- Вы высказали кому-нибудь эти свои мысли? - поинтересовался отец Дункана.
- Немногим. Их это не интересует. Им плевать на то, что я говорю! - горестно воскликнул святой отец и отвернулся к камину, погруженный в печальные размышления.
- Какой численности отряд вы предполагаете? - спросил Дункан у отца.
- Так ты намерен идти?
- Собираюсь.
- Вот и хорошо, - одобрил воспрянувший архиепископ. - Риск - в высоких традициях вашей семьи и этого дома.
- Традиции тут ни при чем, - несколько резко сказал отец и обернулся к сыну. - Я полагаю, человек двенадцать.
- Слишком много. Хватит и двоих - меня и Конрада. Он стоит десятерых. Также я хотел бы взять с собой Дэниэла - это боевой конь, и Тайпи - крупного мастиффа, тоже тренированного для боя.
Старый граф молча пожал плечами, одобряя улыбкой разумный выбор сына.
- Кто этот Конрад? - поинтересовался архиепископ.
- Они с Дунканом друзья с детства, он сильный парень два с лишним метра ростом и почти трехсот фунтов весом. Конрад чрезвычайно предан Дункану и готов даже умереть за него, - ответил отец Дункана, и усмехнувшись в усы, добавил, - Он не расстается со своим любимым оружием - здоровенной дубиной...
* * *
Воспоминания о визите архиепископа проносились в голове Дункана, когда путешественники, счастливо избежав встречи с бандой Ривера, с некоторого времени настойчиво преследовавшей спутников, двигались по лесистой стране с удивительными долинами и красивейшими глубокими ложбинами. Эти земли еще не ощутили на себе испепеляющее влияние Разрушителей, после которых самые цветущие, прекрасные места превращались в бесплодные пустыни, лишенные каких-либо признаков жизни...
Через несколько часов пути лесная дорога начала круто подниматься. Деревья стали редеть и лес кончился. Перед путешественниками лежал голый скалистый гребень. Близился вечер и стояла поразительная тишина. Совершенно неожиданно Тайпи оскалился на придорожные кусты.
- Пес что-то учуял, - сказал Дункан.
- Человека, судя по рычанию, - обеспокоенно ответил ему Конрад.
Ничего не разглядев в кустах, Дункан проговорил в пространство:
- Дружище, я бы на твоем месте вышел, мне не хочется посылать за тобой собаку.
Кусты зашевелились и из них вылез человек. Он был высок и костляв, на нем была коричневая ряса. Редкие рыжие волосы нескладными пучками произрастали на его голове. Глубоко посаженные глаза пристально глядели на путников из-под седых бровей. В правой руке он держал длинный узловатый посох, а в другой - пучок растений. Незнакомец прокашлялся и мягко произнес:
- Я Эндрю, отшельник. Я не собирался вам мешать и поэтому спрятался. Я искал зелень для супа. Может, у вас найдется немного сыра?
Путанная и безобидная речь отшельника успокоила и позабавила встревоженных появлением незнакомца спутников.
- Есть, - недовольно проворчал Конрад.
- Я просто мечтаю о сыре. Я так давно лишен сыра и человеческого общества. Есть правда Дух, но разговаривать с ним - не то, что с человеком воплоти.
- Дух? - заинтересовался Дункан, ухватившись за последние слова.
- Ага, Дух, очень порядочный и вполне приличный Дух. Он живет в моей келье с того дня, как его повесили Разрушители. Да вы и сами с ним познакомитесь. Мое убежище тут неподалеку - всего пара минут ходьбы. Не откажите в скромной просьбе зайти ко мне в гости, мне бы так хотелось хоть немного побыть в обществе людей! А вы отдохнете от долгого пути и я угощу вас супом.
Продолжая так неожиданно начатую беседу друзья подошли к пещере отшельника, вырытой в крутом склоне лесистого холма. Вход в нее был замаскирован деревьями и густым кустарником, а прямо перед ней пробегал ручей и скрывался в глубоком овраге. Сама пещера была довольно темной, но даже в темноте чувствовалось пространство. Отшельник ощупью нашел огарок свечи, зажег его и поставил на стоявший в дальнем конце пещеры сколоченный из грубых досок стол.
- Ты, кажется, говорил о Духе, - проговорил Конрад, - где же он?
- Дух очень застенчив и прячется от посетителей. Дух, иди сюда, покажись, у нас гости.
Усик белого пара неохотно вытек из-за шкафчика. Дух медленно сформировался и спустился на пол. Это был классический дух - весь белый, одетый в какое-то подобие мешка из-под картошки.
- Я Дух, - начал он гулким голосом, - но у меня нет места, которое я обязан посещать. Обычные духи являются на место своей кончины, но что это за место - дуб? Разрушители вытащили мое бедное тело из чащи, где я прятался, и незамедлительно вздернули. Я считаю, что они могли бы оказать мне любезность и повесить хотя бы на хорошем дубе, которых так много в наших лесах, однако...
Неожиданно его прервал какой-то шум, потом послышалось пьяное пение. Все вскочили на ноги и положили руки на оружие.
* * *
Покинув посадочный модуль и руководствуясь еле звучащими голосами впереди него, Дан бодро шагал по следам невидимых им пока путников. Убрав шлем, он с наслаждением ловил лицом потоки свежего ветерка, насыщенного лесными запахами, прислушивался к негромким лесным шорохам, пению птиц, провожал взглядом шустро снующих среди ветвей белок и разноцветных пичуг. Нечасто его забрасывали в подобные по своей природной красоте миры и Дан старался сполна насытиться своими впечатлениями. Иногда он со смутной тревогой замечал, словно за ним следят чьи-то осторожные взгляды, ловил в сумраке чащоб мелькание каких-то теней, но списывал это на свойственное его профессии постоянное ожидание опасности. Однако последующее происшествие значительно поубавило в нем эйфории.
