Ах этот чертов Понтевен! Он же обещал Венсану явиться на конференцию вместе со всей своей шайкой, но потом потерял к этому мероприятию всякий интерес - такова уж была его натура, нацеленная больше на слова, чем на дела. С одной стороны, Венсан был раздосадован, а с другой - чувствовал себя еще более обязанным исполнить наказ своего мэтра, который сказал ему накануне отъезда: "Ты будешь выступать в роли нашего представителя. Я даю тебе полное право действовать от нашего имени, ради нашего общего дела". Напутствие это было, разумеется, шутовским, но шайка-лейка из "Гасконского кафе" была уверена, что в нашем ничтожном мире только шутовские приказания и заслуживают того, чтобы их исполняли. Перед глазами Венсана проплыли сначала тонкое лицо Понтевена, потом здоровенная пасть Машу: он одобрительно улыбался. Поддержанный этими видениями и особенно этой улыбкой, Венсан решил действовать: он осмотрелся по сторонам и среди группы людей, осаждавших бар, заприметил девицу, которая очень ему приглянулась.
21
Чудной народ эти энтомологи: даже не взглянут на хорошенькую девушку, хотя она смотрит им в рот, готовая когда надо посмеяться, а когда надо - напустить на себя серьезный вид. Было ясно, что она не знакома ни с одним из окружающих ее мужчин и что под ее напускной раскованностью скрывается робкая душа. Венсан поднимается из-за стола, подходит к той группе, в которую втерлась девушка, и заговаривает с ней. Вскоре они отстранились от остальных и завязали беседу, которая с самого начала обещает быть непринужденной и долгой. Ее звали Юлией, она была машинисткой, на конгрессе исполняла мелкие поручения президента энтомологов; освободившись после полудня, она воспользовалась случаем, чтобы провести вечер в этом знаменитом замке, среди людей, которые хотя и внушали ей трепет, но в то же время возбуждали любопытство, потому что до вчерашнего дня она в глаза не видела ни одного энтомолога. Венсан чувствует себя с ней легко, ему не нужно повышать голос, совсем наоборот: он старается говорить потише, чтобы не слышали другие. Потом он тащит ее к маленькому столику, где они усаживаются друг против друга и он кладет свою ладонь на ее руку.
- Ты знаешь, - сказал он, - все зависит от силы голоса. Это важнее, чем иметь хорошенькое личико.
- У тебя потрясающий голос.
- В самом деле?
- Да, мне так кажется.
- Но слабый.
- В этом-то вся его прелесть. А вот у меня голос противный, скучный, скрипучий; я каркаю как старая ворона - ты не находишь?
- Нет, - возразил Венсан с оттенком нежности, - мне нравится твой голос, он такой вызывающий, непочтительный.
- Уж ты скажешь.
- Твой голос - это отражение тебя самой. Ты тоже особа непочтительная и вызывающая!
Юлия, которой пришлись по вкусу речи Венсана, говорит:
- Так оно, наверно, и есть.
- А эти людишки - сплошная погань, - замечает Венсан.
- Разумеется, - соглашается она.
- Типа "ты - мне, я - тебе". Буржуйчики. Ты видела Берка? Ну и кретин.
Она целиком и полностью согласна. Эти люди вели себя с нею так, словно она была невидимкой, и все, что можно было услышать о них дурного, доставляло ей удовольствие, она чувствовала себя отмщенной. Венсан казался ей все более и более привлекательным: что за милый парень, простой и веселый, не то что эти буржуйчики.
- Я горю желанием, - заявляет Венсан, - устроить здесь настоящий бардак...
Это звучит внушительно, как призыв к бунту. Юлия улыбается, ее так и подмывает захлопать в ладоши.
- Пойду принесу тебе виски, - говорит он, направляясь в другой конец холла, где находится бар.
