За окном завыла сирена.
– Вот! Миша! Слушай, – сказала девочка и потянулась к окошку.
Улица зашевелилась, как разворошенный муравейник. Люди с сумками, с мешками для продуктов побежали в разных направлениях, чтобы поспеть домой, пока дежурные с красными повязками на рукавах не заставили их укрыться в подворотнях и подвалах. Миша узнал своих приятелей, проскочивших в одну из парадных дверей. Там был ход на чердак, и он знал, что ребята полезли на крышу. Ему тоже захотелось присоединиться к ним, но сестренка сидела на коленях, и сейчас ему жалко было оставить ее одну.
Где-то далеко захлопали зенитки*.
Миша думал: родных в Ленинграде не осталось. В такое трудное время ему не прокормить сестренку. Сам он не пропадет. Но что делать с девочкой?
Неожиданная мысль мелькнула в голове и после короткого колебания превратилась в решение.
– Собирайся, Люська! – решительно сказал он, спуская сестренку на пол.
– А зачем?
– Гулять пойдем. Бери своих кукол, всё забирай.
Девочка некоторое время стояла в нерешительности, наблюдая, как Миша разложил большой платок и из комода стал вытаскивать ее платья, чулки, белье. Сообразив, что они куда-то пойдут, она захлопотала и принялась одевать тряпочную куклу.
– Мы к маме пойдем. Да, Миша?
– Да, да!.. Собирайся живей!.. Ничего не оставляй!.. Где твои валенки-то? – говорил он, торопливо укладывая ее вещи.
Потом он взвалил узел с вещами на плечо, взял девочку за руку и, закрыв комнату на ключ, вышел из дому.
Тревога уже кончилась. Всю дорогу Люся оживленно болтала, спрашивала о чем-то брата, но он не слушал ее. Выйдя на Пушкарскую, Миша остановился перед большим домом.
– Вот и пришли. Ты здесь будешь жить, Люсенька, а я к тебе в гости буду ходить. Поняла?
– Да.
Они поднялись по лестнице.
Заведующая детским садом внимательно выслушала мальчика.
– Как твоя фамилия? – спросила заведующая.
– Алексеев Михаил.
– Почему же ты привел ее именно к нам?
– А я раньше, когда маленький был, каждый день сюда ходил. Только тогда другая заведующая была.
– Может быть, в другом доме ей лучше будет?
– Нет. Я сюда ходил, пускай и она здесь останется. Да вы не думайте, что я насовсем ее оставлю. Разве я Люську брошу?.. Мне бы только сначала устроиться, а потом жить мы будем вместе.
Из-за дверей доносился шум детских голосов. Ребята недавно вернулись из подвала, куда спускались по тревоге, и, видимо, делились впечатлениями. Все это было ново для Люси, и она, прижавшись к коленям брата, молчала и широко открытыми глазами оглядывала незнакомую обстановку.
Заведующая, улыбнувшись, сказала:
– Пускай будет по-твоему. Оставляй свою сестру. Карточки взял?
Миша положил на стол продуктовые карточки.
– Как зовут сестру?
– Людмила.
– Сколько лет?
– Четыре года.
– На чьем иждивении находится?
– Теперь, значит, на моем.
– Адрес?
Когда все было записано и оформлено, позвали воспитательницу – взять девочку.
Время было прощаться. Миша нагнулся к сестренке. В горле стоял комок, глаза его покраснели.
– Люсенька, ты тут не озорничай, слушайся тетю. Я буду в гости приходить. В обиду никому не давайся, а в случае чего – мне скажи.
Девочка молча кивала в знак согласия. Чмокнув в нос сестренку, Миша вышел из комнаты. На улице он потянулся, вдохнул всей грудью холодный осенний воздух и зашагал домой.
Теперь можно было подумать и о себе.
На крышу дома Мишка с двумя приятелями притащил доску, несколько кирпичей и устроил около трубы скамейку. Тревоги следовали одна за другой, и, как только раздавался вой сирены, ребята вылезали через слуховое чердачное окно на крышу и занимали наблюдательный пост на своей скамейке.
Весь город был перед ними как на ладони. Неподалеку виднелась Петропавловская крепость*, за ней – Исаакиевский собор*, влево, за Невой, поднималось над крышами высокое бетонное здание НКВД*, еще левее – водонапорная башня, трубы ГЭС*, купола Смольного*.
Ребята считали себя полными хозяевами крыши и всех осколков, падающих на нее.
Однажды вечером из слухового окна вылез еще один доброволец – высокий плотный мужчина в коричневом пальто.
Мишки не было, и два молодых пожарника встретили незнакомца недоброжелательно, не зная, как поступить с ним. Отправить без разговоров вниз или подождать Мишку? Пускай тот сам решает.
– Здорово, воробьи! – приветливо поздоровался незнакомец. – А вы тут устроились славно. На скамеечку можно присесть?
– Тут Мишкино место.
– Ничего. Придет Мишка – я встану.
С этими словами незнакомец подсел к ребятам и, вытащив из кармана пачку папирос, предложил им:
– Курите!
Васька взял две папиросы. Одну сунул в рот, другую протянул Степке. Закурили. Незнакомец ребятам понравился, и не потому, что он «купил» их папиросой, а глаза его понравились. В голосе, в жестах незнакомца чувствовалась большая уверенность в себе, и в то же время он был какой-то простой, доступный.
«Не задается», – подумали ребята.
– Хорошо тут, – сказал незнакомец. – И видно далеко. Только над головой я бы вам крышу советовал устроить. Зенитный осколок может прилететь.
– Не прилетит, – твердо заявил Васька.
– Смотри! Если прилетит, второго ждать не придется.
– А вы тоже в пожарники записались? – ревниво спросил Степка.
– Я сегодня выходной, вот и поднялся посмотреть.
Вначале разговор клеился плохо, но скоро оживился. Незнакомец стал расспрашивать ребят об их жизни. Узнал, что оба они живут в этом доме, что у Васьки Кожуха мать на казарменном положении при заводе, а у Степки Панфилова работает в охране и по ночам дежурит. Рассказали ребята про школу, про управхоза*, про Мишку, на месте которого сидел незнакомец. Смертью Мишкиной матери и его сестренкой он особенно заинтересовался. Чем больше говорили ребята, тем больше им хотелось рассказывать, потому что такого внимательного, отзывчивого слушателя они встретили впервые. Обычно взрослые, с которыми они встречались, не слушали их, а если и слушали, то не проявляли никакого интереса к тому, что говорили ребята. Этот же, наоборот, спрашивал сам и слушал с таким живым интересом, что не замечалась разница в годах. Может быть, он и на самом деле забыл, что у него седые волосы на висках, вспомнил свое детство и с удовольствием болтал с мальчиками?
– Ну, развязали языки! – неожиданно раздался Мишкин голос.
Они не заметили, как он появился на крыше и некоторое время прислушивался к разговору.
– Ага! Чувствую, что главный начальник пришел. Садись. Я твое место занял, – сказал незнакомец, вставая.
Мишка нахмурил брови, оглядел его с ног до головы и сел на скамейку. Незнакомец молча перешел к другой трубе и стал смотреть в сторону Финляндского вокзала.
– Кто такой? – тихо спросил Мишка.
– Не знаю. Не с нашего дома. Я его первый раз вижу.
– А может, он пожарник из МПВО*? – сделал предположение Степка.
Это было вероятно. Последние дни часто приходили всякие инспекторы и начальники проверять подготовку дома к обороне.
Незнакомец вернулся к ребятам.
– В обязательном порядке сидите на крыше или так… добровольно?
– А тебе какое дело? – обрезал Мишка.
– Вот так раз! Трудно ответить? – удивился незнакомец.
– Пойди спрашивай управхоза, если надо…
– Ага! Значит, это военная тайна.
Мишка почувствовал в тоне насмешку и решил не разговаривать. В это время загудели в разных концах города заводы, пароходы на Неве, ручные сирены в домах, и сейчас же захлопали зенитки.
Незнакомец посмотрел на часы и сказал:
– Прилетели, как по расписанию.
Сумерки сгущались. Город притаился. Гулко и нервно щелкал метроном по радио*, и щелканье это еще больше подчеркивало наступившую тишину. Лучи прожекторов шарили по небу, перекрещивались, красные вспышки разрывов осветили горизонт несколько раз подряд.
– Бомбит, – сказал Мишка.
Мужчина стоял молча, облокотившись на трубу. В это время зенитки открыли огонь в другой стороне города, и ясно донесся гул летевших самолетов. Приближался второй эшелон бомбардировщиков. Гул нарастал, и вместе с ним нарастала стрельба. Заговорили пушки, расположенные на кораблях и по эту сторону Невы. Оглушительно захлопали зенитки, стоявшие где-то совсем близко.
И вдруг навстречу самолетам снизу полетели ракеты. Белые, красные, желтые, они описывали дугу и гасли в воздухе.
– Смотрите, ребята! Ракеты пускают, мер-рзавцы!.. – сказал сквозь зубы незнакомец.
Мальчики видели ракеты и раньше, но не придавали им особенного значения. «Значит, так надо», – думали они, уверенные в том, что ракеты пускают наши наблюдатели. Замечание незнакомца заставило ребят насторожиться.
– Зачем пускают? – спросил Васька.
– Объекты немцам показывают. Шпионы…
