоряченная предыдущей беседой, Табакова набросилась на меня:
– Где мое предыдущее заключение? Я всегда прошу вас всех приходить с моей последней бумагой! Я не могу помнить все назначения! – она вскочила со стула и стала искать мою карточку на стеллаже.
Понимая, что под горячую руку лучше не попадаться, а дать ей возможность «спустить пар», я тихонько промямлила, что ее заключение забрали на медкомиссии, когда я инвалидность оформляла.
Видя, что я не встаю на дыбы, доктор немного остыла и извинилась за свой срыв. Я ее простила, и разговор пошел по делу и в мирном русле. Я ее прекрасно понимала: та дама кого угодно могла довести до белого каления!
– Ну, рассказывайте, как самочувствие? – спросила меня доктор.
– Отвратительно! – бодро ответила я.
– Что так? Что принимаете? Мадопар начали пить?
– Вы же сказали, без Вашего разрешения ничего не пить! А к Вам я два месяца попасть не могла! Вот оно так как-то и покатилось вниз, здоровье-то! Я уж на кафедру сбегала – хоть там узнать – пора или нет принимать что-то новенькое. Вот заключение! – и я с душевным трепетом протянула ей заключение зав. кафедрой Боткинской больницы профессора Фёдоровой Н. В. – уж очень не любят врачи, когда мы ходим консультироваться к кому-то еще!
Едва взглянув на листочек, она равнодушно сказала, что она и так мне говорила, что пора начинать пить Мадопар, а вместо Мирапекса выпишет мне испанский препарат с удивительным названием «РЕКВИП МАДУТАБ». Звучит как древнее заклинание.
Я еле выговорила незнакомое название и поинтересовалась, чем он лучше Мирапекса?
– Тем, что Мирапекс вы будете ждать три месяца, а на этот препарат я в течение недели подпишу у глав. врача разрешение, и Вам его должны дать быстро. Поскольку пить уже надо начинать, то одну пачку купите сами, а потом получите в поликлинике.
Я не стала спорить с ней. Попробую этот препарат. Если почему-либо не подойдет, попрошу заменить на Мирапекс. В общем, я решила пока не выступать, а лечиться «как доктор прописал». Они пусть решают свои межведомственные проблемы, а я буду глотать таблетки.
Договорившись о встрече в начале марта, мы расстались. В следующий четверг я должна буду забрать подписанное направление на лекарство, а в марте сообщить, как я переношу новое лекарство.
Я уже вторую неделю пью Мадопар, в чуть меньшей дозе, чем назначила профессор Федорова, плюс – это лекарство с экзотическим названием.
Могу сказать о первых результатах: гораздо легче стало утром вставать и поворачиваться ночью в постели, почти перестала болеть спина, но сутулость и натяжение мышц еще остались, ходить на улице стало чуть легче. Ну и еще некоторые «мелкие брызги», исчезновение которых не может не радовать.
Для 10 дней и пока неполной дозе (я еще не вышла на «расчетную мощность»!) – это неплохой результат!
Вот только ноги опять отекать начали – придется сделать подряд несколько сеансов лимфодренажа. Спасибо моим ребятам, что купили мне этот аппарат. Он меня очень выручает и здорово экономит мое время и средства!
Через неделю я получила подписанный документ, и на следующий день я отправила мужа в районную поликлинику к неврологу, чтобы выписать лекарство. В течение получаса он ходил по кабинетам, пока пристроил мое направление с обещаниями, что лекарство будет не раньше, чем через пару недель. Купленная мною упаковка кончится через два дня. Значит – надо готовить еще 1.5 тысячи руб. на недельную норму. Или уж позвонить по заветному телефону, который мне дали в ДКЦ на тот случай, если вдруг будут задержки с лекарством?
Когда начинаешь общаться с коллегами по БП, узнаешь столько интересного! Оказывается, государство так заботится об инвалидах, что просто жить хочется! Только никто из медиков нам этого не рассказывает и своих услуг не предлагает! Вот скажите, кому из вас в органах СМЭ после оформления инвалидности объяснили или предложили составить «Индивидуальную программу реабилитации инвалида»?
Думаю, что никому! А почему? Потому что не нужны никому у нас пенсионеры вообще и инвалиды в частности! Мало того, что им пенсию платить надо, так еще им и какие-то льготы бесплатно подавай! Обойдутся!
А там вполне приличный список предметов, необходимых инвалиду в зависимости от заболевания – на трех страницах. Загляните в Интернет – интересная информация к размышлению! Вот только выцарапать ее у медиков – такая же сложная задача, как и получение инвалидности.
Но попробовать стоит!
Одна моя знакомая пришла с очередного заседания руководства Пенсионного фонда в глубоком удивлении:
– Представляешь, нам сегодня открытым текстом сказали, что у нас есть проблемы с возрастом дожития при расчете пенсий: с мужчинами вопрос решен – они умирают, не дожив до пенсионного возраста или ровно в 60. А вот что делать с женщинами – пока не ясно. И не боятся говорить такие вещи!
А, впрочем, чего им бояться, когда они сами себе хозяева! Это мы от них зависим, а не наоборот.
Такое впечатление, что сами наши законодатели и защитники никогда не состарятся. Или уже столько нахапали, что на три жизни хватит, и их эта «хорошая, но маленькая» пенсия вовсе не волнует?
Так что спасение утопающих дело рук самих утопающих!
Давайте все-таки постараемся не утонуть в море инструкций и постановлений и добиться того, что тебе положено по закону!
5 марта 2014 года
Сегодня я должна была навестить окружного паркинсонолога с целью оценить действие на мой организм новых препаратов, назначенных мне месяц назад. Замена старого шла постепенно, поэтому на свою норму я вышла только на этой неделе. Записалась я еще три недели назад, и попасть мне к Табаковой надо было обязательно, потому что она предупредила меня, что после 8 марта уйдет в отпуск. И, как-то между прочим, добавила:
– Меня потом долго не будет!
Но именно этой фразе я не придала особого значения: ну, может, у нее полтора отпуска не использовано – всякое бывает!
Приближалось время визита. Я честно пыталась проанализировать изменения своего состояния на фоне приема новых препаратов, чтобы была тема для обсуждения. Но… по закону подлости, за три дня до визита я умудрилась простудиться, и слегла в постель, заливаясь слезами и прихватив полотенце вместо носового платка, хотя – небольшая простынка тоже была бы кстати!
В результате усиленного лечения на третий день у меня-таки поднялась температура, и намеченный визит к врачу оказался под большим вопросом!
Я приняла все доступные мне меры, пытаясь остановить непрерывный поток жидкости из носа и глаз и сбить температуру, но безрезультатно. Я еще раз убедилась, что человек на 90 % состоит из воды, и с этим ничего поделать невозможно, пока организм сам не решит перекрыть какой-то там кран внутри себя.
Пришлось позвонить в регистратуру и отказаться от визита всего за два часа до приема – я до последней минуты не могла решить: ехать или нет в моем состоянии через всю Москву на метро и на двух автобусах – примерно 1.5 часа в один конец. Да еще погода была совершенно гнусная: с серого неба шел мелкий снег с дождем, был ветер и лужи под ногами. Решив, что сделаю только хуже, если выйду на улицу в такую погоду, я никуда не поехала, а решила уточнить у Ольги Леонидовны, могу ли я зайти к ней без записи после отпуска? Просто показаться после приема новых препаратов.
У нее есть в интернете свой сайт – она ведет Школу здоровья, куда можно обратиться с любым вопросом по теме. Я и написала ей, что прийти не смогла, и поинтересовалась, когда она выйдет из отпуска?
И вот тут – о, ужас! – она ответила:
– Не выйду! Позже размещу информацию на сайте, где меня можно будет найти с июня!
Опаньки! Вот это удар! А как же теперь мы? Ведь меньше месяца назад она сама мне сказала, что волноваться нечего, она остается окружным неврологом-паркинсонологом, несмотря на все новшества и слияния в системе здравоохранения, которые последний год поставили на уши и окончательно запутали и медиков и пациентов!
Я снова заметалась по квартире: может, все-таки как-нибудь собраться с духом, влить в себя пол-литра Санорина, замотать горло, одеться потеплее и съездить на прием? Но очередным приступом кашля эта идея была похоронена, не успев родиться!
Села я на кровать и пригорюнилась – просто «Аленушка», но в другом интерьере! Вот кому было нужно согнать человека с места и зачем?
Ну, доктору, может быть, все равно где работать. Хотя – она тоже человек, и привыкает и к месту, и к коллективу, и к пациентам. Ну, а нам-то как быть? Люди ведь у нее не годами – десятилетиями наблюдаются. Она уже знает их, видит динамику болезни, подбирает лекарства, подходящие только ему! Это ведь серьезная болезнь, а не банальный насморк, от которого тебя спасет любой терапевт!
